Академия Слов - Сенни Роверро

затей. Её слишком пьянило чувство растекающегося по венам адреналина. Слишком пьянил риск. Меня тоже, да. На то я и тёмная. Это как наркотик – один раз попробовав уже очень сложно остановиться. И иногда я позволяю себе немного отпустить себя вместе с Таней. Однако сейчас следовало быть категоричной.

– Нет, – резко отрезала я. – Нет, Таня, даже не думай. Это слишком опасно. История там явно тёмная. Это не игра. И это не наше дело. Соколов, в конце концов, взрослый мужчина, он сам способен решить свои проблемы и нам не следует туда лезть.

Возможно, излишне резко. Со мной иногда такое случается. Но я слишком хорошо знала свою подругу. Больше всего на свете она любила три вещи: пирожные с варёной сгущенкой, риск и детективы. Если не образумить её сейчас, то мы можем влипнуть в по-настоящему опасную историю. Это вам не прыжок с парашютом на день рождения или поход на заброшку, где, как нам рассказывали, завелась полуночница – нечисть не так уж опасна в сравнении с людьми. Нечисть я хотя бы могу понять.

Влипнем именно «мы», обе, потому что одну я её не оставлю, да и вообще мне тоже интересно. И я вряд ли смогу по-прежнему себе этот интерес запрещать, если она не остановится и решит-таки провести своё «расследование». Потому что будет объективная причина: я должна буду проследить, чтобы с ней не случилось ничего серьезного.

– Ну да, ты права, – к моему облегчению, кивает подруга, тяжело вздыхая. Смутное разочарование я в себе подавила.

– В чём она права? – пристроился рядом Дима, который за ту неделю, что я его мучила, каким-то образом умудрился стать неотъемлемой частью нашей компании. Другом я его назвать пока не могла, но без него было определённо скучнее. Так сказать, два авантюриста хорошо, а три – уже проблема. Но не для нас. – Я пропустил что-то интересное? Кстати, Мир, а чего ты сегодня опоздала-то, да ещё и на пару с профессором новым?

Ему я не доверяла так же, как Тане, а потому ответила полуправду:

– Не услышала с первого раза будильник, а потому немного проспала. А с профессором столкнулась по пути.

Я ведь действительно столкнулась с Эдгаром Викторовичем по дороге. И проснулась сегодня позже, чем обычно. Ну а то, что я что-то умалчиваю и не договариваю, он почувствовать не сможет, ибо не слововяз.

– Аа, ясно, – протянул Дмитрий и снова сместил фокус своего внимания на Таню. Подруга его явно интересовала больше, чем я, и меня это несомненно радовало. Во-первых, Танька у нас из тех, кто мечтает о большой и чистой любви, но внимания от парней в силу того, что они называют недостатками внешности – слепые, что ли? – получает мало. А Дима парень вроде как не плохой, так что его интерес к ней – большая удача. А во-вторых, если он интересуется как девушкой именно Таней, то я для него – в крайнем случае друг. – Так на счёт чего она там была права?

– Да так, – махнула рукой эта хитрюга. Сие создание могло как преподнести какую-то мелочь как невероятно важную информацию, так и объяснить что-то важное так, словно это какая-то безделица. – Наша Белль просто играет в мою мамочку, не давая мне влезть в очередную сомнительную авантюру.

– Правильно делает, – неожиданно поддержал меня парень. Подлизывается что ли? Зачем? – Потому что у меня на этот вечер есть более заманчивое и почти безопасное предложение. Мы с парнями тут бар нашли со скандинавскими и лесными мотивами. Вы двое, кажется, любите такие темы. Кормят – отменно, поят – ещё лучше, атмосфера такая, что даже Сухарь, и тот проникся, – Сухарём в их компании звался парень, почти не проявлявший каких-либо эмоций. – В общем, предлагаю сходить. Если что – я угощаю.

– Вечер в большой компании? – чуть поморщилась я.

– Имеешь что-то против? – приподнял брови Дима.

– Да не то чтобы, просто я в таких компаниях как правило лишняя, – решила немного побыть честной. – Так что развлечётесь без меня, ладно? А мне сегодня на кладбище надо.

– На кладбище? – цифровик, видимо, решил, что это какая-то шутка. – Ты серьёзно предпочтёшь бару могилы?

В душе начало зарождаться иррациональное раздражение.

– Мира каждую субботу ходит на могилу своих родителей, – мягко произнесла Таня, тактично указывая парню на его бестактность.

– Оу, – смутился тот, отводя взгляд. – Прости.

За что он извиняется? Я, наверное, действительно никогда не пойму людей. В прочем, давно пора с этим смириться.

– Ты не знал, – безразлично пожала плечами я.

Глава 5. Нити боли

- Знаете, у вас замечательная дочь, - я смотрела на светлого, стоящего над могилой моих родителей, и размышляла, как поступить. С одной стороны, я не хотела лишний раз с ним сталкиваться. Точнее... хотела, но было нельзя. А с другой... Не проведать родителей просто потому, что к ним пришёл ещё кто-то? Глупость. А светлый, не замечая меня, продолжал говорить. Связь с духами — это, конечно, по части шаманов, но слововяз при должном уровне силы и владения ею может сделать так, чтобы его услышали и на том свете. Пусть для этого и необходимо было стоять у нужной могилы. - Сильная, смелая... И с чистой душой. Сегодня спасла мне жизнь. Просто без раздумий подошла и убила, зная, что светлые на убийство не способны. Как вы. Вступается даже за незнакомцев, если видит, что её вмешательство необходимо. Мирабель держится как ты, Марина. Не красивая, но ей, как тебе когда-то, это и не нужно, красота бы её испортила. А взгляд твой, Николай. Гордый, спокойный, упрямый, но с этим извечным вызовом где-то на дне, словно в любой момент готова сопротивляться чему-то, бороться. И в то же время слишком индивидуальная. Её "самость" так и бросается в глаза.

Вслушавшись в то, что он говорит, я поразилась. Он... рассказывает им обо мне? Причём рассказывает так, словно хорошо их знал. Но почему? Дядя не говорил, что Эдгар Викторович и мама с папой были друзьями или хотя бы знакомыми. Странно. Но от того, что именно он говорит родителям обо мне, на душе почему-то потеплело. Любая похвала, которую я слышала в своей жизни, была либо в контексте "молодец, но можешь лучше", либо хвалили мой так называемый