Секс в браке - Елена Ровинская

Бонечка улыбнулась и подмигнула Ирке на бриллиант. Та кисло улыбнулась в ответ. Бриллианты ее больше не возбуждали. Мне опять захотелось ее ударить. Не знаю, чем, но Ирка меня нервировала.

И тем не менее, мы трое сидели в кафе «Дальний Восток» и уныло праздновали мой день рождения. Бонечка с Иркой решили, что их появление на день позже сойдет за удивительный и ужасно милый сюрприз. Почти такой же милый, как их требование немедля проставиться. К счастью, в конторе никого не было и я, решив, что из двух зол нужно выбирать меньшее, позвала их в кафе. Редакционная пьянка с Катей за столом, совершенно не входила в план дня.

Богданова тоже посматривала на мои часы, и я уже предвкушала прощание, когда Ирка, виновато шепнула:

– Можем поговорить? Наедине?

Пользуясь случаем, Бонечка подскочила. Чтобы не привело ее к этой встрече, она уже мечтала уйти. Я ее понимала: за этот год она слегка потеряла в весе и, вроде бы, завела любовника. Хотя и не хоккеиста.

– Чао, цыпы, – сказала она. – Увидимся на хоккее! Понятия не имею, кто эти люди, что носят форму моей команды!..

Я тоскливо посмотрела ей вслед. Перевела взгляд на Ирку. То, что Дима был у них с Саней на свадьбе и потому хотел видеть на нашей их, не делало меня терпимее. Женщины умеют прощать, но забывать – мы не забываем. И меня, мягко говоря, удивляло ее циничное желание со мною общаться. Особенно, учитывая то, что она сказала мне тогда, накануне собственной свадьбы.

– Самсонов хочет еще одного ребенка, – пожаловалась Ирка, крутя свое обручальное кольцо.

Это было уже третье, насколько я знала. Она такими темпами набирала вес, что даже Саня на ее фоне начинал казаться всего лишь слегка упитанным.

– Ир, я же шлюха, – напомнила я. – Как можно обсуждать со мной такие святые вещи, как ваша любовь и будущие детки?

Ирка обиделась. Как и все люди, она обижалась, получая взамен то же отношение к себе, какое дарила.

– Мы были подругами раньше…

– Тебе просто нужен был журналист, который не смотрел бы на тебя сверху вниз. К тому же, – я вилкой поковыряла недоеденный салат из морской капусты, – ты меня тут же списала, едва Макс перестал платить за еду.

– Я пыталась тебе помочь… И насчет Кроткого… Блядь, Лена, побойся бога! Я тебя просила и умоляла не связываться с ним. Ты сама сейчас его едва терпишь. Думаешь, я не знаю?

– Кто тебе сказал? Дима?

– Макс.

– Я не знала, что вы общаетесь.

– Не общаемся. Благодаря тебе.

– Благодаря мне? Или благодаря тому, что ты его чуркой назвала? Только мне не рассказывай, что это было в запале. Мы обе прекрасно знаем, что нет. Ты и до этого говорила, что все эти помеси и примеси, я цитирую…

– Я знаю, что говорила, – перебила она. – Напомнить, что ты говорила о моем муже?

– То же самое, что ты теперь о нем думаешь. Напомнить тебе, что ты мне говорила о Диме?

Ирка внимательно на меня посмотрела. Я вновь уставилась на часы.

– Саня нос из Диминой жопы не вынимает. Можешь ему нассать в лицо, он улыбнется и скажет: «О! Как освежающе!»

Я поморщилась.

– Вообще-то, Дима очень высокого о нем мнения.

– Плевать мне, какого твой Дима мнения. Пусть сам с ним спит, если так, блин, ценит! – ее несло. – Меня от Самсонова блевать тянет… И от ребенка… У тебя бывают моменты, когда ты ненавидишь своих детей?

Я подумала; у меня бывали моменты, когда я забывала о том, что у меня, вообще, есть дети. Ими круглосуточно занимались няни. Мои обязанности были легки и необременительны, как в рекламе памперсов. У Ирки няня тоже была, но…

– Чем дольше я с ним живу, тем яростней ненавижу, – глухо проговорила она. – Иногда я мечтаю, чтобы он вообще не вернулся. Но времена другие… Кто ж знал?

– Блядь, Ира! У тебя просто послеродовой депресняк. Пока я не вернулась на работу, я точно так же по дому тапками шаркала и ненавидела Диму.

– Ты ебнулась? – с неожиданной страстью возразила она, воззрившись на меня с удивлением. – Диму? Совсем оборзела, мать!

– Э-э?..

– Если бы Саня хоть половину того же для меня делал, что для тебя Дима… я бы следы его целовала!..

– Если бы Дима не слезал с меня, как твой Саня, я бы целовала ему прямо ноги, оставляюшие следы.

– У вас неполадки в койке?

– Нет, но… Мы чуть не развелись, потому что он ждал, пока я поправлюсь и сама ему предложу. А я считала, что раз он не предлагает, я ему на хер, как женщина, не сдалась. Что я его вообще в этом плане не возбуждаю.

Ирка фыркнула.

– Может, он вообще не в курсе, что инициативу может проявлять и мужчина?

– В курсе, – в тон рассмеялась я. – Я читала ему романы в мягких обложках. О рыцарях и прекрасных девах.

– И что? Он проникся?

– Да. Купил мне башню с драконом, – я потянулась, не выдержав. – Блин, как же я люблю трахаться… Теперь, можно так говорить? Когда и у меня бриллиант на пальце?

– И что? Плохо иметь бриллиант? Ты предпочла бы давать Кроткому, ничего не получая взамен?! – ответила Ирка, отказываясь понять намек. – Блин… Когда уже мой долбоеб от меня отстанет со своим новым увлечением? – она закатила глаза. – Каждое воскресенье, мы три часа, стоя, слушаем, как поют попы!

– В религию ударился?..

– Да, пиздец… Многочадием, сука, интересуется…

Мы помолчали, рассматривая обувь друг друга.

– Варикоз? – спросила Ирка, кивнув на плоский каблук.

– Дима, – поморщилась я.

Она понимающе хмыкнула. Было нечто патетически трогательное в желании всех мужей на планете иметь тебя, только для себя. Они хотят красивую девушку, на шпильках и в миниюбке. А потом они просят тебя не краситься, запрещают мини и в итоге ты просыпаешься, и сама уже не хочешь надевать каблуки, а чулки бережешь, чтобы подвязывать помидоры на даче.

Пока я радостно вспоминала, что дачи у Димы нет, Ирка прикинула на глаз размер бриллианта.

– У него большой член! – возмутилась я.

– Для корейца, или для немца? – съехидничала она.

Я кинула в нее салфеткой и рассмеялась.

– Для женщины, которая родила двоих!

Салфетка так же, по воздуху, вернулась ко мне.

– Он просто слишком туго тебя зашил!

– Дурочка! – я рассмеялась и покраснела. – Откуда ты знаешь?

– Катька Петкова в том же роддоме рожала. Там эту историю до сих пор рассказывают.

– И тем не менее, – сказала я, возвращаясь к теме, – он сказал, что, если я продолжу одеваться как раньше, он зашьет меня в мешок и утопит.

– Не вздумай ему подчиняться, – сказала Ирка. – Мини, ладно. Вы с Сонькой и правда, слегка перебарщиваете. Но все равно красься и продолжай носить каблуки. Мужики всегда так: сначала они не хотят, чтобы на тебя смотрели другие, а потом сами смотрят куда угодно, только не на тебя.

– Даже Саня? Он