Приключений не предвидится. Айсберг и фонарный столб - Николас Гэннон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Стой на страже, – сказал он белому медведю в стенной нише. – Если обстановка действительно может накаляться, скоро сюда непременно явится этот воздушный шар на ножках. И будет рассматривать тебя как какое-то диковинное музейное чучело.
– Но я и есть диковинное музейное чучело, – ответил белый медведь.
– Это она чучело, а ты настоящий!
И только Арчер произнес эти слова, как на него снизошла блистательная мысль. Улыбка осветила его лицо. Он снова повернулся к медведю.
– Ты ведь гораздо крупнее неночного опоссума, – сказал он.
– Пожалуйста, только меня не втягивай, – взмолился медведь.
Но Арчер был глух к его мольбам. Напрягая все силы, он протащил медведя по коридору и втянул к себе в спальню. Месть будет страшной.
КАКОЙ-НИБУДЬ ЧАС СПУСТЯ
Арчер прекрасно знал, как обычно протекают званые ужины в доме семейства Хелмсли. Практически любой гость рано или поздно просил показать ему особняк. Заканчивался осмотр, как правило, на самом верхнем этаже, возле спальни Арчера. На это и был расчет. И действительно, спустя какой-нибудь час на лестнице зазвучали голоса.
– А вот здесь у нас… – Мистер Хелмсли осекся. – Куда подевался белый медведь?
Миссис Хелмсли покачала головой:
– Какой еще медведь?
– Здесь стоял белый медведь.
– Не припомню никакого медведя.
Генри кивнул:
– Да, белые медведи – они такие.
– Сколько можно говорить о медведях! – вмешалась миссис Мракли. – Да будь этот дом хотя бы вполовину так ужасен, как я думаю, ваш медведь давно сбежал бы отсюда первым же автобусом! Благодарю вас, я увидела значительно больше, чем хотела, и теперь нам пора домой.
Миссис Мракли стала спускаться по лестнице, однако миссис Хелмсли не позволила ей удалиться. Она затащила сюда миссис Мракли с одной-единственной целью: чтобы Арчер извинился перед ней за свое поведение в столовой и за то, что оставил ее шубу валяться на полу. Миссис Мракли вздохнула и махнула рукой так, как машут, когда хотят сказать «ах, как хотите, только побыстрее». Она выступила вперед и указала на дверь. Миссис Хелмсли кивнула.
– Так, – пропыхтела миссис Мракли и распахнула дверь.
Месть – это блюдо, которое следует подавать холодным, однако во всем нужно знать меру. Арчерова месть успела буквально покрыться льдом. Арчер ждал целый час и наконец заснул. К сожалению, заснул он в той самой ловушке, которую приготовил для миссис Мракли. То есть – сидя на стуле, с головой в пасти белого медведя.
Дверь, распахнутая миссис Мракли, ударилась о стену, Арчер вынырнул из сна, но не сразу сообразил, где он находится. У своего лица он увидел зубы. Руки его нащупали густой мех. Арчер перепугался.
Он закричал. Из пасти медведя вылетел стеклянный глаз и покатился по полу. Ударившись о туфлю миссис Мракли, глаз отскочил и уставился на гостью. Визг миссис Мракли был так громок и пронзителен, что будь дело в Гималаях, наверняка вызвал бы лавину-другую. Генри отпрянул назад и кубарем покатился по ступенькам. Мистер Хелмсли не сумел его поймать. Миссис Хелмсли безмолвствовала (наверняка приберегая гневные речи на потом). Арчер скрючился, обхватив себя руками, потому что решил, что стены вот-вот рухнут. К счастью, первой рухнула миссис Мракли.
О ПРОСТУПКЕ И ВОЗМЕЗДИИ
Арчер стоял на пороге и смотрел, как санитары вывозят больничную каталку, на которой возлежала миссис Мракли. Мальчик до сих пор не мог толком понять, что же произошло.
– Преступник! – слабым голосом сказала миссис Мракли, проезжая мимо него. – Вот кто ты такой! Вот кого вы вырастили!
– Тысяча извинений за случившееся, – сказала мама.
– Ничего-ничего, – ответил Генри, пристраиваясь вслед за «скорой помощью». Он постучал пальцами по груди где-то в области сердца. – У нее мотор слабоват. Еще с детства. Не о чем беспокоиться. – Он понизил голос до шепота. – Она немного чересчур эмоциональна.
– Отойдите, – сказал санитар, захлопывая двери. – Разойдитесь.
Под вой сирены «скорая помощь» покатила по Ивововой улице в сторону Розвудской больницы. Все надежды Арчера на то, что этим летом он увидит хоть что-нибудь помимо стен собственного дома, таяли вместе с сиреной. В отличие от миссис Мракли им эту ночь не пережить.
Арчер сунул руки в карманы блейзера.
– Извини, мам, – сказал он. – Я уснул.
– Ну так пора проснуться! – заявила миссис Хелмсли. – Ты совсем оторвался от реальной жизни!
– Н-да, пожалуй, лучше было все-таки показаться с правой стороны, – пробормотал мистер Хелмсли. – Что ж, снизу все пути ведут вверх. Нет, возможно, существуют какие-нибудь боковые ответвления, но мне кажется, что вверх все-таки лучше. А кроме того, наша гостья сама была, как бы это выразиться, немного того.
– Это же не значит, что ее надо пугать до полусмерти!
Арчер чувствовал, что мама буквально пышет жаром. Ему случалось видеть ее сердитой, но настолько рассерженной – никогда. На голове у нее можно было бы изжарить яйцо, хотя, конечно, с такими вещами к ней сейчас подступаться не стоило. Арчер же просто хотел выпроводить миссис Мракли из своего дома. Он не хотел, чтобы ее увозили на «скорой». Так уж получилось. Вслед за родителями он вернулся в дом, где и попал в руки правосудия, которое на сей раз действовало весьма и весьма энергично.
Глава шестая
Планы меняются
В доме Хелмсли никогда не было шумно, однако в недели, последовавшие за инцидентом с белым медведем, там царила гробовая тишина. В цивилизованном обществе – за редкими исключениями – косо смотрят на тех, кто способен устроить ближнему своему поездку в больницу.
На протяжении всех этих недель дверь комнаты Арчера была заперта на ключ и отпиралась, только когда мальчику приносили поднос с едой. Поначалу на подносе появлялись остатки званого ужина с Мракли, снова и снова пробуждая в памяти Арчера картины того ужасного вечера. Как глупо вышло! Арчер валялся на кровати и пытался читать дедушкины дневники, но не мог сосредоточиться и откладывал их. Как-то раз заглянул Оливер и убедил Арчера улизнуть из дому. Арчер не без удовольствия согласился.
– Он же не виноват! – вскричала Клер.
– Разумеется, не виноват, – согласился мистер Буль, кладя руки на плечи Арчеру. – Возможно, в классическом понимании вины все выглядит не так безоблачно, однако эта женщина не имела никакого права являться к вам в дом и оскорблять твоих дедушку с бабушкой. Впервые слышу, чтобы кто-то сказал что-то дурное о Ральфе и Рейчел.
– Ей, наверное, нравится говорить гадости, – заметил Оливер.
Мистер Буль согласился и подвинул к Арчеру яблочный конвертик.
– Кто ищет
