Мои воспоминания. Под властью трех царей - Елизавета Алексеевна Нарышкина

перед дворцом, а на Софийском плацу. Один из наших санитаров ходил поглядеть и вернулся в ужасе от того, как солдаты себя держали в строю. Он должен вернуться на фронт и хочет перейти в артиллерию; положение в пехоте считает ужасным.

7/20 июня. Императрица прислала мне милую записочку и прислала образок Коту с ее благословением и добрыми пожеланиями. Это очень душевно. Она пишет по-русски, так как комендант по-английски не понимает. Они кушают свою редиску и находят ее прекрасной: плод их трудов. Мне лучше, хотя спала довольно плохо. Провела в саду около часа. По мнению доктора, эта болезнь была серьезнее всех других, вследствие ослабления сердечной деятельности и сильного нервного потрясения. Написала Коту и послала ему образок императрицы.

9/22 июня. Оказывается, что Франция настояла на отречении греческого короля. При монархии мы были связаны династическими интересами и мольбами греческой королевы[1326]. Королем объявлен второй сын Александр. Отречение совершилось не без борьбы, но с достоинством, согласно акту, составленному королем во дворце. Они отбыли на английском корвете и находятся сейчас в Швеции в полной безопасности. Тогда как наши-то! Нет примера, чтобы низложенный государь оставался в столице, подвергаясь оскорблениям и опасностям со стороны черни. Думаю о них не переставая.

13/26 июня. Провела очень тяжелую ночь: почти непрерывно кашляла. Кроме того, боли в печени и ужасная слабость. С трудом написала императрице поздравление ко дню рождения Марии Николаевны. Сильная жара. На душе очень тоскливо.

14/27 июня. Заходил комендант; он оценивает положение как оно есть: очень печально. Говорит, что государь побледнел и очень нервен. Чем дальше, тем опаснее становится положение. Что с ними будет? Сегодня ожидалась враждебная правительству манифестация[1327], но ее перенесли на 18-е число. Надеюсь, что к этому времени головы немного поостынут, иначе неминуемо прольется кровь.

15/28 июня. Был доктор; нашел, что мне лучше, но самочувствие очень плохо: мне кажется, что я умираю от истощения. Получила хорошее письмо от императрицы, — она тоже нездорова. Иза имела свидание с отцом; но она остается — и хорошо делает. Несчастная Аня Вырубова просила, чтобы ее перевели на Фурштадтскую, в бывшую квартиру Татищевых; ей отказали солдаты! Они этому воспротивились!

16/29 июня. Как раз когда я собралась выйти в сад, пришел Вильчковский, — он очень озабочен и беспокоится о своей судьбе. Я спала эту ночь лучше, но чувствую себя по-прежнему плохо. Днем сестрица пришла мне почитать; мы кончили роман Сенкевича, — это прелестная книга. Начала читать мистическую трилогию Лодыженского[1328]. Слабость по-прежнему.

17/30 июня. Получила бумагу от Головина: до 1 июля я могу пользоваться моим помещением, а потом — кончено[1329]. Попрошу к себе барона Штейнгеля и спрошу, должна ли я выехать. Доктор рекомендует хорошее место — Перкиарви.

18 июня / 1 июля. Барон Штейнгель был утром; разрешил оставаться во дворце, сколько я пожелаю, а также пользоваться экипажем; это очень, с его стороны, любезно. Сегодня в Петрограде большая манифестация: носят плакаты с надписями: «Долой правительство!», «Долой войну!». То же самое здесь: под звуки «Марсельезы» промаршировали через весь двор к могилам «жертв революции»!!! Думаю, что манифестация выразилась только в глупых речах.

19 июня / 2 июля. Выезжала первый раз нынче покататься в коляске. Погода хорошая, не так жарко. Вчера на Марсовом поле была большая манифестация: бесчисленное количество плакатов с призывами: «Долой!» (всех!). Но, как и ожидали, дальше криков и нелепых речей дело не пошло. Они хотели подсчитать свои силы, которые действительно немалы. Есть слухи, что было сражение.

20 июня / 3 июля. Действительно началось наступление на галицийском фронте[1330]. Первое сражение оказалось для нас удачным. Только бы шли вперед, не останавливаясь и не давая неприятелю возможности сосредоточить против нас большие силы. Доктор нашел, что мне лучше. Я и сама это чувствую, хотя все же еще очень слаба.

22 июня / 5 июля. Каталась в коляске; это доставило мне удовольствие. Взяла с собой маленькую сестрицу, которая очень наслаждалась. Мы ездили в Павловск по живописной дороге через Тярлево. Завезла, по поручению императрицы, записку Елене Петровне[1331]. Час спустя она сама с мужем приехала ко мне. Благородная и мужественная дочь своего отца-воина[1332]. Мы обменялись нашими грустными впечатлениями. Наступление как будто остановилось. Столько враждебных сил действует против чести и долга. Царство трусости и подлой жестокости!

23 июня / 6 июля. Почта и телеграф бездействуют. Боюсь, как бы наши негодные солдаты, вопреки всем усилиям поддержать их наступление, не остановились.

24 июня / 7 июля. Мне бы следовало поздравить Иоанна Константиновича[1333], но съездить в Павловск мне не удалось. Писала императрице и Изе. Погода пасмурная, временами — дождь. Наступление как будто продолжается.

26 июня / 9 июля. Наши войска произвели новую энергичную и удачную атаку. Керенский на фронте и старается их воодушевить. Этот человек любит свою страну и отдает ей все свои силы, но он очень болен. Осенью предвидится плохой урожай.

27 июня / 10 июля. Чувствую себя лучше, но слабость меня не покидает. Получила премилое письмо от императрицы. Посидела в саду: без удовольствия. Читаю очень хорошую книгу: «En Haut!» (Lettres de la c-sse St. Martial, soeur Blanche de St. Vincent de Paul)[1334]. Вот образец для организации наших монастырей и сестер милосердия. А у нас — поклонение золотому тельцу и, в лучшем случае, языческий альтруизм.

28 июня / 11 июля. Попросила к себе барона Штейнгеля: ввиду уничтожения гофмаршальского довольствия надо было переговорить о разных хозяйственных подробностях. Оливье уходит, — заменен своим помощником Харитоновым; он и будет содержать меня и моих девушек на мой счет. Наши войска продолжают наступать. Керенский среди них, старается поддерживать воинственный дух. Он появляется то пеший, то верхом; иногда на автомобиле, иногда на аэроплане. Энергия его изумительна. Он единственный в составе этого ужасного правительства человек с головой и волей; однако настоящие правители — социалисты-большевики.

1/14 июля. Финляндия хочет совершенно отделиться от России, а Вильгельм собирается повести наступление на Петроград через Финляндию и шхеры. Если Финляндия от нас отпадет, это будет конец столице и Балтийскому морю.

2/15 июля. Приезжающие с фронта рассказывают о наглости солдат, она невероятна. У меня был Рахлин, мы долго разговаривали, и я совсем с ним примирилась. Он мне предан по-прежнему и поддерживает наш комитет, который на хорошем счету у правительства. Рахлин хотел бы, чтобы я осталась председательницей, но это не выйдет, так как я надеюсь переехать в Москву. Все же