СССР-2061. Том 9 - СССР 2061

— Случилось чего? Садись, куда надо? Алёна только благодарно кивнула, почти падая на кожаное сидение.

— Космофорт, пожалуйста. Только у меня денег нет.

— Да ладно, — пожал плечами мужчина, трогаясь с места. — Корабль прилетает какой? Опаздываешь?

— Улетает, — глядя на дорогу, сквозь сжатые губы, сказала Алёна. — Быстрее, пожалуйста, быстрее.

Больше вопросов мужчина не задавал, надавив на газ и не останавливаясь на светофорах, домчал её до здания космофорта.

— Спасибо вам, — прошептала девушка, открывая дверцу. — Спасибо большое.

И кинулась бежать по белым ступенькам. Отмахнулась от охранника, пролетела светлые хромированные коридоры, остановилась только в комнате, с широким окном на всю стену. Там, за стеклом, уходили к шаттлу семь космонавтов, перешучиваясь и не оглядываясь.

— Девушка, — тронул её за плечо седой майор. — Вы откуда здесь?

— Муж, там, — задыхаясь от быстрого бега, еле выговорила Алёна. — Мне… туда, надо.

— Поздно, милая, — сочувственно вздохнул офицер. — Не пускают туда никого.

— Алёна, что случилось? — подбежавшего парня в штатском она сначала не узнала. Потом вспомнила: Николай, капитан шаттла Андрея. Чуть поодаль, краем глаза, заметила Мишу и Костю – механика и навигатора.

— Коля, — пробормотала девушка, побелевшими пальцами цепляясь за его рукав. — А он почему?

— Мы по графику со следующего месяца выходим, а на «Чайке» штурман приболел, вот и попросили Андрея выручить. Он не говорил?

— Нет, — завороженно наблюдая, как темные фигурки космонавтов исчезают в шаттле, ответила Алёна. — Нет…

Мать замолчала, приложив к глазам полотенце и судорожно вздохнув.

— Не успела. До сих пор думаю, не забыл бы он эту фотографию и вернулся бы через неделю, и все по-другому было бы, — прошептала она. — Чаю, Максим?

Максим отрицательно покачал головой. Задребезжал старый дверной звонок: мать не разрешала менять, говорила – отец прилетит, и сделает. Алёна Дмитриевна поднялась со стула, прошла в прихожую. Через пару минут, на кухню прошли трое представительных мужчин в синих летных пиджаках, по очереди обменялись рукопожатием с Максом.

— А мы как раз чай собирались пить, — улыбнулась мать, прислонившись спиной к косяку и оглядывая них.

— Алёна, чай это несерьезно, — покачал головой Михаил, шелестя пакетом. На свет появились водка и красная икра в баночке с зеленой крышкой. — По одной, ну. Максим? И даже не думай отказываться!

— Что вы, дядь Миш, — рассмеялся Макс.

— Нет, нет, — покачала головой мать. — Не уговаривайте даже.

Она потянула заскрипевшую дверцу буфета, поставила на стол четыре стопки, но садиться не торопилась.

— Алёна, — протянул с грозными нотками полковник Третьей Космической Дивизии Константин Романов. — Давай. За возвращение. Женщина вздохнула, поставила рядом пятую стопку.

— Разве что так.

Николай разлил по стопкам дохнувшую спиртом водку. Выпили залпом, молча. Алёна поморщилась и закрыла глаза.

— Как сейчас помню, — заговорил Михаил, постукивая ногтем по боку стопки. — Когда они на связь выходили…

Фонило сильно: из колонок раздавался треск, невнятный шум, изображение то и дело смещалось в сторону, по большому экрану пробегали всполохи. Мигали разноцветным огнем кнопки, расположенные веером на главной консоли. Рубка управления полетами была набита людьми до отказа. Операторы изо всех сил прижимали к голове наушники, стараясь лучше расслышать слова. Шепотом переругивались командиры, сжимали кулаки пилоты.

— Чайка, Чайка, это Гроза, — монотонно повторял младший сержант Котов. — Чайка, Чайка…

— Сколько они уже не выходят на связь? — не выдержал Миша, пытаясь вглядеться в постоянно меркнувшее изображение.

— Два дня, — откликнулся Николай, кусая губы. — Куда вы их отправили?

Седой майор с пронзительными карими глазами сердито на них посмотрел и ничего не ответил.

— Куда?! — заорал Михаил, подлетая к мужчине. — Черт возьми, куда?!

— Держите себя в руках, лейтенант, — поморщился тот. Подоспевшие Костя с Николаем успели оттащить Мишку, который уже совсем не понимал, кому и что он высказывает.

— Там наш друг, понимаете? — тихо произнес Костя, сажая Михаила на стул. — Он не должен был лететь. У него жена и сын. Как нам им об этом рассказывать?

