Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

решение, лишь бы его не отправили отсюда. А я ему объявлю семь суток домашнего ареста: пусть это будет не по уставу, но я его арестую и он семь суток просидит в палатке первого взвода без оружия, и даже не пикнет. Лишь бы его не выгнали в Россию. Толя, так будет и не как иначе. – Я поднял кружку и чокнулся с товарищем. Мы выпили, потом выпили ещё и ещё. Поэтому внезапное появление Черепкова в землянке мы восприняли с восторгом и как должное. Когда Черепков выпил штрафную кружку «Анапы», пошли расспросы: как, чего, почему и что он тут делает?

Оказывается, он приехал за своей палаткой, которую оставил на старом месте 13 марта, когда пошёл с пехотой вперёд. А сейчас их дивизион перекидывают в другое место, вот он и вспомнил про своё имущество. Палатка с каркасом на месте, но всё это в мелких дырках. А внутри палатки, на земле, множество воронок от гранат: – Откуда всё это, ни фига не пойму? – Закончил свой рассказ Виктор.

Я залился безудержным смехом, потом обнял Черепкова и Толика за плечи: – Витя, прости, но это моя работа.

– Через пару дней, как мы пошли к берегу, еду я на совещание. Смотрю, твоя палатка стоит одиноко. И мне нестерпимо захотелось посмотреть, как она взлетит, если вовнутрь палатки бросить гранату. Достаю РГ-42 и бросаю её прямо из машины, присел в люке. Рвануло. Выглядываю – палатка на месте. Ну, думаю, надо кинуть гранату помощнее: достаю Ф-1, кидаю, но сам в люке только присел, поглядываю, а палатка только чуть вздрогнула и осталась на месте. Я удивился. Еду обратно, кидаю ещё две гранаты – палатка на месте. И так каждый раз, когда я еду на совещание и обратно, а палатку взорвать не могу. Палатка вздрагивает, осколки её пронизывают, но она стоит на месте. Так что, Витя, прости, но палатка тебе больше служить не может. Списывай её.

… Вечером Алексей Иванович привёз из третьего батальона телевизор и отдал его танкистам, взамен расстрелянного.

– Борис Геннадьевич, в Чечен-Ауле боевиков давно уже нет и третий батальон трое суток «чистит» село: столько трофеев набрали – умотаться. А в полк только сегодня доложили, что в деревне боевиков нет. Надо бы и нам, в деревне пошуровать, может что найдём нужное для житья-бытья.

– Да я знаю, сегодня подполковник Мишин о том, что в деревне нет боевиков доложил командиру на совещании, но что-то мне подсказывает, что командир полка тоже не будет спешить с докладом в Ханкалу и у нас есть пару дней. Только прошу, Алексей Иванович, не мародёрничать. Только то, что действительно нужно батарее.

В землянку зашёл старшина, которого по моему приказу привели ко мне. Было ему тяжело с похмелья, но стоял твёрдо. Пономарёв было дёрнулся ко мне, но я резко поднял руку, останавливая его: – Стоять, товарищ прапорщик, извиняться и оправдываться потом будешь, когда семь суток отсидишь под домашним арестом. Будешь сидеть в палатке первого взвода, разрешаю выходить из неё, но не далее чем на десять метров. Вместо тебя твои обязанности будет выполнять рядовой Самарченко, которого ты хотел взорвать. Тебе старшина всё понятно?

Прапорщик обречённо мотнул головой.

– Пономарёв, после отбытия ареста я лично займусь тобой. Или ты меня поймёшь, или мы расстанемся. Всё. Идите, товарищ прапорщик.

День заканчивался, был он как все остальные дни: тяжёлый и одновременно лёгкий. Тяжёлый, потому что несмотря на то что день прошёл в основном за лёгкой выпивкой и в кругу друзей, я постоянно чувствовал ответственность за батарею, за подчинённых. Был готов сразу же вмешаться в тот круговорот событий и дел, который требовали немедленного моего вмешательства и быстрых решений. Лёгкий, потому что сумел организовать жизнь батареи так, что мои офицеры и прапорщики сами решали возникающие проблемы. А мне лишь приходилось их решения утверждать или же корректировать.

На следующий день замполит с техником набрали людей из взводов и умчались на УРАЛе в

Чечен-Аул. Вернулись через три часа. Из кузова высыпали довольные солдаты, которые стали хвастать перед теми, кто не ездил добытыми трофеями, правда, опасливо косились на меня. Но я уже заглянул в кузов и увидел, что трофеи были в основном продовольственного характера, немного посуды необходимой в хозяйстве и остальное по мелочи. За автомобилем был зацеплен прицеп полностью забитый струганной доской, фанерой и рифленой пластмассой.

Я обошёл прицеп под ревнивым взглядом Кирьянова: – А это зачем? – Спросил замполита и пнул сапогом колесо.

– Борис Геннадьевич, прицеп большой и исправный. Мы тут с Игорем помаракуем и построим на прицепе салон, а то надоело – как перемещение, так землянку строй. Зато, когда салон будет готов: подцепил его и поехал. Приехали на место: отцепил его от машины и располагайся себе.

С сомнением покачал головой, но разубеждать его не стал – пусть попробует, может, что и получится. Весь день все подразделения полка плодотворно «чистили» Чечен-Аул и не зря торопились. Вечером, на совещании, командир довёл, что он сообщил в Ханкалу о взятии села, и завтра подразделения внутренних войск будут зачищать Чечен-Аул. Хотя, чего там зачищать…?

Ночью, под утро, на землю упал плотный туман. Лишь после утреннего совещания он немного развеялся, но всё равно видно было только метров на сто. Я ехал на позицию второго взвода и навстречу мне попадались многочисленные подразделения ВВ, которые занимали позиции для проведения зачистки. Недалеко от второго взвода заняла огневую позицию батарея 82 мм миномётов. Когда я пришёл к ним, чтобы пообщаться с офицерами, то на флангах батареи увидел и расчёты безоткатных орудий СПГ. А поговорив с ВВэшниками, с удивлением узнал, что в операции по зачистке участвует 1300 человек. Все уже заняли позиции, ждут только когда рассеется туман.

Коровин уже чувствовал себя нормально, поэтому во взводе пробыл недолго: уточнил задачи на день и уехал. А когда подъехал к южному перекрёстку, то туман уже почти рассеялся и я принял решение двинуться на южную окраину села и посмотреть, как будет проходить зачистка.

Здесь уже стоял бронетранспортёр, на котором сидел Олег Акулов и ещё пару офицеров со штаба полка. Мой БРДМ подъехал вплотную к БТРу и я перескочил к ним. Оказываются, они по приказу командира полка ждали ВВэшников чтобы их сопровождать при зачистке и осуществлять оперативное взаимодействие. Ожидая их, мы чуть выпили: лениво перебрасывались словами и наблюдали, как остатки тумана быстро тают под лучами солнца и небольшим ветром. Подъехал на УРАЛе Алексей Иванович: он решил быстро заскочить в