Помогать нельзя наказывать, терпеть нельзя просить? Бедность и помощь нуждающимся в социокультурном пространстве Англии Нового времени - Юлия Евгеньевна Барлова

В последней трети XVIII в. английское законодательство внесло ряд изменений в организацию деятельности и порядок финансирования работных домов. Так, после принятия «Акта о помощи бедным» 1782 г. (или «Акта Гилберта» – по имени Томаса Гилберта, предложившего его в парламенте) в ряде приходов Англии начали создавать «межприходские» работные дома, в которые помещались пауперы из нескольких приходов. Финансирование таких работных домов велось из «общей казны».

Наконец, в 1834 г. в рамках «Нового законодательства о бедных» около 15 тысяч английских и уэльских приходов были реорганизованы в Союзы по законодательству о бедных (Poor Law Unions), и каждый такой союз в обязательном порядке организовывал собственный работный дом. «Новая система» вполне гармонировала с нормами и ценностями протестантизма, не считавшего бедность неизбежной, бедных – жертвами ситуации, а помощь им – христианским долгом. Акт 1834 г. основывался на посылке, что бедные несут ответственность за свое положение, которое они, если захотят, могут изменить.

Принципы, на которых должна была основываться деятельность самих работных домов, тоже были в известном смысле унифицированы. Так, например, еще в 1828 г. начальник работного дома в Саутвелле, преподобный Дж. Т. Бехер, написал работу «Система борьбы с пауперизмом», переизданнуюв 1834 году, на которую потом предлагали равняться всем английским работным домам. В книге Бехера просто и доступно объяснялся главный принцип, на котором базировалось «новое законодательство о бедных». «Преимущества, обеспечиваемые работным домом, – писал Бехер, – заключаются не в том, что он позволяет содержать бедняков, а в том, что он помогает предотвращать их попадание туда, заставляя низший класс почувствовать, как постыдно и унизительно быть принудительно вырванным из прихода. Когда бедняки прихода выражают недовольство, мы предлагаем им отправиться в работный дом, и после этого жалобы стихают…».[109] Иными словами, пребывание человека в работном доме следовало сделать как можно более отталкивающим.

В конце 1830-х гг. в Англии были возведены сотни новых зданий работных домов. Если изначальный, идущий из XVII века замысел предполагал «закрытие» лишь трудоспособных взрослых пауперов как «уклонявшихся от работы тунеядцев», то с 1834 года в число обитателей работных домов стали попадать старики, инвалиды, сироты, незамужние матери, душевнобольные. Каждая категория проживала в отдельном отгороженном помещении. Общей была лишь столовая, хотя в ряде работных домов и там ставились специальные перегородки, отделявшие мужчин от женщин. Если, таким образом, в работный дом попадала семья, то ее члены сразу же намеренно отделялись друг от друга. Исключение делалось лишь для матерей с детьми: с 1842 года им разрешались свидания «по разумным поводам» – раз в неделю в течение часа (как правило, вечером в воскресенье).

Следующим намеренным принципом жизни работного дома было скудное и однообразное меню. Вот что вспоминает бывший надзиратель одного из работных домов юга Англии: «Завтрак и чай были неважными. Работников кормили хлебом с маргарином, а еще их поили чаем – вот и вся еда… На обед давали мясо… еще я помню капусту. Ее бросали в большие котлы часов в десять утра,…и она напоминала намокшую бумагу. Вечерняя еда была всегда одинаковой – хлеб с маргарином и чай…».[110] Самый известный скандал, связанный с отвратительным питанием в работных домах, разгорелся в 1848 г. в Андовере (город в графстве Гэмпшир), где проверяющие застали группу пауперов за дракой из-за остатков гнилого мяса, оставшегося на костях, на перемолке которых они работали.

Спали пауперы в общих многолюдных спальнях, где, как отмечали публицисты XIX в., «по десять детей могли быть уложены спать в одной кровати, живой человек мог разделять ложе с трупом, если возникала задержка с захоронением последнего, а больные и немощные бедняки порой лежали, утопая в собственных экскрементах».[111] Помывка в большинстве работных домов предполагалась раз в неделю, а медицинская помощь осуществлялась врачом, которому помогали обитатели работного дома за вознаграждение в виде пинты пива или пары стаканов джина.

Режим дня, часы для работы и отдыха, правила поведения в работных домах были прописаны в специальных «Правилах и наказаниях», крупно напечатанных и вывешенных на всеобщее обозрение; для неграмотных правила зачитывались вслух каждую неделю. Такие листы с правилами – довольно доступный для исследователя источник, их можно встретить в исторических музеях английских городов и даже вывешенными в пабах. В целом они были похожи. Подъем предусматривался в 6 утра «в летнюю половину года» и в 7 утра «в зимнюю половину». Начало работы – сразу же после подъема, продолжительность – 12 часов. Летом отбой в 8 вечера, зимой – в 7 вечера. Перерывы: полчаса на завтрак, час на обед и полчаса на ужин. Нарушения распорядка были разграничены на «недисциплинированное поведение» (disorderly conduct) и «непокорное поведение» (refractory conduct). Первое могло наказываться лишением «излишеств в еде» – таких, как сыр или чай, второе наказывалось более строго – вплоть до тюремного заключения. К недисциплинированному поведению относились нарушение тишины, ненормативная лексика, «отказ от работы, притворившись больным», азартные игры. К непокорному поведению относились пьянство, подстрекание к мятежам в устной или письменной форме, оскорбление надзирателя, драки, нанесение ущерба имуществу работного дома. В специальных «книгах проступков пауперов» (Pauper Offence books) можно обнаружить примеры таких «преступлений и наказаний». Например, в работном доме Биминстера в графстве Дорсет Джон Эплин был заперт на хлебе и воде в карцере на 24 часа за то, что плохо вел себя во время молитвы, две девушки за драку между собой были лишены мяса на месяц, а Исаак Хартлетт, разбивший окно, отправлен в тюрьму на 2 месяца.[112]

Именно в этот период рождается такой интересный жанр, как «фольклор работного дома». Это была, преимущественно, поэзия «доморощенных поэтов» – обитателей работных домов, – в чем-то напоминавшая так называемую «тюремную лирику». Одним из таких стихотворцев был некто Джеймс Рейнолдс, сапожник из графства Кембридж, который, пребывая в работном доме Ньюмаркета (небольшой город в графстве Саффолк), написал там серию стихотворений, ставших впоследствии доступными потомкам. Вот одно из них, адресованное сестре Рейнолдса:

Сестра, не могу я тебя повидать,

Но жизнь нашу здесь я смогу описать

С чего бы начать, слов придумать порядок?

Ах да, правит всем здесь наш Бог – Распорядок:

… на завтрак, на ужин – хлеб с сыром,

Съедаем и в койку идем сразу с миром

В неделю два дня я едой не обижен —

Дают нам бульон, как водичку, пожиже

Бывает и мяса немного с картошкой

И пудинг, и хлеб, но всего понемножку