Майор помолчал, внимательно на них посмотрел и вздохнул, внезапно становясь уставшим стариком.

— Они должны были исследовать Венеру, — негромко сказал он, опуская голову. — Совершенно авантюрный проект. Но им нужно было только долететь, взять пробы и возвращаться.

— На шаттле? — осипшим голосом уточнил Николай. — У вас что…совсем…да?

Он пораженно прислонился к стене. Венера! Венера! Советский космос, чтоб его! Впереди планеты всей – снова! Отчего нет? Отчего не послать туда пару инженеров, пилота, навигатора и четырех ученых?

— Это был не совсем шаттл, — прикрыв глаза, отметил майор.

В наступившей тишине продолжалось потрескивание колонок. У Михаила гулко стучало в висках и бешено билось сердце: переволновался, ему нельзя. Внезапно оператор вскинул руку вверх и выдернул синий шнур, опуская с головы наушники.

— Гроза, Гроза, — прерывистые слова словно многократно дублировались, наслаивались друг на друга, порождая ощущение многоголосого шелеста. — Я – Чайка… Гроза, приём.

— Чайка, как слышите? — быстро говорил оператор, отчаянно барабаня пальцами по кнопкам. Через пару секунд шум как будто поутих, голос стал четче. Майор склонился над консолью, ловя непослушными пальцами тонкий микрофон. В конце концов, разозлился и на себя, и на технику и с силой дернул за провод, притягивая грушевидный мягкий шарик ко рту.

— Слышу, — эхом отозвались по ту сторону экрана, откуда-то из недр космоса. — Докладываю: два часа назад корабль покинул орбиту Венеры, взять образцы не удалось.

— Чайка, вас нет уже два дня, — в микрофон закричал майор. — Оставить, докладывать! Что случилось?

— Как два дня? — расслышали все удивленный хриплый голос капитана Акулова. — Часы совершенно точно показывают 21.00 Гринвича, 19 августа…майор?

— Рассказывайте, рассказывайте, — майор потер уставшие глаза ладонью, с силой провел рукой по лицу, будто стирая с него облегчение, которое никому не надо видеть.

Послышался секундный шорох, потом из колонок донесся голос физика – Виталия Либерова.

— Так? Меня слышно?

— Слышно, — подтвердил майор.

— Так, значит, — Виталий заговорил быстрым деловым тоном. — Два дня назад мы подошли к Венере, вчера, примерно в 16.00 вышли на промежуточную орбиту, приборы уловили в четырех световых годах от нас коллапсирующую звезду, связались с вами, доложили, что мы подошли к Венере. Еще около четырех часов ушло на то, чтобы уйти с орбиты. Помехи какие-то…

— Виталий, продолжайте! — воскликнул майор. — Как слышно?

— Плохо, — совершенно четко отозвался физик. — Фонит что-то. Капитан просит сказать, что мы идем к Земле. Отказал правый двигатель. Кажется, мы не успели выйти из сферы распада звезды… Я могу предположить…

— Чайка! — безрезультатно тряс микрофон майор. Зло посмотрел на операторов. — Установить связь, немедленно!

— Невозможно, — покачал головой Котов, щелкая кнопками. Майор механически снял с головы фуражку со звездой, пригладил седые волосы.

В рубке управления постоянно дежурили операторы и обязательно кто-то из начальства. Миша с Костей и Николаем, неотрывно сидели у мониторов, попеременно сменяя друг друга. Родным пока не сообщали ничего определенного, только попросили не волноваться и сказали, что рейд, кажется, будет длиться чуть больше двух недель. «Чайка» молчала. Только через месяц шаттл снова вышел на связь, и сквозь шипение помех послышался уставший голос капитана:

— Гроза, Гроза. Это Чайка. Как слышите? Связь прервалась, смогли настроить только сейчас.

— Чайка, — торопливо говорил майор, случайно зашедший пару минут назад. — Прошел месяц. Как вы?

— Да с ума вы сошли что ли? — недовольно буркнул капитан Акулов и рассмеялся. Все замерли, напряженно вслушиваясь в шорох динамиков. — Полчаса прошло, Виталька настроил быстро.

— Сережа, — тихо проговорил майор. — Сережа, прошел месяц. Как самочувствие экипажа?

— Экипаж нормально, Андрей привет семье передает. Вы тут на громкой… — машинально ответил капитан. — Что?

Физика никто не слышал, но через три секунды раздался потерянный голос Акулова:

— Виталий говорит, что возможно мы идем по краю черной дыры. Что-то про предел какой-то Опппен…опель, а, Опеннгеймера-Волкова…какой, к черту, эффект Допплера? Гроза, вы пропадаете!

Тишина показалась оглушительной, только щелкали переключателями операторы, с чрезмерным вниманием рассматривая консоль. Никто не хотел говорить первым. Майор на секунду прикрыл глаза, сглотнул и четким шагом вышел из рубки.