Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

Со стороны двери донеслись звуки борьбы, и Гарри понял, что у Гермионы тоже с боем отобрали палочку.

— И что ты забыл в моем кабинете? — Амбридж дернула Гарри за волосы так, что он едва не упал.

— Я… хотел забрать свой «Файрболт»! — прохрипел Гарри.

— Лгун, — она опять дернула его за волосы. — Твой «Файрболт» в подземельях под надежной охраной, и тебе, Поттер, это известно не хуже, чем мне. Твоя голова торчала в камине. С кем ты общался?

— Ни с кем… — Гарри попробовал вырваться и почувствовал, что лишился клока волос.

— Лгун! — заорала Амбридж.

Она отшвырнула Гарри прочь, и он с грохотом врезался в стол. Теперь стало понятно, что с Гермионой, — ее прижимала к стене Милисента Балстрод. Малфой, с ухмылкой опершись о подоконник, одной рукой подбрасывал и ловил палочку Гарри.

За дверью раздался шум, и ввалились несколько дюжих слизеринцев, каждый из которых тащил пленника: Рона, Джинни, Луну и, к полному недоумению Гарри, Невилла — его держал за горло Краббе, и Невиллу грозило неминуемое удушье. У всех четверых пленников во рту торчали кляпы.

— Всех сцапали, — доложил Уоррингтон, грубо втолкнув в кабинет Рона. — Этот, — он толстым пальцем ткнул в Невилла: — мешался мне ловить вон ту, — он указал на Джинни, которая норовила пнуть по ногам державшую ее массивную девицу-слизеринку, — так что я и его, за компанию.

— Хорошо, хорошо, — кивнула Амбридж, глядя на брыкания Джинни. — Ну вот, кажется, еще чуть-чуть, и Хогвартс станет зоной, свободной от Уизли?

Малфой громко, угодливо засмеялся. Амбридж выдала свою широкую, довольную улыбочку и, будто жаба на клумбу, плюхнулась в кресло с ситцевой обивкой, хлопая глазками на пленников.

— Итак, Поттер, — квакнула она. — Караул у моего кабинета выставляешь, клоуна этого… — она кивнула на Рона, и Малфой еще пуще развеселился, — …отправляешь ко мне с байкой, что полтергейст громит кафедру Трансфигурации, хотя мне доподлинно известно, что в это время он замазывает чернилами окуляры школьных телескопов, — мистер Филч как раз проинформировал меня на его счет. Значит, тебе, во что бы то ни стало, нужно было с кем-то поговорить. С Альбусом Дамблдором? Или с этим ублюдком Хагридом? Вряд ли с Минервой Макгонаголл, говорят, она еще слишком плоха, чтобы с кем-то разговаривать.

Малфоя и еще парочку членов Дознавательского отряда рассмешило и это. Гарри почувствовал, что от ненависти и бешенства его даже трясет.

— С кем я разговаривал — не ваше дело, — огрызнулся он.

Дряблое лицо Амбридж как будто подобралось.

— Прекрасно, — протянула она своим самым приторным и опасным тоном: — Прекрасно, мистер Поттер… Я давала вам шанс признаться добровольно. Вы отказались. Мне не остается ничего другого, как заставить вас силой. Драко… сходи за профессором Снейпом.

Малфой сунул палочку Гарри в карман своей мантии и с ухмылкой вышел, но Гарри даже головы не повернул. Он только сейчас сообразил: надо же было оказаться таким дураком, чтобы забыть! Он решил, что не осталось никого из членов Ордена, никого, кто сможет помочь спасти Сириуса, — какая ошибка! В Хогвартсе оставался еще один член Ордена Феникса — это Снейп.

Тишину в кабинете нарушало только ерзанье и возня слизеринцев, силившихся удержать Рона и остальных. Рон вырывался из борцовского захвата Уоррингтона, кровь из его губы капала на ковер кабинета. Джинни безостановочно лягала по ногам шестикурсницу, которая крепко сжимала ее за плечи. Невилл, багровея все больше, пытался разжать руки Краббе. Гермиона тщетно старалась оттолкнуть Миллисенту Балстрод. И только Луна апатично стояла рядом со своим конвоиром, отсутствующим взглядом уставившись в окно, словно ей наскучили разборки.

Гарри оглянулся на Амбридж, та смотрела на него в упор. Когда за дверью раздались шаги, он попытался сохранить невозмутимое и бесстрастное выражение лица. В кабинет вошел Драко и, следом за ним, — Снейп.

— Хотели видеть меня, Директриса? — осведомился Снейп, с выражением полнейшего безразличия на лице окидывая взглядом боровшиеся пары.

— А, профессор Снейп, — Амбридж заулыбалась во всю ширь и встала. — Да, хотела еще один флакон Веритасерума, и, пожалуйста, как можно быстрее.

