Демократизация - Патрик Бернхаген

21.7. Ключевые положения

• Многопартийные выборы существуют в странах региона, но они во многом лишены смысла, так как являются срежиссированными.

• Исламистские партии и движения в целом отзывчивы к изменениям в структуре стимулов и, если имеют возможность, обычно принимают участие в институциональной политике.

• Расхождения между пользующимися поддержкой населения исламистскими партиями и повсеместно дискредитированными либеральными/светскими партиями позволяют режиму получать выгоды от отсутствия сплоченной оппозиции.

Институциональные вызовы

Существуют два важнейших вызова демократизации региона. Первый и наиболее важный вызов заключается в необходимости уменьшения полномочий исполнительной власти. Во всех странах региона главы исполнительной власти, монархи или президенты, обладают огромными дискреционными полномочиями, что позволяет им обходить достаточно слабую систему сдержек, призванную гарантировать наличие минимума вертикальной подотчетности власти, а именно – избранные парламенты. Достижение этой цели не будет легким. Главы этих неопатримониальных государств все еще пользуются поддержкой ключевых социальных и экономических групп, и уменьшение их власти без применения насилия маловероятно. Международное окружение, которое теоретически могло бы стать силой давления для проведения реформ, воздерживается от вмешательства и фактически поддерживает сохранение авторитарных режимов. Таким образом, издержки подавления внутреннего несогласия снижаются, и значимые институциональные изменения маловероятны. Вторым вызовом странам региона является интеграция исламистских партий в политические системы. Хотя в большинстве стран исламистским партиям разрешено участие в некоторых избирательных кампаниях, это происходит на фоне понимания того, что данные партии не будут играть какой-либо значимой роли в выработке политического курса. Это является основным препятствием для демократизации в регионе, а в долгосрочной перспективе это также является вызовом безопасности. Как отмечает Джон Энтелис[979], блокируя распространение умеренного исламизма, правящие режимы спровоцировали активизацию более жестких форм исламского радикализма, который мало заботится о «сотрудничестве или компромиссе». Международная ситуация – оккупация Соединенными Штатами Америки Ирака, возобновление вооруженного противостояния между Израилем и Ливаном, провал процесса мирного урегулирования между Израилем и Палестиной – еще более повышает привлекательность радикализма.

В странах региона формально присутствуют все институты и атрибуты, характерные для демократических систем: от выборов до парламентов и судебной системы. Тем не менее они лишены содержательного наполнения и функционируют просто как «фасад» авторитаризма. Что касается выборов, то за последние годы многопартийные выборы и выборы с участием нескольких кандидатов стали нормой для региона, однако, упоминая об использовании выборов для обретения определенной степени внутренней и международной легитимности, мы не должны забывать, что эти выборы все еще режиссируются самими режимами и не обязательно отражают предпочтения населения. В таких странах, как Тунис и Египет, правящие партии не только пользуются ресурсами государства и доступом к СМИ, но могут рассчитывать и на вмешательство государственных институтов в случае необходимости «исправить» результаты выборов. Когда это происходит, у оппозиции практически нет никаких шансов. Даже в таких странах, как Марокко, где выборы считаются относительно свободными и честными, качество электорального процесса является достаточно низким из-за минимальной явки избирателей, практики «покупки» голосов и системы жесткого патронажа. В целом можно утверждать, что выборы в регионе являются в большинстве своем фиктивными. Хотя это более справедливо для Туниса и Сирии и менее – для Марокко и Египта, но полноценное соревнование на выборах по большей части отсутствует. Это не означает, что анализ таких выборов в условиях ограничений авторитаризма не является важным, однако в терминах демократизации такие выборы просто приводят к разочарованию граждан в политической системе и институтах государства. При свободном выражении народной воли оппозиционной партии ФИС в Алжире, набравшей голоса, было запрещено заседать в парламенте, а ХАМАС в Палестине была проигнорирована международным сообществом. Такое положение не способствует росту популярности концепции демократии.

