Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи. - Феликс Кандель

Чем крупнее был город‚ тем больше было в нем благотворительных учреждений. Еврейская община Одессы содержала бесплатную больницу для бедняков‚ куда принимали и христиан‚ сиротский дом на 200 детей с начальной школой и музыкальными классами‚ родильный приют для бедных женщин‚ столовую для нуждающихся детей‚ кухню с выдачей бесплатных обедов‚ богадельню на 250 стариков‚ летние загородные оздоровительные колонии для предрасположенных к туберкулезу детей. В Киеве благотворительные еврейские организации содержали на пожертвования бесплатные больницы‚ амбулатории‚ хирургическую лечебницу‚ санаторий для чахоточных и санаторий для больных детей; они помогали бедным роженицам‚ раздавали топливо на зиму и бесплатные обеды‚ помогали потерявшим трудоспособность‚ содержали школу для бездомных детей и прочее.

Иехезкель Котик (местечко Каменец-Литовск около Бреста):

"Дедушка реб Лейзер по пятницам ходил в баню, где раздевался рядом с бедняками. Увидев у бедного еврея рваные сапоги, он с ним менялся; то же происходило с драными рубахами и штанами: он отдавал собственное и надевал бедняцкое. А когда приходил домой в рваном… бабушка его не узнавала и поднимала крик. Это было непосильным расходом, потому что город платил раввину немного, им едва хватало на жизнь…

Если во время еды в дом приходили бедняки, дедушка приглашал их к столу и отдавал лучшие куски... Он мог пригласить к столу десять-двенадцать бедняков; домашние выходили из-за стола голодными, но если для нескольких бедняков не хватало еды, дедушка посылал купить хлеба, и никто из них не уходил не насытившимся".

М. Кроль (Житомир): "Моя мать соблюдала ряд старых, очень хороших традиций. Когда на зиму она солила огурцы, квасила капусту или "ставила" бураки, то неизменно готовила бочки с этими овощами для бедных; в течение зимы к ней приходили бедные женщины и дети с горшками и тарелками, чтобы получить порцию огурцов, капусты и бураков".

По пятницам на рынке Вильно выкладывали на прилавок сотни ковриг хлеба‚ и покупатели жертвовали по копейке‚ а то и по полкопейки‚ чтобы выкупить этот хлеб‚ который относили затем в иешивы. Жила в Вильно известная всему городу Эстер Двойра Гельферт‚ торговавшая хлебом и печеньем. Однажды она собрала пожертвования у рыночных торговок‚ организовала благотворительный фонд и стала выдавать беднякам беспроцентные ссуды‚ которые они постепенно возвращали – по пятачку в неделю. Со временем в ее фонде набралось 17 000 рублей; сотни бедняков получали ссуды из этих денег‚ а сгорбленная уже старуха Эстер Двойра каждую пятницу‚ в любую погоду‚ сидела на табурете посреди рынка, принимая пятаки в погашение долга.

Ходил по улицам Вильно горбатый‚ одетый в лохмотья человек с корзиной и кружкой для пожертвований. Это был знаменитый на весь город реб Берл: каждый день‚ с утра и до вечера‚ он ходил из дома в дом‚ из лавки в лавку, собирая пожертвования деньгами и вещами. В корзине у него можно было увидеть хлеб‚ обувь‚ холсты‚ даже живую курицу: всё это он продавал прохожим и обращал в деньги‚ чтобы удобнее делить среди бедняков. "Купите! – кричал он. – Купите дешево‚ всего за копеечку!" – и у него охотно покупали‚ но не за копейку‚ а за действительную стоимость каждой вещи‚ так как знали‚ на что пойдут эти деньги. Реб Берл ходил по улицам в дождь и мороз‚ промокший, иззябший‚ а к вечеру раздавал беднякам в синагоге собранное за день. Из Вильно сообщили: "Он дожил до глубокой старости‚ ни на минуту не оставляя своего доброго дела‚ и умер на девяностом году‚ оплакиваемый бедняками своего города".

В 1891 году в губерниях России был голод‚ от которого пострадали десятки тысяч человек. В еврейском журнале "Восход" написали: "Над Россией стряслась беда... Любимы или нелюбимы мы в России; сытно или голодно кормит она нас – разве об этом вправе мы думать в теперешние тяжелые дни?.." Община Проскурова собрала в пользу голодающих христиан 5000 рублей‚ евреи Аккермана – 2000‚ в Ромнах собрали 1000 рублей‚ в Велиже – 500‚ в местечке Новая Ушица – тоже 500; в Пинске открыли бесплатную столовую для сотен голодающих‚ даже нищее население Переяслава устроило общественную лавку‚ откуда христианам и евреям отпускали муку по удешевленной цене.

