Гарри Поттер и Реликвии Смерти - Джоан Роулинг

— …похоже, это работа для нас, — крикнул Фред, показывая на себя и Джорджа, и Кингсли кивком одобрил этот вариант.

— Отлично, командиры сюда, и мы разделим бойцов!

— Поттер, — сказала профессор МакГонагалл, поспешно подходя к нему, пока студенты наводняли возвышение, толкаясь за место и получая приказы, — вы, предположительно, что–то должны искать?

— Что? Ох, — промямлил Гарри. — О… ага!

Он почти забыл про Хоркрукс, почти забыл, что битва нужна была, чтобы он мог его найти; необъяснимое отсутствие Рона и Гермионы на время выбило из его головы все прочие мысли.

— Тогда идите, Поттер, идите!

— Верно… ага…

Гарри ощущал на себе взгляды, когда снова выбегал из Большого Зала в холл, по–прежнему запруженный эвакуирующимися студентами. Он позволил потоку людей отнести себя вверх по мраморной лестнице, но наверху выбрался и свернул в пустой коридор. Страх и паника затуманивали гаррины мысли. Он пытался успокоиться, сосредоточиться на поисках Хоркрукса, но мысли скакали безумно и бесплодно, словно осы, запертые в банке. В отсутствие помощи со стороны Рона и Гермионы он, казалось, не мог управлять своим мышлением. Гарри шел все медленнее, пока не остановился окончательно посреди пустого коридора. Тогда он уселся на постамент, на котором прежде стояла статуя, и вытащил Карту Мародера из сумочки у себя на шее. Он не находил на ней Рона и Гермиону, хотя вполне допускал, что плотность толпы точек, пробирающихся к Насущной Комнате, могла их скрыть. Он убрал карту, прижал руки к лицу и закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться…

Волдеморт думал, что я пойду в башню Рэйвенкло.

Вот оно: твердый факт, то место, откуда можно начать. Волдеморт поместил Алекто Кэрроу в общей комнате Рэйвенкло, и объяснение могло быть только одно: Волдеморт боялся, что Гарри уже известно, что Хоркрукс связан с этим факультетом.

Но единственным предметом, который, похоже, все связывали с Рэйвенкло, была утраченная диадема… а как Хоркруксом могла быть диадема? Как такое могло быть, чтобы Волдеморт, студент Слизерина, нашел диадему, ускользавшую от многих поколений студентов Рэйвенкло? Кто мог сказать ему, где искать, если никто из ныне живущих никогда не видел этой диадемы?

Из ныне живущих…

Гаррины глаза под его пальцами раскрылись. Он соскочил с пьедестала и помчался обратно тем же путем, каким пришел, преследуя свой последний шанс. Звук сотен людей, марширующих к Насущной Комнате, становился все громче и громче, по мере того как Гарри возвращался к мраморной лестнице. Префекты отдавали приказы, пытаясь уследить за студентами своих факультетов; люди толкались и пихались; Гарри увидел Захариаса Смита, который раскидывал первокурсников, стремясь пробраться в начало очереди; многие из младших студентов были в слезах, а многие старшие в отчаянии звали своих друзей и родственников…

Гарри заметил жемчужно–белую фигуру, плывущую через холл внизу, и заорал, пытаясь перекричать общий шум.

— Ник! НИК! Мне надо с тобой поговорить!

Он прорывался вниз через поток студентов, пока не добрался наконец до подножия лестницы, где его поджидал Почти Безголовый Ник, призрак башни Гриффиндора.

— Гарри! Дорогой мой мальчик!

Ник попытался обхватить гаррины ладони своими; Гарри почувствовал, что его руки словно окунулись в ледяную воду.

— Ник, ты должен мне помочь. Кто призрак башни Рэйвенкло?

Почти Безголовый Ник был явно удивлен и, кажется, слегка оскорблен.

— Серая Леди, разумеется; но если тебе нужны услуги призрака…

— Это наверняка она — ты не знаешь, где она сейчас?

— Дай подумать…

Голова Ника чуть покачивалась на воротнике, когда он поворачивался в разные стороны, всматриваясь поверх голов кишащих вокруг студентов.

— Вот она, Гарри, молодая женщина с длинными волосами.

Гарри посмотрел в направлении, указанном прозрачным пальцем Ника, и увидел высокого призрака женщины. Поймав взгляд Гарри, она подняла брови и уплыла сквозь стену прочь.

Гарри кинулся за ней. Едва вбежав через дверь в коридор, в который она вошла, он увидел ее в противоположном конце, по–прежнему ровно скользящую прочь.

— Эй — подожди — вернись!

Она милостиво остановилась, плывя в воздухе в нескольких дюймах над землей. Гарри предположил, что она была красавицей, с ее волосами по пояс и плащом до пола, но в то же время она выглядела гордой и высокомерной. Приблизившись, он вспомнил ее: мимо этого призрака он несколько раз проходил в коридорах, но никогда раньше с ней не заговаривал.

— Вы Серая Леди?

Она кивнула, но ничего не ответила.

— Призрак башни Рэйвенкло?

— Это правильно.

Ее голос не поощрял к продолжению общения.

— Пожалуйста, мне нужна ваша помощь. Я должен знать все, что вы можете мне сказать об утраченной диадеме.

Холодная улыбка искривила ее губы.

— Боюсь, — сказала она, отворачиваясь с явным намерением уйти, — что я не смогу тебе помочь.

— СТОЙ!

Гарри вовсе не хотел орать, но гнев и паника грозили полностью его поглотить. Он глянул на часы, пока Серая Леди висела в воздухе перед ним: была без четверти полночь.

— Это срочно, — яростно произнес он. — Если эта диадема в Хогвартсе, я должен ее найти, и быстро.

— Ты не то чтобы первый, кто желает заполучить эту диадему, — презрительно ответила она. — Многие поколения студентов постоянно упрашивали меня…

— Это нужно не для того, чтобы получать хорошие оценки! — заорал на нее Гарри. — Это для Волдеморта — для победы над Волдемортом — или вам это неинтересно?

Покраснеть она не могла, но ее прозрачные щеки стали чуть менее прозрачными, а в голосе было чуть больше тепла, когда она ответила.

— Конечно, мне… как ты посмел предположить?..

— Ну тогда помогите мне!

Самообладание Серой Леди рассеивалось на глазах.

— Это… это не потому что… — пробормотала она. — Диадема моей матери…

— Вашей матери?

Казалось, она была сердита на саму себя.

— Когда я жила, — с трудом выговорила она, — я была Хеленой Рэйвенкло.

— Вы ее дочь? Но тогда вы должны знать, что случилось с диадемой!

— Хотя диадема дает мудрость, — сказала она, явно пытаясь восстановить самообладание, — я сомневаюсь, что она сильно увеличит твои шансы на победу над волшебником, называющим себя Лордом…

— Я же вам только что сказал, мне неинтересно ее носить! — сердито воскликнул Гарри. — У меня нет времени объяснять — но если вам дорог Хогвартс, если вы хотите увидеть конец Волдеморта, вы обязаны рассказать мне все, что вы знаете о диадеме!