Достоевский и предшественники. Подлинное и мнимое в пространстве культуры - Людмила Ивановна Сараскина

что анекдот анекдоту рознь: и, если не брать в расчет анекдоты категории Б (то есть неприличные, с матом и непристойностями), то основное требование к анекдоту – чтобы он был свежий, смешной или смешной до слез и колик.

Между тем новые анекдоты разного качества и содержания появляются с таким упорством и в таком изобилии, что кажется, будто над их созданием круглосуточно работают с перевыполнением плана целые цеха-корпорации мастеров острословия. Чего только стоят объявления в Интернете: «12 лучших анекдотов в Telegram», или «12 лучших анекдотов в Яндекс. Дзен», или «Четкие анекдоты на все случаи жизни», или «Анекдоты из России на каждый день».

Что касается анекдотов, относящихся к имени и личности Достоевского, их тоже можно легко найти в Интернете – соответствующие сайты так и называются: «Анекдоты про Достоевского»1. Справедливости ради приходится признать их удручающее однообразие и смысловую банальность. Кажется, что звучание фамилии и названия романов Достоевского раз и навсегда определили сюжеты остроумия и дали подсказку, как сделать смешно. Люди, не тронутые даже школьной премудростью, слово «Достоевский» однозначно воспринимают в значении специалиста по доставанию – стройматериалов, мебели, билетов в Большой театр – любого дефицита. (Мне приходилось слышать, как агенты по снабжению сами называли себя «Достоевскими».)

Название романов Достоевского и некоторых сюжетов из этих романов – эльдорадо для остряков. Вот несколько примеров:

«Однажды Федор Михайлович Достоевский, царствие ему небесное, поймал на улице кота. Ему надо было живого кота для романа. Бедное животное пищало, визжало, хрипело и закатывало глаза, а потом притворилось мертвым. Тут он его отпустил. Обманщик укусил в свою очередь бедного писателя за ногу и скрылся. Так и остался невоплощенным лучший роман Федора Михайловича “Бедные животные”. Про котов»2;

«Встречаются Достоевский с Раскольниковым:

– Как же это ты так, Родион? Убил старушку за 20 копеек?

– Не скажи, Федор Михайлович. Пять старушек – уже рубль!»3.

«Идет мужик по улице. Смотрит – ставят кому-то памятник. Он подходит и спрашивает:

– Кому памятник-то?

– Достоевскому.

– Это который “Му-му” написал?

– Нет. “Му-му” Тургенев написал.

Странно, – удивляется мужик, – “Му-му” Тургенев написал, а памятник какому-то Достоевскому ставят!»4.

«Однажды ночью великого писателя Достоевского разбудил телефонный звонок: “Федя, это я, Чернышевский, у меня сегодня первая брачная ночь, ЧТО ДЕЛАТЬ!?” Этой же ночью Достоевский написал роман “ИДИОТ”»5.

Чего стоит одно только название романа «Идиот»! Достаточно вспомнить знаменитую экранизацию этого романа (режиссер В. Бортко, князь Мышкин – Е. Миронов) и все шаблоны, связанные с ее рекламной кампанией: «Идиот приходит в каждый дом»; «Полный “Идиот”»; «Идиотская гениальность» и т. п. Значительная часть критических рецензий и откликов, не стесняясь и не чураясь повторов, хваталась за готовые – анекдотические – анонсы.