Из писем в еврейскую газету: "А ведь уже и теперь в большей части местечек Юго-Западного края наблюдаются проявления такой нужды‚ что даже чужие нашему народу люди испытывают щемящую боль. "Я не могу без содроганий вспомнить о том‚ что видел... – говорил офицер после маневров. – Даже в местечках‚ расположенных почти у самого Киева‚ кусок хлеба просто за редкость"…" И тогда же в петербургском "Новом времени" написали: "Около голодного коренного русского населения наживается теперь всё племя иудейское‚ и каждый пуд хлеба‚ поступающий в земства нуждающихся губерний‚ служит наживой‚ по крайней мере‚ пяти евреям".

3

Правительство вело борьбу с традиционным еврейским образованием‚ чтобы заменить его гражданским просвещением "в духе русской государственности и христианской церкви". Выпускали постановления по этому поводу‚ предпринимали различные меры‚ вплоть до насильственных‚ однако хедеры – начальные религиозные школы – устояли в этой борьбе. В конце концов, власти признали их право на существование‚ и закон 1893 года разрешил учителям преподавать в хедерах еврейский язык и религиозную литературу.

Хедеры обучали детей языку‚ молитвам и религиозным законам‚ знакомили с обычаями и традициями; благодаря хедерам евреи в массе своей были грамотными и передавали из поколения в поколение приверженность к своей вере. В 1887 году выдающиеся раввины России подписали обращение в защиту хедеров и иешив: "Знайте‚ что система воспитания молодежи‚ унаследованная нами от предков‚ была для нас благодатью‚ ибо из среды тех‚ кто получил свое воспитание в хедерах у меламедов‚ вышли мудрецы и ученые в Израиле‚ великие гаоны‚ наставляющие нас на путь Торы и нравственного совершенствования‚ обучающие нас путям Господним и Его мудрости. И не будь хедеров‚ не было бы у нас ни Торы‚ ни заповедей‚ не было бы Израиля".

К концу девятнадцатого века – по примерным оценкам – находилось в Российской империи 25 000 хедеров‚ в которых учились примерно 350 000 учеников в возрасте от трех лет. В частных хедерах родители платили за обучение сыновей‚ а хедеры для бедных и сирот содержались за счет общин. Занятия обычно проходили в квартире меламеда‚ в маленькой комнате‚ порой в подвале‚ на кухне или на чердаке. Летом в комнате было душно‚ а то и сыро‚ зимой – холодно‚ и дети не снимали верхней одежды.

Не все меламеды были хорошими учителями; занимались этим делом и случайные люди‚ которые не могли заработать иным способом: разорившиеся торговцы‚ ремесленники‚ синагогальные служки. В некоторых хедерах обучали лишь чтению молитв и письму на иврите‚ но были и профессиональные преподаватели‚ которые основательно знакомили детей с Пятикнижием‚ Талмудом и еврейской историей. Исследователь хедеров сообщал из Ковно: "В большинстве хедеров успехи учеников показались мне поразительными. Почти всюду мальчики восьми лет не только читали Библию и понимали ее текст‚ но также читали и понимали комментарий Раши‚ нелегко понимаемый и притом написанный другим шрифтом".

На первом этапе обучения дети учились читать и писать на иврите‚ изучали Пятикнижие и отрывки из книг пророков‚ получали первоначальные сведения о Талмуде. На этом многие оканчивали свое образование, шли учениками к ремесленникам или в торговлю; более способные поступали в высший хедер, изучали там Талмуд. "Почти без перерывов продолжалось сидение у стола на твердой скамье без спинки... – рассказывал один из них. – И это изо дня в день... при большом напряжении детского ума". Историк Б. Динур отметил (иешива в литовском городе Тельшай): "Длинный и просторный зал, где в четыре ряда стояли скамьи, а перед каждой скамьей – парта. И ни одного свободного места! Триста пятьдесят юношей ревностно учатся, их голоса заполняют всё пространство зала… И так каждый день, с раннего утра до позднего вечера. И мой голос, самого юного из всех, вливается в общий хор".

Особо одаренные дети учились по индивидуальной программе‚ и Г. Слиозберг вспоминал:

"Не успел я научиться читать по-еврейски‚ как меня перевели к изучению Пятикнижия; не успел освоиться с библейским языком Пятикнижия‚ как меня‚ еще не достигшего семилетнего возраста‚ посадили за Талмуд... Когда мне пошел десятый год‚ вершители судеб моего обучения – отец и дед – признали‚ что для меня в Полтаве уже нет подходящего меламеда. Из местечка Мир... извлечен был глубокий знаток Талмуда – Янкель Нохим Чарный. Под его руководством я и еще три-четыре мальчика... посвящали долгие летние дни‚ а затем и длинные вечера зимою‚ при тусклом освещении сальных свечей‚ изучению... труднейших трактатов Талмуда...