Пятьдесят три карты - Марк Ренуар

тированный "Оппель" Уже стоял во дворе, покрытый брезентом.

Хозяйка встретила меня у входа:

- Я без вашего разрешения пригласила мастера. Ваша маши

на теперь в полном порядке. Надеюсь, вы позволили бы это?

- Да, фрейлен, я благодарен вам. Сколько это стоит?

- Все десять тысяч марок.

- Включите в мой счет.

- Хорошо. Вы будете ужинать с нами?

- Нет, благодарю. Пусть принесут кофе в комнату.

- Я распоряжусь.

- Черт возьми, - размышлял я, оставшись один в своей

комнате, из-за сумасбродной девицы я потерял работу, связи,

знакомых и единственно родного человека - тестя. Судьба жес

токо обошлась со мной. теперь у меня 125 тысяч марок, вер

нее, уже 115 наличными деньгами и пустота в будущем. А что

мне еще принесут эти экстравагантные женщины? Пока не поз

дно, нужно от них избавляться, - осенила меня блестящая

мысль. Я достал карты из чемодана и направился в уборную,

чтобы выбросить их в унитаз, но по дороге передумал.

- Теперь уже все равно, я потерял связи с внешним миром,

так пусть хоть они разнообразят мне жизнь. Все же они лучше,

чем уличные проститутки.

Опустив карты в карман, я вернулся обратно. Делать ниче

го не хотелось. И даже когда принесли кофе, я не прикоснулся

к еде - аппетит пропал.

Вдруг зазвонил телефон, я снял трубку.

- Кто это? - услышал я женский голос.

- А кого вы хотели?

- Рэм, это ты? - прошептал голос. Я узнал Мари.

- Да, я, - неохотно ответил я. "Что ей надо?".

- Ты не узнал меня? Это я, Мари. Мне нужно с тобой пого

ворить.

- О чем?

Мари растерянно помолчала. Я услышал ее взволнованный

голос.

- Я сейчас приеду к тебе. Ты слышишь меня, Рэм?

- Слышу. Но приезжать не надо. Это повредит твоей репу

тации. Я теперь отверженный.

- Для них, но не для меня. Я искала тебя весь день и,

наконец, нашла. Я приеду.

Мне было скучно, а Мари симпатичная женщина. Я согласил

ся.

Через 15 минут она вошла в мою комнату. Не снимая и шля

пы и шелкового плаща, она села в кресло у двери, едва пере

водя дух, выпалила:

- Рэм, я поеду с тобой. Мне надоела вся эта жизнь, эти

старческие бессильные лобзания, эти пошлые ухаживания, пьян

ки и оргии. Я хочу жить, как человек. Я тебя люблю давно и

страстно. Когда ты женился на Элизе, я хотела убить ее...

- Во-первых, я никуда не уезжаю, - прервав каскад ее бе

зумных признаний, ответил я, - а во-вторых, не нужны мне ни

какие женщины, и я тебя не люблю.

- Боже, что он говорит! С ужасом воскликнула она, вско

чив со стула, - неужели эта уличная девчонка лучше, чем я?

Да ведь ты еще не чувствовал, какое у меня тело, ты не видел

мою наготу, ты не представляешь себе, какая я женщина.

Ее глаза загорелись диким злобным блеском. Она страстным

порывистым движением стала срывать с себя одежду.

- Вот, смотри, смотри, какая я голая, - закричала она в

исступлении, - я никогда не раздевалась догола перед своими

любовниками.

Через минуту на ней остались только чулки и туфли. Голое

холеное тело красавицы, ее красивые полные руки, круглые,

твердо стоящие груди, стройная талия и длинные изящные ноги

не могли не вызвать у меня чувства восхищения. Но не больше.

Мне не хотелось ее. Я даже не ощутил желания прикоснуться

рукой к ее груди. Она почувствовала это безразличие к себе и

совсем обезумела.

- Ну, что? тебе не хочется меня? Или я еще недостаточно

раскрылась? Ну вот, смотри...

С этими словами она бросилась на диван и, развернув ноги

в стороны, повернулась ко мне всем своим существом, позируя

влажными от похоти глазами. Я подсел к ней и, невольно со

зерцая открытые взору прелести красавицы, погладил рукой по

животу.

- Ну что же ты? Разве я не хороша?.. Какую женщину тебе

надо? Я буду такой, какой ты захочешь меня видеть.

Она обняла меня за шею и, покрывая поцелуями лицо, шеп

тала:

- Рэм, милый, возьми меня, я сгораю от безумного желания

соединиться с тобой, впивать в себя частицу твоего могучего

тела. Рэм, - дико вскрикнула она и, расстегнув мои штаны,

вытащила безвольно скрюченный член.

- А-а-а!.. - вскочила Мари, схватившись за голову.

