Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

Затем отец решил‚ что учитель мне уже не нужен... и с десяти лет я учил Талмуд самостоятельно‚ в молитвенном доме. Один в пустом помещении‚ окруженный фолиантами‚ я углублялся в занятия‚ и гулко раздавался в пустом помещении мой детский напев‚ обычный при чтении Талмуда. Временами я испытывал минуты высокого подъема духа‚ доходящего до экстаза. И на всю мою жизнь незабвенными остались эти моменты высокого умственного напряжения и наслаждения‚ когда мысль ширится и ширится‚ мозг как бы разверзается и готов объять необъятное".

С тринадцатилетнего возраста учился самостоятельно и будущий поэт Х. Н. Бялик. "Эти одинокие часы занятий в синагоге имели огромное влияние на мой характер и душевный мир. Наедине с моими давнишними и новыми мыслями‚ с моими сомнениями и интимными размышлениями‚ просиживал я целые дни напролет возле книжных шкафов; по временам я прерывал занятия и погружался в мир мечтаний и образов, сводил счеты с мирозданием, пытался обрести смысл существования для себя и для всего человечества".

По окончании хедера наиболее способные ученики шли в иешивы. Каждая крупная община содержала за свой счет иешиву‚ которой руководил местный раввин или ученый еврей‚ приглашенный со стороны. Обучение было бесплатным; обычно ученики ночевали в здании иешивы‚ в будние дни они ограничивались тарелкой супа или куском хлеба‚ а на субботние трапезы их приглашали по очереди местные жители. Среди учеников были не только уроженцы тех мест: существовало мнение‚ что учиться лучше всего на чужбине‚ среди посторонних людей‚ где меньше помех; юноши‚ а порой и женатые мужчины‚ уходили за сотни верст в дальние иешивы. "Самое интенсивное обучение шло, обыкновенно, зимой‚ – рассказывал один из учеников. – При летнем солнечном свете не так углубляешься в бездонные пропасти Талмуда‚ как при тусклой свечке‚ стоящей перед тобой задумчиво и уныло. Тридцать-сорок человек‚ тридцать-сорок свечек рассыпаны по просторному помещению‚ и каждый читает своим собственным мотивом и особой манерой..."

Они занимались по шестнадцать-восемнадцать часов в день‚ раскачиваясь и напевая текст; наиболее старательные проводили ночи за книгами‚ а самые способные из них после женитьбы становились в местечках раввинами. Главы иешив и раввины получали крохотное жалованье от еврейских общин‚ порой их основным доходом была выручка от продажи свечей‚ дрожжей и пасхального вина‚ на которую им предоставлялось исключительное право. Любой бедняк мог купить свечи и дрожжи подешевле‚ в соседней лавочке‚ но практически все покупали их у раввина‚ чтобы не лишить его заработка.

В иешиве литовского местечка Эйшишки училось более ста человек. Жители по очереди приносили еду ученикам‚ снабжали их книгами‚ заботились об освещении и отоплении здания. "Наша иешива основана и содержится шапочниками‚ то есть бедными людьми‚ – сообщали из Минска. – Глава иешивы имеет мануфактурную лавку. Дело ведет его жена... Всю неделю он посвящает занятиям с учащимися иешивы‚ а по субботам преподает Тору шапочникам". В виленской синагоге мясников и на их средства учились 80 человек; в том же городе славилась иешива "Рамайлес"‚ основанная ремесленниками. Сохранилась память о трубочисте по имени Шабси‚ который отдавал в эту иешиву заработанные копейки‚ а его жена бесплатно стирала белье учащимся.

В черте оседлости существовали крупные иешивы – в Воложине‚ Мире‚ Слуцке‚ Слониме‚ Любавичах‚ в пригороде Ковно Слободке. Это были знаменитые центры еврейской учености‚ куда отовсюду стекалась еврейская молодежь от тринадцати лет и старше. Воложинская иешива достигла наивысшего расцвета во второй половине девятнадцатого века‚ когда во главе ее стоял раввин Нафтали Цви Иегуда Берлин. Начальник жандармского управления характеризовал его так: "Не только в пределах России, но и за границей он пользуется полнейшим уважением и почетом; к нему относятся с каким-то благоговением, он имеет громаднейшее влияние не только в религиозном отношении, но и в обыденной семейной жизни..."

