Воспитанник Шао. Том 3. Откровения Абсолюта - Сергей Разбоев

– А зачем уходить? – спросил молодой монах из соседнего монастыря у Хана. – Мы удачно расположились. Много перебили боевиков. В нас они этими бомбами стрелять не будут.

– Мне главное, чтобы ты остался живым. Если они догадаются и поразмыслят, начнут стрелять выше нас, то такие же камни посыпятся уже на наши незащищённые головы. Тихо и быстро уходим. Им нас почти не видно. Пусть стреляют. Через час они, может быть, что-то поймут. Но будет темно. К утру все ясно будет. А сейчас метров на четыреста надо передвинуться.

Дальше горы пошли немного ниже и более пологие. Растительности стало больше. Местность благоприятствовала обороне, но и преследующим было удобнее и проще. Хан Хуа расположил схимников. И все замерли в своих норах и местах.

Некоторое время еще слышались глухие взрывы. Потом все стихло. Напряженная тишина и ожидание опустилась на горы. Эфир пустоты давил на уши и на сознание каждого. Хан Хуа, вспоминая карту, прикидывал, можно ли его обойти с флангов, окружить. Но, по этим козлиным тропкам, по которым монахи сами с трудом передвигались, совершить обходные маневры было проблематично. Обстрелять атакующих не составляло большого труда. Потери есть потери. Под сознанием неизбежных потерь все атаки принимали характер безумства.

Темнота начала плотно накрывать горы. И скоро сгущающаяся ночь липко окутала каждое существо, находящееся в ее владении. Теперь работали только уши. Все чутко прислушивались к каждому шороху. Но, ночь взяла свое. Внизу, со стороны боевиков, слышались стоны и вскрики раненных. Скоро и там все затихло. Похоже, обезболивающие уколы сделали свое дело.

В ожидании подкрадывающегося неприятеля и в напряжении ночи, время медленно проползло меж камней, по ущелью. Рассветные лучи очередного дня приободрили две противоборствующие стороны. Но, пока ещё было тихо. Хан Хуа послал одного монаха в сторону диверсантов. Проследить, что они собираются делать?

Тот через полчаса доложил, что остатки отряда загружаются на оставшиеся катера и без включенных моторов по течению отплывают вниз к Брахмапутре.

Стало понятно, что потери диверсантов таковы, что продолжать преследование они просто не в состоянии. Трудность местности и большие потери, все стремления выполнить приказ свели к нулю. Еще с час монахи наблюдали за уплывающими катерами. Хан Хуа оставил пять монахов на месте на три часа, приказав им позже догонять его. В этом месте, теперь даже с большим отрядом, никто не появится. Непроходимость – первое условие защиты границ.

Легкий отряд Хан Хуа мелкой рысью побежал к поджидающим их в двух-трёх километрах джипам.

Глава 19

Хьюз – министр-советник китайского правительства

Полковнику Хьюзу довольно долго пришлось ожидать приглашения в приемной к министру-советнику без портфеля, всесильному гномику. Огромный Пекин отвращал его от суетных мыслей. Он, как-то по своему, недолюбливал китайцев за их страшную многочисленность. И за их наглую назойливость, и за бог весть еще что, что сразу и не объяснить. Будущее рисовалось ему достаточно мрачно. Между Штатами и Китаем только один океан – и никого между ними. Миллиона два-три, а может и четыре-пять китайцев, уже живут в Штатах. Если война, то на чьей стороне будет целая армия желтокожих и наглых. Полковник остановился у окна и смотрел на снующийся внизу муравейник из вечно спешащих ханьцев.

Неожиданно миловидный голосок секретарши прервал его тяжелые, неутешительные мысли. Она рукой показала ему на дверь. И долговязый Хьюз осторожно вошел в полутемный кабинет. Писклявый голосок министра дружелюбно пригласил его присесть и следом вежливо спросил:

– Рассказывайте, дружище. Вашему старшему коллеге полковнику Динстону я сумел кое в чем помочь. Чувствую, вы также озабочены Тибетом и монахами.

Полковник надеялся на министра, но не знал, как правильно обращаться с китайскими высшими должностными лицами. И, путаясь в нужных условностях, довольно по-свойски заговорил.

– Товарищ господин министр, мои люди уже докладывали вам о моей миссии. Надеюсь, наши цели совпадают. Нам надо уничтожить некоторые монастыри, которые мешают нам в глобальной политике. Но наши чувствительные усилия, как ни странно, буксуют. Мы несем непредвиденные, неоправданные потери. Кто-то, как мне думается, как-то предупреждает монахов. Наши диверсионные отряды попали уже в три засады. Из пятисот человек, дай бог, если сотня живых и раненых наберется. Взорваны и потоплены катера. Оставшиеся, своим ходом, на плотах, кое-как, передвигаются в сторону общего сбора. Еще от трех отрядов, пока, никаких сведений. Я в таком смятении и прострации, что сам не знаю, что дальше предпринимать.

