Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

Прозвучал свисток на перерыв (34:52), но попытка СССР сыграть на расслабленности Югославии, которая у них появилась, (53:60, 29-я минута) оказалась лишь миражом. Мгновенный рывок 9:0 предрешил матч, финал которого был уже известен, и последняя четверть превратилась в формальность (75:92). Югославия стала справедливым чемпионом и легендарной командой, а СССР попрощался с мировым баскетболом с неожиданной серебряной медалью, которая была максимальным результатом для тренерского штаба, игроков, прессы и болельщиков. Тони Кукоч был назван MVP турнира, а среди игроков, входивших в пятерку сильнейших, не было ни одного советского игрока, несмотря на второе место (Фико Лопес, Оскар Шмидт, Кенни Андерсон и Владе Дивац).

Сокк: «У Югославии была очень хорошая команда. Я думаю, что мы сыграли неплохо, но этого было недостаточно. Нам нужна была наша полноценная команда, чтобы иметь хоть какие-то шансы победить их. Второе место – это большой успех для нас» [214].

Ветра: «Мы играли в хороший баскетбол <…>. Югославия была полна звезд в фантастической форме, которые обладали огромным талантом, их тренер Ивкович был силен <…>. Тот чемпионат был очень хорошим, он оставил у меня приятные воспоминания» [262].

Тихоненко: «Были выбраны лучшие из оставшихся игроков. В Аргентине мы очень хорошо выступили на групповом этапе, и это было непросто. Мы делали шаг за шагом. Выход в полуфинал для нас уже был большим достижением. А потом, когда мы выиграли, нам пришлось играть с Югославией, которая еще сохранила свою страну вместе со всеми звездами… Мы поняли, чего добились, и все это произошло без легендарных игроков советского баскетбола. Это отличный результат, которым я очень горжусь» [115].

Важно отметить, что если на Евробаскете-89 Гомельский довольствовался тем, что оставался за кулисами и лишь передавал сообщения с трибун, то на Кубке мира он пошел гораздо дальше и вошел в состав делегации (неясно, официально или неофициально), непосредственно вмешиваясь в техническое руководство, будучи почти как второй тренер, без каких-либо ограничений.

Поскольку он также выступал в качестве переводчика Гарастаса в международной прессе, о них говорили как о тандеме. По мнению газеты «Советский спорт» «Гомельский вел себя так, как будто руководил командой, поэтому иностранные журналисты задавались вопросом, кто же настоящий тренер» [278]. У Гарастаса не осталось теплых воспоминаний о таком поведении Гомельского, но игроки, похоже, воспринимали это как нечто само собой разумеющееся, поскольку считали Папу талисманом всех соревнований.

Тихоненко: «Скажу по секрету: тренером был Гарастас, но эта победа также и большая заслуга Гомельского. Он все время был рядом, все время поддерживал Гарастаса. Я думаю, что его помощь была очень важна для достижения этого результата. Конечно, Гарастас был главным, он делал замены, даже если Гомельский все время находился рядом. Это не полностью заслуга Гарастаса, роль Гомельского тоже не стоит сбрасывать со счетов» [115].

Ветра: «Гомельский все время был рядом, и я на 100 % уверен, что это оказывало дополнительное давление на Гарастаса. Я думаю, что он не всегда мог реализовать те решения, которые хотел, но надо отдать ему должное: в 1990 году он хорошо справился» [262].

Базаревич: «Мне не нравилась эта ситуация, надо точно знать, кто руководит командой. У Гомельского было много полномочий, а Гарастас в определенные моменты делегировал их часть, но я не знаю, в какой степени действительно он мог что-то сделать» [279].

Серебряный Лис, к тому же, был единственным, кто сохранял оптимизм (или браваду, или наивность, называйте, как хотите) вопреки всему: «Если бы нам сказали, что Пуэрто-Рико и США обойдут нас, мы бы не поверили <…>. С литовцами мы бы точно выиграли золотую медаль» [280]; [276].

До свидания, СССР!

Хотя чемпионат мира в Аргентине оставил приятное впечатление, нельзя отрицать и разницу в ожиданиях, которые были раньше и которые стали сейчас. Как отмечали представители менее конформистского лагеря, если в 1986 году проигрыш в матче против США в финале с минимальным отставанием был расценен как провал и привел к отставке Обухова и возвращению Гомельского, то в 1990 году серебряная медаль после поражения от Югославии была воспринята как успех. Однако худшее было еще впереди, причем на всех уровнях.

Прибалтийские республики, особенно Литва, стремительно выходили из-под советской сферы влияния. Среди других республик этому примеру вскоре должна была последовать Грузия, а между армянами и азербайджанцами возникли напряженные отношения. Горбачев едва удерживал корабль на плаву под давлением Бориса Ельцина, который, в свою очередь, разжигал огонь русского национализма.

Именно на фоне распада СССР сборная столкнулась с отборочным турниром к Евробаскету, который должен был состояться в Риме летом 1991 года. Жеребьевка с Чехией, Францией и Израилем, где на кону стояли два места, должна была стать простой формальностью.

Первые матчи были сыграны в конце 1989 года, вскоре после начала отъезда игроков за границу. В результате некоторые ключевые игроки оказались за пределами СССР, и в первой игре Гарастас мог рассчитывать только на Сокка, Хомичуса, Куртинайтиса и Тихоненко из состава чемпионов 1988 года, а также на таких игроков, как Ветра, Бабенко и украинский защитник Андрей Шаптала. Усугубило ситуацию и то, что расписание соревнований было очень неудачным, так как пришлось совмещать американское турне в ноябре с отборочными соревнованиями.

Базаревич: «Вся страна претерпевала изменения, и я не думаю, что к сборной относились серьезно. Мы поехали в Америку по традиции, потому что зарабатывали деньги, которые дома не заработали бы и за год» [279].

Гарастас: «Мы должны были играть с Чехословакией после того, как провели десять матчей в Америке. Я сразу сказал, что это будет сложно, и они предложили сыграть шесть, а на замену нам приедет другой состав. Я согласился. В Америке, после шести матчей, мне сказали, что никто нас не заменит и что мы должны сыграть все десять. И мы их сыграли. Первый матч проходил в Чехословакии, и нам пришлось лететь туда через Лондон, и что получилось? Рейс в Чехословакию отправлялся через час после нашего прилета, но у нашего самолета возникли проблемы, и он целый час кружил над Лондоном. В итоге из-за всех этих задержек мы прилетели туда в день матча. И мы проиграли» [193].

Если посмотреть на даты, то некоторые моменты, о которых говорит Гарастас, не совсем сходятся. 19 ноября 1989 года СССР провел седьмую игру в американском турне против команды Бобби Найта Indiana, проиграв 91:103. Однако уже в следующей игре, против Michigan State, в которой СССР победил 82:79, можно увидеть совсем другую команду. На самом деле, в