В воложинской иешиве обучались 400 учеников не только из черты оседлости‚ но из Англии‚ Германии‚ Австрии и Америки. Глава иешивы читал лекции три раза в неделю‚ а в остальные дни занимался с учащимися раввин Хаим Соловейчик‚ крупнейший талмудист того времени. В Воложинской иешиве всех приучали к самостоятельной работе; чаще всего занимались по двое‚ и время от времени собирались группами‚ чтобы "обсуждать подлежащее изучению". Юноши из обеспеченных семей не нуждались в поддержке‚ но большинство получало скромное пособие. Снимали комнату на двух-трех человек, на завтрак и ужин ели хлеб с чаем; горячую пищу они получали к обеду‚ а мясное блюдо – по субботам. Сборщики пожертвований ездили по всему миру‚ больше всего денег на содержание Воложинской иешивы они привозили из Америки.

В 1865 году был пожар, здание иешивы пострадало, и – как сообщали – "по всему краю выставлены были кружки; пожертвования посыпались со всех концов, и ныне иешива восстает из пепла в еще большем объеме, с высшей славою и с прежними учителями". В 1892 году иешиву закрыли за отказ ввести преподавание светских наук. Ее преподавателей и учащихся выслали из Воложина‚ раввин Нафтали Цви Иегуда Берлин умер в изгнании. Это событие восприняли в черте оседлости как национальное бедствие; на траурном богослужении в синагоге литовского местечка "проповедник воскликнул: "Нет более рабби Нафтали‚ нет больше Воложинской иешивы!"‚ – и вся синагога огласилась рыданиями‚ которые уже не прекращались до конца... Надо быть в Литве‚ чтобы вполне понять‚ что закрытие Воложинской иешивы... истинное народное несчастье".

4

Житель Каменец-Литовска рассказывал: "К приезду нового раввина ученые люди местечка, старые и молодые, готовили трудные вопросы, чтобы проверить новичка, и перед испытанием сердце у раввина уходило в пятки от страха. Первая проповедь должна была содержать остроумные, глубокие толкования, и если ученые люди оставались довольны, он уже знал, что займет место раввина".

В городах и местечках черты оседлости жили раввины – крупнейшие авторитеты того времени. Рабби Ицхак Эльханан Спектор был сначала раввином в нищем местечке Гродненской губернии; его семья постоянно голодала‚ и отец жены – такой же бедный‚ как они – иногда присылал им хлеб и мясо к субботнему столу. Рабби Ицхак Эльханан изучал трактаты Талмуда по двадцать часов в день; слухи о молодом раввине распространились по окрестностям‚ а потому евреи Несвижа похитили его зимней ночью и перевезли к себе.

Со временем он стал раввином в Ковно; его влияние на литовское еврейство было огромным. Шестьдесят лет подряд к нему обращались евреи из разных стран за разрешением сложных и спорных вопросов раввинской практики‚ и рабби Ицхак Эльханан дал на них тысячи ответов. Он придерживался талмудического принципа "Живи по заповедям Торы‚ а не умри от них"‚ а потому толковал религиозные законы в облегчительном смысле. Во время неурожая в России он разрешил евреям – в нарушение старого обычая – есть на праздник Песах бобы и горох; это вызвало противодействие раввинов‚ однако его авторитет был настолько велик‚ что это решение приняло большинство еврейских общин.

Рассказывали: "Простота‚ кротость и добросердечие его невольно подкупали всякого‚ кто вступал с ним в общение... Народная масса несла к нему свое горе‚ уверенная в том‚ что рабби Ицхак поймет его‚ что у него она найдет облегчение и поддержку... Однажды‚ когда рабби Ицхак прибыл в Вильно‚ толпа выпрягла – несмотря на его протесты – лошадей из коляски и торжественно повезла его по улицам". Рабби Ицхак Эльханан хлопотал об облегчении участи российских евреев, организовывал помощь пострадавшим от пожаров и эпидемий; в годовщину его смерти в еврейской газете написали: "Его портрет можно встретить в любой избе местечка‚ в заброшенной заимке в глухой сибирской тайге‚ в квартирах Уайт-Чепеля и в одиноких фермах Техаса или Канады… Любовь и сострадание были альфа и омега жизни покойного‚ – вот почему почитатели его... решили открыть в Ковно сиротский дом его имени".

Жил в белорусском местечке Радунь раввин Израиль Меир Каган‚ которого называли Хафец Хаим – "Жизнелюб"‚ по названию одной из его книг. Семья кормилась с доходов от бакалейной лавочки‚ которую содержала жена; прославленный ученый по нескольку часов в день помогал ей торговать‚ а остальное время занимался общественными делами‚ писал сочинения на талмудические темы‚ преподавал в иешиве‚ которую назвали его именем "Хафец Хаим". Он вел скромную жизнь и пользовался огромным уважением в еврейской среде. Заселение Эрец Исраэль Хафец Хаим воспринял как наступление времен воссоединения рассеянного Израиля перед пришествием Мессии и восстановлением Иерусалимского Храма‚ а потому начал заблаговременно разрабатывать предписания‚ имевшие отношение к Храму и к жертвоприношениям в нем.