Он с опущенной головой закончил свое вступление, а министр стал постукивать по столу малюсеньким пальчиком.

– Да, дружище полковник, я и сам не знаю, что предложить. В военном деле я не мастер. Да и в шпионском достаточный профан. Я политик. Советник. Ваши дела и неувязки, оперативного характера, мне известны. Думаю, что вы по своим разработкам знали, что такое монахи. И что они будут своими силами сопротивляться вам.

– Дело в том, господин министр, – задумчиво, но вяло говорил потухший полковник, – что все разрабатывалось в строжайшей тайне. Откуда могли появиться засады?

– Да, не очень у вас получилось с тайной. После того, как вы сожгли один монастырь, тайна стала явью. И монахи быстро организовались. Это у них получается. И это меня настораживает. По вашим неудачам, я вижу, что оппозиция центру там растет. Это плохо. Очень плохо. Ее не должно там быть. Далай-лама жив, а с ним живет и стремление тибетцев к сепаратизму. Этого не должно быть. Я знавал раньше там некий монастырь, где в свое время воспитывался один русский. По моим сведениям это боевой монастырь. Потомки повстанцев «Белого лотоса». Но этого монастыря сейчас нет. Они куда-то перебрались вглубь Тибета. Очень вероятно, что это они вам дают отпор. Они могут. Там какой-то Ван у них, ему уже давно за сто, а он, как пацан, бегает по горам и воюет. И он не один там такой отморозок. Ему по боку любая власть. Анархист и все. Они нам, как бельмо на глазу, если не страшнее. Сами не знаем, как с ними покончить. Не один десяток лет мучаемся.

– Так что нам, товарищ министр, следует предпринять для успешных действий?

– Видите ли, мы не имеем право против них предпринимать никаких действий военного характера. Внешне они лояльны. Бунтов нет. Массовых выступлений тоже нет. Комендантский час мы не можем ввести. Стукачи наши и агенты там есть. Но, в монастыри они проникнуть не могут. Питаемся только слухами и внешними сведениями. И то, отрывочными. Вы ж американцы. Берите техникой. У вас ракет, как деревьев в джунглях. С космоса видны же монастыри. Тем более, в горах. Трахните штук двадцать. А там посмотрим. Мои люди подсчитают ущерб.

– Ракеты, это прерогатива президента. Тут никак.

– Я не имею ввиду атомные. У вас есть просто малые ракеты. Монастырь, это же не город. Две-три постройки. С самолетов. Вертолетов. Проще, и экономней.

– Так-то оно так. Но воздушный коридор кто даст?

– Я понимаю. Но, странно, почему вы меня спрашиваете? У вас море специалистов, экспертов, пусть думают. Моя компетенция где-то вам помочь, когда у вас уже разработана операция. А так у меня нет ни авиации, ни ракет. Во Вьетнаме вы же находили, как и что бомбить.

– Там приказы от президента были. Министра обороны. А ваши люди могут дать координаты монастырей?

– Какие-то места расположений мы уже передавали вам. Но у нас нет точных карт Тибета. А без них вы ракеты и самолеты точно не направите. Но я, еще раз, напомню вам о важнейшем пункте этой задачи: загнать монахов поглубже, подальше к западу в Тибет. Надеюсь, скоро у вас появятся еще несколько координат. Тем более что мне доносят о передвижениях между монастырями больших групп. Но, в принципе, вы готовы применить обыкновенные мощные ракеты.

– Готовы. Но я вспомнил, что на вооружении имеются старые бомбы весом до пяти тонн. Этого должно хватить. Но, одна бомба один самолет. Двадцать самолетов, это проблематично.

– Не обязательно сразу все.

– Но монахи тогда переберутся куда-нибудь, или скроются поглубже в норах, где их не увидишь с космоса.

– Вот вы пустые монастыри и сжигайте. И монахам придется самим перебираться дальше к западу.

– А засады то останутся.

– Полковник, вы меня уже достали. Я не оперативный штаб. Я помогу связями и приказами, где можно. А дальше вы сами. Вы прекрасно знаете, кто вам мешает. Гоняйте свою агентуру. Пусть работают. Я все ваши действия в Тибете представлю, как враждебные разборки кланов и сепаратистов. Так что здесь будет относительно тихо и запутано. Главное, туристов не трогайте. А верхнее прикрытие я вам обеспечу.

Хьюз неудовлетворенно про себя подумал: – «такие деньги огромные платим и только верхнее прикрытие. Китаец он есть китаец; даже, если он союзник».