Распутье Воронов - Анджей Сапковский

— Вот как? Жаль. Башку, я, пожалуй, купил бы… В коллекцию. Можешь взглянуть.

Геральт только сейчас обратил внимание на шкаф и застеклённую горку. В горке собраны были разные диковины, главным образом всякие кости. В центре, на почётном месте, на подставке стояло огромное яйцо. Пустая скорлупа.

— Позавчера принесли, — похвастался Дидье Хан. — Охотники. Нашли гнездо и вот это яйцо. Редкость, а? Жаль, жаль, что нет у тебя башки. Есть у меня яйцо, была бы и башка. Жаль, жаль.

— Есть ли у меня лошади? Боги несуществующие, ты спрашиваешь, есть ли у меня лошади? Ты лучше спроси, сколько их у меня. Прошу, молодой ведьмак, прошу сюда. Осторожно, не наступи в дерьмо, хе-хе. Я же предупреждал. А теперь взгляни на это пастбище.

Каковы жеребцы? Что за кони, картинки! Это чистокровные новиградские аргамаки, мечта каждого кавалериста. Хвосты как шёлк, а крупы? Да покажи ты мне бабу с таким крупом. Что ни зад, то мечта, хе-хе. Любой рыцарь, говорю и ручаюсь, за такую лошадку отдаст на потеху свою жену, хе-хе, либо дочку, либо ту и другую разом. Что? Ты не рыцарь? И нет у тебя ни жены, ни дочерей? Сочувствую, поплачь и живи дальше. Что ж, раз так, нет у тебя другого выхода кроме как тряхнуть мошной да сыпануть серебром. Обычно я за каждого из моих жеребчиков беру двести пятьдесят новиградских крон, в пересчёте на здешнюю валюту это будет тысяча двести пятьдесят марок. Но как ты есть ведьмак, благородное ремесло да ещё с рекомендацией господина бургомистра, то готов я уступить… Ну, пусть будет… десять процентов. Вот сколько скину. Чтобы весь свет знал, что ведьмак на коне моего завода ездит. Что это жеребчик из Берентроде, от меня, то есть от Бенджамина Ханниката…

Как это? Как не жеребчик? Та кобылка, каштанка, которая из конюшни выглядывает? Ну, ясное дело, продаётся, а как иначе, это же конный завод, не картинная галерея, здесь продают, а не показывают, хе-хе. Сколько за кобылку? Ну, ладно, себе в убыток, сейчас сочту… Двести крон. Как брату, ей-ей.

Но как же оно будет-то, ведьмак на кобыле, а не на жеребце? Афронт и поношенье чести. А как? Не твоя проблема? Ха, клиент всегда прав, хочешь кобылу, на тебе кобылу. Но ведь, милсдарь ведьмак, с лошадьми — как с рыбами. Я тебе аргамаков отборных, словно щук свирепых, предлагаю, а ты себе плотвичку берёшь. Что ты смеёшься? Разве я сказал что-то смешное?

Инго Ксмутт ехал по Великой Дороге, весело насвистывая. Копыта краденой буланой кобылки бойко постукивали о брёвна, которыми только что вымостили тракт. Ксмутт был весел и при деньгах — содержимое прилагавшихся к кобылке вьюков он продал, проезжая мимо ярмарки, сразу же после удачной экспроприации лошади. Теперь он быстро подвигался на север. Он не собирался долго ехать по Великой Дороге, ему не улыбалось встретиться с дорожниками и их начальством. Он планировал свернуть на северо-запад, в лесные просеки, ведущие к хенгфорсским перевалам. В Хенгфорсе он намеревался продать лошадь и на полученные деньги пожить какое-то время в одной из деревушек у Голополя. А может, и перезимовать там.

С топотом копыт въехал он на мост над лесной речкой, берега которой тонули в крапивных зарослях. И вдруг лишился своего одиночества. За два дня встретились ему на новом тракте три человека да три телеги. А тут вдруг оказался он в окружении десятка людей. Что ещё хуже, оказались эти люди конные и оружные. И что уж совсем плохо, окружили они его тесно, со всех сторон.

— Ой, — притворился он весёлым. — Господа военные! А я уж перепугался, думал, разбойники… Позвольте представиться, Рауль Азеведо… На службе у маркграфа…

Он испугался, не переборщил ли с дворянской фамилией, потому что дворянином он не выглядел ни с какого боку. Но вояки, подумал он, сообразительностью не отличаются…

— На службе у маркграфа, — задумчиво протянул командир отряда, усач в лосином дублете, с позолоченной портупеей, в шляпе с пучком страусовых перьев. — Дворянин, судя по имени. А эта буланая кобыла, полагаю, из конюшни маркграфа? Не правда ли?

— Правда, правда, — поспешно подтвердил Инго Ксмутт. — Из конюшни маркграфа, а как же. Господин рыцарь знает толк в лошадях…

— Знаю, — бесстрастно согласился капитан Реиш Карлетон. — Мне достаточно взглянуть на коня, и я его уж никогда не забуду, всегда узнаю. А потому я ведаю, на чьём коне ты сидишь, милсдарь Азеведо, или как тебя там на самом деле. А также ведаю, что истинный владелец этого коня не продал бы его, не заложил бы, не дал бы на подержание и не отдал бы.

Конокрад облизал губы. Тревожно огляделся. Бежать было никак и некуда, конно окружали его со всех сторон. А по приказу начальника вдруг сцапали его железной хваткой за плечи, прямо-таки выдернув из краденого седла.

Капитан Карлетон огляделся.

— Господин Аэльварр!

— Господин капитан?

— Видите вон тот дуб? С такой живописной могучей ветвью? Будьте любезны забросить верёвку на оную ветвь.

Глава восьмая

Таковы слова Пророка: истинно говорю вам, что настанет хаос во многих местах и огонь часто будет возгораться. Солнце просияет в ночи, а месяц во дню, звёзды же падать станут. Кровь истечёт из древа, а камень заговорит. Нападут дикие звери, а беременные женщины родят чудовищ.

И вот сбылось пророчество и явилось оно взорам нашим: женщины породили чудовищ. Ведьмаки суть оные чудовища, глашатаи хаоса и гибели.

Аноним, Monstrum, или ведьмака описание

Illustrissimus

Praefectus vigilum

Эстевану Трильо да Кунья

Praefectus vigilum

в Ард Каррайге

Дано 26 дня месяца июля anno 1229 p. R.

Почтительнейше сообщаю, что ведьмак по имени Геральт в июле месяце прибыл на территорию строительства Великой Дороги, где я его немедля в охрану нанял. Полезен зело оказался, двух монстров лесных, называемых лешими, истребил, кои монстры великие обиды нам на строительстве чинили.

Согласно приказу Господина Префекта дважды выспрашивал я его про год сто девяносто четвёртый и то происшествие, о коем Господин Префект выспрашивать велел. Якобы великим гневом горя, говорил я ему, что в те поры страшное преступление свершилось, что ужас и беззаконие, о наказании вопиющее. Ведьмак слушал, но ничего не говорил, в споры не вступал и вообще вид давал, что это его никак не касается.

В другой раз в разговоре я конкретные имена назвал, как Господин Префект велел: Магрулис и Хвальба. Но и на это ведьмак не поддался,