Похожая ситуация обнаруживается и при анализе работы судов и структуры гражданского общества. Ограничения, накладываемые авторитарным режимом, оказывают сильное давление на все эти институты, что делает сохранение авторитарных режимов важной особенностью региона. Это не означает, что демократический дискурс и ценности демократии не проникли в регион. Верно обратное: как показывает Моатаз Фаттах[980], приверженность и поддержка демократических ценностей и процедур в регионе достаточно высока, однако очень сложно трансформировать эту поддержку в механизмы изменений и реформ. Аналогичное исследование Марка Тесслера и Элинор Гао[981], в котором авторы анализируют отношение граждан к демократии в странах арабского мира, показало, что регион «выделяется высоким уровнем поддержки демократии со стороны населения».

21.8. Ключевые положения

• Блокирование появления умеренных исламистских партий и движений привело к радикализации политического исламизма.

• Поддержка демократии населением в странах арабского мира высока вне зависимости от степени религиозности граждан.

Заключение

Важнейшей особенностью стран Ближнего Востока и Северной Африки является стойкость авторитарных режимов. Кроме Турции и Израиля в регионе нет демократических стран, учитывая, что будущее Ливана и Ирака все еще очень неопределенно. Выживаемость авторитарных режимов не должна, однако, приводить нас к выводу о том, что политии региона за последние десятилетия не претерпели изменений. Верно как раз обратное: последствия неолиберальных рыночных реформ, влияние новых технологий и значимые международные события привели к радикальным изменениям этих политий с социальной и экономической точек зрения. Но эти преобразования не вылились в эффективную демократизацию. При том что большинство стран региона начали проведение частичных либеральных реформ, правящие элиты смогли избежать решения ключевого вопроса смены власти и участия населения в политике. Заимствуя внешние атрибуты демократических обществ, режимы Ближнего Востока и Северной Африки в большинстве своем все еще имеют в центре политических систем неподотчетных руководителей, принимающих решения. Поэтому неудивительно, что значительная часть современных исследователей сосредоточилась на попытке дать объяснение выживаемости авторитарных режимов. Хотя акцентирование роли ислама как фактора, препятствующего демократизации, представляется ошибочным, равно как и акцент на авторитарной природе арабской политической культуры, существует ряд факторов, которые могут способствовать пониманию того, каким образом правящие элиты региона смогли эффективно противостоять требованиям демократизации со стороны обществ. Без сомнения, внушительная внешняя рента, получаемая режимами, способствует укреплению аппарата безопасности и приобретению определенной степени политической поддержки, однако рантьеризм не может быть единственным объяснением сохранения авторитаризма. Существует один фактор, который отличает этот регион от остальных. В отличие от многих других контекстов транзита оппозиционные организации с наибольшей поддержкой здесь не имеют ни внутреннего, ни международного авторитета демократической оппозиции. Исламистов воспринимают как изначально враждебных демократии и либерализму, что заставляет международное сообщество и либеральные слои общества вынужденно поддерживать авторитарные режимы. Это блокирует дальнейшее развитие демократии, давая возможность появлению бескомпромиссных оппозиционных групп, которые угрожают стабильности государства и мирового сообщества применением насилия. Слабый потенциал региона по части демократизации сам по себе не связан с исламом или арабской политической культурой, однако неоднозначная роль политического исламизма, несомненно, является главным камнем преткновения из-за кажущейся непримиримости ислама и установок либеральной демократии. Исламизм – это ответ бедности патримониальному давлению правящих групп и доминированию Запада в международной системе. И хотя, возможно, ошибочно считать отсутствие демократических изменений главной причиной политического насилия в регионе, недостаточность институционализированных возможностей для выражения подобного несогласия, несомненно, способствует дискурсу экстремизма. Учитывая предельно высокую напряженность региональной ситуации, когда конфликты в Палестине и Ираке негативно отражаются на политических режимах региона, достаточно сложно понять, откуда могут исходить демократические реформы. Авторитарные режимы или, в лучшем случае, авторитарные режимы с либеральными признаками[982], вероятно, будут оставаться отличительной чертой региона в обозримом будущем.