- Боже мой! Боже мой! - шептала она, торопливо одеваясь

и, даже не взглянув на меня, выскочила из комнаты. Мне не

хотелось ее, но чувство мужского бессилия перед такой фурией

было тягостно и оскорбительно. Солнце зашло. Быстро темнело.

Я зажег свет и сел к столу.

Происшедшее так потрясло меня, что я стал тяготиться

жизнью, мне показалось, что жизнь проходит мимо меня, и я ее

только наблюдаю. Неприятное сознание безнадежности бытия по

разило меня своей остротой. Я, почти не сознавая, что делаю,

дастал браунинг, навел курок, выстрелил в голову. Вместо

выстрела звонкий щелчок ошеломил меня и отрезвил. Я удивлен

но посмотрел на револьвер и ко мне медленно стало возвра

щаться спокойствие, перешедшее в апатию. Стреляться мне уже

не хотелось. Я заинтересовался, почему не произошел выстрел.

Взвел курок и, наставив пистолет в форточку, выстрелил. Зву

ка я не слышал. Браунинг выпустил ослепительный язычок пла

мени и с диким криком поднялась с соседнего дерева стая сон

ных галок. Через минуту прибежала хозяйка.

- Что случилось?

- Ничего, я испытывал новый пистолет. Прошу извинить ме

ня за причиненное беспокойство.

Дама мило улыбнулась.

- О, ничего, я думала, лезут воры. Спокойной ночи, гос

подин Кренке.

- Доброй ночи.

Хозяйка ушла. Совершенно успокоившись, я принял ванну и,

накинув на голое тело халат, сел к столу писать письмо Мари.

Я хотел ей об'яснить все и рассказать про карты. Но письмо

не клеилось, и я бросил ручку. В гостиной на первом этаже

басом пробило 12 ударов. В углу на диване кто-то завозился.

Я зажег большой свет. Наивно выпучив глаза, на меня с нес

крываемым интересом смотрела причудливо одетая девушка со

смешными переплетенными косичками, перевязанными у самой го

ловы красными ленточками. На ней были синие шелковые чул

ки-рейтузы и белый в красный горошек бюстгалтер, туго стя

нувший круглые, как шары, груди. Она сидела, поджав под себя

ноги и опершись руками за спиной. Мы долго, молча, наблюдали

друг друга. Я заговорил первым.

- Ну, здравствуй, пупсик!

- Здравствуйте.

- Как тебя зовут?

- Не знаю.

Я подошел к ней и сразу же захотел проникнуть под бюс

тгалтер, она встрепенулась и отстранила меня рукой, твердо

сказала:

- Не шалить.

- Ну, а что тогда делать?

Она усмехнулась.

- Все вы одинаковы.

- Кто это вы?

- Мужчины. Неужели нельзя иначе обращаться с женщиной?

Я помолчал.

- Как это иначе?

- Хотя бы повежливей. Я у вас еще не более 10 минут.

Она встала с дивана и, осторожно ступая по полу на паль

чиках, прошла к столу.

- Мне кажется, что в определенном возрасте мужчины

по-особому относятся к женщинам, и, предупреждая мой вопрос,

продолжала назидательным тоном:

- Типы лет 18-19 относятся к женщине с благоговением,

как к божеству, они испытывают больше прелести видеть ее,

чем чувствовать. Они всегда нерешительны и ждут от женщины

чего-то необыкновенного... Молодые люди лет 20-28 еще вос

торженно влюбчивы и стремятся как можно больше почувствовать

и увидеть. Они уже более развязны, но еще сумасбродны и

смешны... Мужчины 28-35 лет - сама страсть. Они забывают

посмотреть на ту, с кем живут, и упиваются одним ощущением

ее. Они гасят свет прежде, чем лечь в кровать, потому что

стесняются сами своих безудержных порывов страсти; делающих

их порой безобразно пошлыми. В возрасте от 35 до 42 лет рас

судок мужчины уже властвует над плотью. Они долго и тщатель

но выбирают предмет своей любви и поклонятся ему, как будто

живут не видением, а ощущением, создавая такие утонченные

формы своих сношений с женщиной, что порой безумно очаровы

вает молодых и неопытных девушек, и не позволяет себе ничего

грубого и непристойного по отношению к женщине. Во всем у

них лоск и вежливость, достойные подражания. С 48 лет мужчи

на, чувствуя свою физическую слабость, становится еще более

скуп на плотскую близость и возмещает это, как может, флир

том и ухаживанием за женщиной, не слишком строго выбирая

возраст и внешность... Эти люди всегда галантны и милы. Они

почти безвредны. И только иногда вспышка бурной страсти по

вергает их в водоворот вожделений и ощущений, из которого

они вываливаются еще более немощными и постаревшими.

После 60 лет мужчина преврашается в сосунка.

Она засмеялась и умолкла.

- Откуда вы это знаете?

- Люди говорят, а я проверяю... Вам 25-26 лет. Не правда

ли?