Можно вспомнить в этой связи и раскрутку сериала по роману А.И. Солженицына «В круге первом». Телекомпания «Россия» отнеслась к сериалу прежде всего как к товару, который надо продать подороже – неважно, что стилистика рекламы вступила с самим фильмом в абсолютное противоречие. Роскошные баннеры в центре Москвы с зазывными шутовскими прописями типа: «Миронов идет по этапу», «Певцов раскрыл секретного агента» («Певцов разоблачил шпиона»), «Чурикова ждет мужа из тюрьмы»; листовки в почтовых ящиках с фотографиями персонажей; специальная газета, выпущенная к премьере фильма (29 января 2006 года) и датированная 29 января 1949 года, – все это рекламное изобилие резало глаза и вызывало ощущение профанации пафосных слов производителей по поводу их высоких намерений. Создавалось впечатление (еще до просмотра, до знакомства с фильмом), что продюсеры и спонсоры картины сами не очень-то верят в силу художественного слова Солженицына, в силу таланта съемочной группы, сами боятся серьезности смыслов романа и хотят во что бы то ни стало облегчить зрителю задачу восприятия рекламной шумихой, в основе которой трюк, анекдот, шутовство. Достаточно сказать, что более половины статей и рецензий о «Круге первом» использовали в своих заголовках вышеупомянутые трюкаческие прописи: не надо думать над заголовком, не надо относиться к фильму более серьезно, чем это ныне принято на ТВ, – шутовской заголовок даже и в серьезной аналитической рецензии дает эффект кавычек, этакий прищур и присвист.

Избыточная, навязчивая, агрессивная реклама сбивала зрителей с толку. По какому этапу идет Миронов? В фильме (и в романе) никакого этапа нет; этап начинается за пределами сюжета, когда Нержин-Миронов уходит с Марфинской шарашки в лагерь. Драматические картины шарашечного быта, окруженные жирными вкраплениями рекламного гламура, вызывали эстетическую оторопь и – недоверие: культурные, просветительские, гражданские намерения канала-производителя им самим были поставлены под сомнение. Массированная рекламная атака, обрушенная на головы телезрителей, оказалась самой большой стилистической подножкой этой и другим экранизациям.

В случае с «Идиотом», который «приходит в каждый дом», налицо была примитивная, банальная эксплуатация говорящего названия картины, притом что «говорило» это название в рекламе совсем не то, что вложил в него автор романа. Стоит заметить, что «говорящими» оказываются едва ли не все названия романов Достоевского, начиная с «Бедных людей»: острить, раскавычивая эти названия, стало самым простым приемом.

Достоевский в проекте «Имя Россия»: за и против

Мне уже не раз приходилось писать о Достоевском как о ценностном культурном феномене, как об активнейшем участнике современной культуры во всех ее смыслах и символах6. Все наиболее яркие тенденции и рефлексии современной культуры – поэзии, актуальной философской и художественной прозы, политической публицистики, литературной критики, кинематографа, телевидения, театра – все они так или иначе используют (эксплуатируют и даже паразитируют, опираются на, не могут обойтись без) Достоевского, помня о грандиозности его судьбы и всемирной славе.

Не остается в стороне и актуальная общественная жизнь – Достоевский как козырный туз отечественной литературы задействован, помимо его воли и желания, во многих новациях, инициативах и играх современности. Политические, общественные и культурные деятели часто и охотно, к месту и не к месту «цитируют» Достоевского, то есть произносят угодные им тезисы и афоризмы, за которые в лучшем случае отвечают персонажи романов Достоевского, но не сам писатель. Еще хуже, когда провозглашаются одиозные лозунги, авторство которых приписывается Достоевскому, и писателю приходится «отвечать» за любой бред, провозглашаемый от его имени. И нет такого общественного контроля, который бы одернул манипулятора, вывел бы его на чистую воду, освободив Достоевского от ответственности за слова, которых он никогда не говорил, за поступки, которые он никогда не совершал.

Авторитет Достоевского, его интеллектуальный ресурс – это та валюта, которая имеет хождение и не теряет, а только повышается в цене вот уже полтора столетия.

В 2008 году граждане России выбирали стране ее имя. Это был проект телеканала «Россия» и Телекомпании «ВИД», направленный на выбор персон, связанных с Россией, путем голосования интернет-пользо-вателей, телезрителей и радиослушателей. Выбирали самых ценимых, приметных и символичных личностей российской истории. «Памятуя о том, – размышляли организаторы проекта, – что историю