— Для допроса Поттера вы забрали последний, — хладнокровно глядя на нее сквозь лоснящуюся завесу черных волос, ответил Снейп. — Полностью использовать его вы не могли. Я говорил вам, что трех капель будет достаточно.

У Амбридж кровь прилила к лицу.

— Вы ведь можете приготовить еще, не так ли? — голос у нее стал по-девчачьи слащавым, как обычно, когда она впадала в бешенство.

— Разумеется, — губа Снейпа изогнулась. — Понадобится полный лунный цикл, чтобы довести зелье до готовности, так что примерно через месяц вы его получите.

— Месяц? — завопила Амбридж, раздуваясь как жаба. — Месяц? Снейп, да оно мне нужно сегодня! Я только что застала Поттера в своем камине, где он вел переговоры с неустановленными личностями!

— В самом деле? — Снейп впервые обнаружил некоторую заинтересованность происходящим и глянул на Гарри. — Что ж, ничего удивительного. Поттер никогда не проявлял должного почтения к школьным правилам.

Ледяными черными глазами он пронизывал глаза Гарри, тот бесстрашно отвечал ему тем же, изо всех сил стараясь сосредоточиться на своем сне и внушить Снейпу: прочесть сон в голове и понять…

— Я хочу его допросить! — раздраженно повторила Амбридж, и Снейп перевел взгляд с Гарри на ее трясущееся от бешенства лицо. — Я хочу, чтобы вы предоставили мне зелье, которое заставит его признаться!

— Я уже сказал вам, — вкрадчиво повторил Снейп, — что не располагаю запасом Веритасерума. Если только вы не хотите отравить Поттера, — а я вас уверяю, в этом поддержал бы вас целиком и полностью, — то ничем не могу помочь. Единственный недостаток ядов заключается в том, что большинство из них действует слишком быстро, почти не оставляя жертве времени на признание.

Снейп опять посмотрел на Гарри; Гарри, пожирая его глазами, мучительно старался мысленно передать сообщение.

«Волдеморт схватил Сириуса в Департаменте Тайн, — отчаянно твердил он. — Волдеморт схватил Сириуса…»

— У вас испытательный срок! — завопила профессор Амбридж, Снейп, слегка подняв бровь, взглянул на нее. — Это преднамеренное неоказание помощи! Что вы себе позволяете! Люциус Малфой всегда так хорошо о вас отзывался! Сейчас же вон из моего кабинета!

Снейп с иронией поклонился и повернулся уходить. Гарри понял, что последний шанс сообщить Ордену о случившемся сейчас скроется за дверью, и заорал:

— Он схватил Бродягу! Он схватил Бродягу там, где это прячут!

Снейп, уже занеся руку над дверной ручкой кабинета, остановился.

— Бродяга? — вскричала Амбридж, жадно переводя глаза с одного на другого. — Какой такой Бродяга? Где прячут что? Снейп, о чем он?

Снейп обернулся к Гарри. Лицо у него было абсолютно непроницаемо. Догадался он или нет, Гарри не знал, но и добавить ничего в присутствии Амбридж не отваживался.

— Понятия не имею, — холодно ответил Снейп. — Поттер, когда у меня появится желание послушать ваши бессвязные вопли, я дам вам Говорильную Газировку.[271] Да и, Краббе, ослабьте захват. Если Лонгботтом задохнется, начнется долгая бумажная волокита, и, если вы когда-либо решите устроиться на работу, боюсь, мне, как лицу, дающему рекомендацию, придется этот факт упомянуть.

Снейп вышел, по обыкновению хлопнув дверью и оставив Гарри в еще большем смятении: ведь на Снейпа была его последняя надежда. Он посмотрел на Амбридж — похоже, и ее тоже: от бессильной злобы грудь у нее ходила ходуном.

— Ну ладно, — забормотала она и вытащила палочку. — Ладно, ладно… мне не оставили выхода… тут уже не о школьной дисциплине речь… тут речь уже о безопасности Министерства… да… да…

Амбридж как будто уговаривала себя на что-то. Тяжело сопя и уставившись на Гарри, она лихорадочно переминалась с ноги на ногу и постукивала палочкой о ладонь. Гарри не сводил с нее глаз, ощущая себя без палочки, как без рук.

— Поттер, вы меня вынуждаете… мне этого делать не хочется, — топчась на месте, как заведенная, продолжала Амбридж. — Но иногда обстоятельства оправдывают средства… Не сомневаюсь, Министр поймет, что выбора у меня не было…

Малфой следил за ней с жадным любопытством.

— Проклятие «Круциатус» развяжет тебе язык, — пробормотала Амбридж.

— Нет! — воскликнула Гермиона. — Профессор Амбридж, это противозаконно!

Но Амбридж даже бровью не повела. Такого гнусного, остервенелого возбуждения на ее лице Гарри еще не доводилось видеть. Она подняла палочку.

— Министр будет против нарушения закона, профессор Амбридж! — кричала Гермиона.