Когнитивно–поведенческая терапия пограничного расстройства личности - Марша М. Лайнен

уважение и симпатия. В ДПТ различают два основных коммуникативных стиля. Стиль реципрокной коммуникации определяется отзывчивостью, самораскрытием, душевным теплом и искренностью. И наоборот, стиль негативной коммуникации подразумевает неприветливость, дерзость и грубость. Реципрокность уязвима; негативизм может быть конфронтационным. Эти два стиля представляют собой два диалектических полюса. Они не только уравновешивают друг друга, но и подлежат синтезу. Терапевт должен быть способен переходить от одного стиля к другому с такой скоростью, что их слияние как таковое будет представлять собой стилистическую стратегию.

Пациенты с ПРЛ удивительно чувствительны к различиям в межличностной власти и к «играм», в которые играет терапевт. Зачастую большая часть их жизненного опыта связана с позицией неудачника или отстающего. Многие из межличностных проблем этих индивидов представляют собой результаты довольно неудачных попыток восполнить дисбаланс власти. Цель реципрокной коммуникации — более умелое восполнение этого дисбаланса, а также обеспечение такой среды, которая удерживает пациента в рамках терапии. Она также предназначена для того, чтобы дать пациенту модель общения на равных, когда речь идёт о важных отношениях.

Индивидам с ПРЛ очень трудно добиться достаточной степени психологического абстрагирования, чтобы со стороны наблюдать за происходящими в их жизни событиями и процессами и описывать их. Однако такие наблюдения необходимы для достижения изменений. Предназначение негативной коммуникации — помочь установить дистанцию, удерживая индивида в неустойчивом состоянии достаточно долгое время для того, чтобы он отказался от своего характерно жёсткого, ограниченного подхода к жизни, к себе и к решению проблем. Следует подчёркивать оба диалектических полюса, не отрицая ни одного из них.

Стратегии реципрокной коммуникации

Отзывчивость, самораскрытие, душевное тепло и искренность составляют четыре основные стратегии реципрокной коммуникации. Реципрокность важна для любых качественных межличностных отношений. Она необходима в близких отношениях, к которым относится и психотерапия, особенно в терапевтических отношениях с пограничными индивидами. Реципрокная коммуникация — обычный режим коммуникации в ДПТ.

Власть и психотерапия: кто устанавливает порядки?

Пациенты, проходящие терапию, часто жалуются на то, что они эмоционально уязвимы и открыты влиянию терапевта, но чувствуют, что сами не могут оказывать подобного влияния на клинициста. Пациенты не защищены, терапевты защищены. Образно выражаясь, пациенты вынуждены раздеваться донага, в то время как терапевты остаются в одежде. Риск распределяется неравномерно. Пациенты также сообщают о чувстве недосягаемости терапевта — он не связан ограничениями, а они связаны. Речь идёт не только о неравной власти в терапии; сама природа терапии обусловливает неравенство в тех сферах жизни пациента, которые наиболее важны для него. Многие конфликты, возникающие при проведении терапии, вызваны этим неравномерным распределением власти, а также попытками пациента изменить это положение.

Хотя клиницисты не настолько неуязвимы, как часто представляется пациентам, в нравах современной терапии есть много такого, что оправдывает недовольство пациентов и их смятение. Терапевты и хотели бы, чтобы это было не так, но жалобы пациентов часто обоснованны. Правила, определяющие поведение и межличностный стиль терапевта, часто искусственны, известны терапевту, но не известны пациенту, в результате поведение терапевта не только непонятно для пациента, но и непредсказуемо. Терапевт призывает к эмоциональной близости, однако обычные правила эмоциональной близости неприменимы для терапевтических отношений. Правила эмоциональной близости для одного индивида (клиницист), вовлечённого в том числе в отношения модели «терапевт — пациент», могут быть совершенно неприемлемы для другого индивида (пациент), который вовлечён только в отношения с единственным другим человеком. Терапевт часто чувствует себя некомфортно или не признает самораскрытия, в то же время требуя самораскрытия от пациента. Хотя терапевтические отношения представляются как отношения опеки и помощи, доступность и гибкость, которые характерны для почти всех прочих отношений такого рода, в них часто отсутствуют или присутствуют в недостаточной степени.

С пограничным пациентом при проведении терапии в некоторых аспектах обращаются примерно так, как родители обращаются с детьми: часто терапевт чувствует себя вправе распоряжаться его жизнью. Однако ребёнок в конце концов вырастает и становится равным своим родителям. Пациент же, по мере «взросления», не обязательно приобретает больше власти в терапевтических отношениях. Когда же это становится реальным и может установиться равенство, отношения нередко заканчиваются.

В академической среде есть поговорка, что студенты стоят на плечах своих преподавателей. Студенты, рассказывая о своём образовании, упоминают, у каких преподавателей они учились. Однако что касается терапии, культурные нормы заставляют пациентов скрывать своё участие в терапевтических отношениях — этих отношений принято стыдиться, они не являются предметом гордости. Даже терапевты, которые в своё время сами были пациентами у других специалистов, часто предпочитают скрывать эту информацию от собственных пациентов.

Пациенты с ПРЛ особенно восприимчивы к различиям в распределении власти и особенно нетерпимы к искусственности терапевтических отношений. Это может вызываться тем, что они достаточно пострадали от неравного распределения межличностной власти в прошлом. Кроме того, зачастую они не участвуют в других близких отношениях, в которых власть распределена более равномерно, чтобы сбалансировать неравенство терапевтических отношений. Многие из трудностей терапии пограничных пациентов связаны именно с этим фундаментальным неравенством. Не имея возможности уравновесить власть в отношениях или прекратить отношения, пациенты с ПРЛ часто колеблются между поведением зависимости и подчинённости, с одной стороны, и доминирования и отвергания — с другой. Они постоянно переходят от доведённой до крайности зависимости до чрезмерной независимости. Очень немногие взрослые готовы и хотят поддерживать долговременные отношения, в которых их власть и влияние настолько ограничены. Потребность в долгосрочных терапевтических отношениях ставит индивидов с ПРЛ в положение особой уязвимости; эффективная терапия требует от специалиста особенной восприимчивости к этой дилемме.

Стратегии реципрокной коммуникации рассчитаны на то, чтобы снизить воспринимаемую разницу во власти терапевта и пациента; чтобы повысить открытость специалиста влиянию пациента, тем самым выражая доверие и уважение к пациенту; а также усилить привязанность и близость членов отношений (обзор литературы по проблеме отзывчивости и самораскрытия можно найти в: Derlega & Berg, 1987). Стратегии реципрокной коммуникации обсуждаются в следующих разделах и подытожены в табл.12.1.

Таблица 12.1. Стратегии реципрокной коммуникации

ЧУТКОЕ РЕАГИРОВАНИЕ на пациента:

   • терапевт внимателен к пациенту; терапевт «бодрствует» при общении с ним:

– терапевт обращает внимание на небольшие изменения в поведении пациента во время общения;

– терапевт варьирует выражение аффекта и невербальные реакции (положение тела, визуальный контакт, мимика) в соответствии с содержанием сообщений пациента, выражая свою заинтересованность и активное участие;

– терапевт подстраивается под интенсивность реакций пациента;

– своевременность реакций терапевта выражает понимание и заинтересованность;

• терапевт серьёзно относится к темам, предлагаемым пациентом:

– терапевт отвечает на содержание сообщений пациента:

– терапевт даёт полные ответы на вопросы пациента;

– содержание ответов терапевта имеет непосредственное отношение к сообщениям пациента;

– терапевт развивает