Принадлежащая ему - Шелби Блэк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О да, Джексон. Да, да, да, да! — и ее ногти впиваются в мои плечи, пока она бьется в конвульсиях в моих руках. Я делаю еще несколько толчков, а затем с невероятной силой, идущей из глубины моей души, кончаю в нее, когда ее стенки сжимаются и пульсируют вокруг моего члена. Мое семя выплескивается наружу, снова и снова наполняя ее. Мы остаемся неподвижными, позволяя волнам наслаждения захлестнуть нас.
Мы оба помним, что нужно снова начать дышать. Кэролайн тихонько всхлипывает, прижимаясь лицом к моей шее, а вода из душа струится по нам. Я глажу ее по затылку и прижимаю к себе, хотя у меня кружится голова от освобождения и кажется, что мы можем рухнуть на пол.
Спустя, кажется, целую вечность, она выпрямляется и смотрит мне в глаза, а я осторожно опускаю ее ноги на пол. Я целую ее лоб, веки, щеки, ощущая соленый вкус слез, даже когда душ смывает их.
— Джексон, прости не знаю, что на меня нашло, — ее голос дрожит от эмоций.
— Я знаю, детка, я тоже это чувствую. Это нечто большее, чем то, что я когда-либо чувствовал раньше.
Я просто хочу утешить ее, навсегда заключить в свои объятия. Она делает глубокий вдох, и ее глаза встречаются с моими. Она поднимает руку, чтобы коснуться моего лица.
— Джексон, думаю, я люблю тебя.
Я беру ее руки в свои.
— Я тоже люблю тебя, Кэролайн.
Она улыбается, и мы снова целуемся, но это уже не похоть, а нечто более глубокое. За этим стоит столько эмоций. Наконец мы отстраняемся и улыбаемся друг другу.
— Давай оденемся и насладимся временем, которое у нас осталось до Майами. Я проголодался, а ты?
Я выключаю воду, мы выходим из душа, берем полотенца и вытираемся на теплом воздухе. Она одаривает меня горько-сладкой улыбкой и идет в свою каюту переодеваться, пока я собираюсь тут.
Когда я стою перед зеркалом и бреюсь — я смотрю на себя. Сурово. За всю свою жизнь я никогда не хотел ничего большего. Ни бизнес, ни деньги, ни достижения — ничто из этого не кажется мне таким важным, как сохранение ее. Если она решит уйти от того, что у нас есть, это может сломить меня. Я понимаю ее потребность в интеллектуальной самореализации, в работе, к которой она так упорно стремилась. Я не хочу отнимать у нее это. Я смотрю, как вода стекает из крана на мою бритву, и понимаю, что мне нужно позвонить. Я быстро заканчиваю и возвращаюсь в свою комнату, хватаю телефон и надеюсь, что звонок через вай-фай пройдет. Я звоню своему брату Мейсону. Если кто и сможет предложить идею, так это он.
Он отвечает на втором звонке.
— Привет, братишка, как жизнь на пенсии? Наслаждаешься туром по Карибам, сидя на своей ленивой заднице и жирея от выпивки и чизбургеров в раю?
Он обожает поносить меня за то, что я так рано ушел на пенсию, но знает, что я не ленивый. Или толстый.
Засранец.
— Слушай, Мейсон, мне нужна помощь, — я делаю паузу, не в силах поверить, что собираюсь просить у него совета по поводу женщин. Мои братья знают — не спрашивать меня о женщинах и свиданиях.
Его голос мгновенно становится серьезным.
— Расскажи мне.
Я делаю глубокий вдох.
— Ну, есть одна девушка…
— ЧТО! — он практически кричит в трубку. — Девушка? Что значит «девушка»? Что случилось, Джексон? О черт, неужели одна из твоих случайных шлюх забеременела? Мне позвонить адвокату?
— Господи, нет, Мейсон, просто послушай меня. Я встретил кое-кого. Она… она особенная. Она не похожа ни на кого, кого я встречал раньше.
— Вот дерьмо, — я слышу, как Мейсон начинает смеяться. Сукин сын, я знал, что это случится. — О, чувак, неужели у ледяного мальчика Джексона Монтгомери появились чувства? Хочешь сказать, что на свете существует женщина, которая растопила твое каменно-холодное сердце?
Я отказываюсь отвечать, и он пользуется случаем, чтобы разразиться хохотом.
— Я должен встретиться с этой девушкой. Кто она?
— Послушай, Мейсон, у меня не так много времени на разговоры. Но мне нужна твоя помощь. Ее зовут Кэролайн Лири, она сейчас со мной на яхте. На следующей неделе она должна приступить к новой работе в «Перлман и Джонс» в Бостоне. Послушай, я знаю, что это звучит безумно, но я не могу ее отпустить. Она — та самая, Мейсон, она — будущая миссис Монтгомери.
Молчание. Кажется, впервые мой брат потерял дар речи.
— Мейсон?
— Ладно, ладно. Дай мне подумать. То есть ты хочешь сказать, что ты, кхм, влюблен в эту девушку, так? И она начинает работать в Бостоне, но ты не хочешь, чтобы она уезжала, верно?
— Да. Именно.
— Верно. Тогда, я думаю, у тебя есть три варианта.
— Выкладывай.
— Первый — отпустить ее. Если суждено, она вернется к тебе.
— Пас, этого не случится.
— Второй. Предложи ей работу в твоем новом стартапе.
— Хм. Это идея. Но она не из тех, кто ищет подачки. Она будет чувствовать, что не заслужила этого.
— Ладно, я понял. И если это правда, то мне это в ней нравится.
— Так какой у меня третий вариант?
— Может, это и не очень удачный вариант, но позволь мне сделать несколько звонков. У меня есть несколько знакомых в «Перлман и Джонс», может, мы могли бы перевести ее в их офис в Майами?
— Да, вот так! Сделай это, Мейсон, черт возьми, сделай это!
Во мне затеплилась надежда: может, получится!
— Не могу ничего обещать, Джексон, но я сделаю все возможное. Позвоню прямо сейчас. Я свяжусь с тобой, когда что-нибудь узнаю.
— Спасибо, Мейсон, я у тебя в большом долгу. Спасибо.
— В любое время, Джексон.
— Хорошо. Ладно, скоро поговорим.
— До скорого, — и он повесил трубку.
Глава 7
Кэролайн
Я сижу за столом на роскошной яхте с самым потрясающе красивым мужчиной, которого когда-либо видела в своей жизни, а он смотрит на меня так, будто я сошла с небес. Нужно ущипнуть себя. Как это произошло? Мы обедаем и наслаждаемся еще одним прекрасным днем. После того потрясающего эпизода с душем мы оделись и снова встретились здесь. Кажется, это уже наша рутина, хотя прошло всего два дня. Я ем свой вкусный салат «Цезарь» с креветками
