Финно-угры и балты в эпоху средневековья - Валентин Васильевич Седов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В хозяйстве носителей усть-ишимской культуры сочетались занятия скотоводством, охотой, рыболовством, а в южных районах и земледелием. Удельный вес различных отраслей хозяйства в северных и южных районах культуры и даже в отдельных ее микрорайонах был различен. Предпочтение той или другой отрасли хозяйства во многом определялось экологией: в южной части ареала усть-ишимской культуры (по Иртышу вверх от Малой Бичи и устья Ишима) скотоводство играло ведущую роль в обеспечении населения мясом. Остеологический материал с поселений демонстрирует некоторое преобладание костей домашних животных. Широкая пойма Иртыша с богатыми травами заливными лугами создавала благоприятные условия для разведения скота. Примечательно в связи с этим, что целый ряд поселений расположен здесь в местах по соседству с обширной поймой. В то же время в более северных районах Прииртышья и на таежных притоках Иртыша, где площади лугов ограниченны, доля скотоводства была меньшей и соответственно возрастало значение охоты и рыболовства.
В остеологическом материале представлены кости лошади, крупного и мелкого рогатого скота, собаки. Кроме того, на городище Кипо-Кулары найдены кости свиньи. Среди остатков домашних животных преобладали кости лошади. На городище Кипо-Кулары встречено свыше 50 конских черепов. Большинство костей принадлежало молодым животным (Коников Б.А., 1982, с. 11). Преобладание лошади в стаде и забой молодняка, производившийся главным образом осенью, перед холодами, указывают на экстенсивный характер хозяйства и малое количество заготовляемого корма, когда скот длительное время содержался на подножном корму вследствие способности лошади к тебеневке. По этой причине поголовье лошадей в стаде традиционно преобладало у лесного и лесостепного населения Прииртышья на протяжении всего железного века.
Богатство тайги Прииртышья зверем и птицей обусловило большую роль охоты в хозяйстве населения. На поселениях обнаружены кости лося, косули, оленя, медведя, лисицы, соболя, куницы, зайца, бобра, барсука. Разнообразие видов пушных зверей свидетельствует о важности добычи пушнины. Охота производилась с помощью различного рода ловушек, а также лука со стрелами разных типов: двурогих (табл. LXXXIII, 11), томар, предназначенных для охоты на пушного зверя, и др. На охоте была велика роль собаки, к которой, вероятно, относились с почтением, и, возможно, существовал даже ее культ. Об этом могут говорить погребения собак, обнаруженные в курганах и на поселениях (Коников Б.А., 1982, с. 11). Почитание собаки и даже существование особых собачьих кладбищ засвидетельствовано этнографами у обских угров (Мошинская В.И., Лукина Н.В., 1982, с. 56, 57). На большую роль охоты указывают также сюжеты бронзовых зооморфных изображений, среди которых преобладают представители местной промысловой фауны — медведь, заяц, глухарь, гусь, а также виды, связанные с культом (филин, змея и др.).
Остатки ихтиофауны обнаружены на большинстве раскапывавшихся памятников, а на некоторых из них (Новоникольское I городище) кости и чешуя рыб лежали целыми пластами толщиной до 0,20 м (Могильников В.А., Цепкин Е.А., 1968, с. 59). Занятию рыболовством благоприятствовало обилие водоемов и богатство их рыбой. В ископаемой ихтиофауне представлены остатки язя, щуки, плотвы, карася, стерляди, окуня, налима. Наиболее представительная коллекция получена с Новоникольского I городища, в уловах жителей которого преобладал язь размером от 30 до 44 см, в среднем 40,4 см, что весьма близко размерам язя (32–33 см) в современных уловах Иртышского бассейна (Могильников В.А., Цепкин Е.А., 1968, с. 57). Видовой состав показывает, что рыбу ловили в Иртыше, его притоках и озерах, ловили с помощью запоров, сетей, а в местах нереста крупную рыбу, вероятно, с помощью стрел с гарпунными наконечниками. На городищах Новоникольском I, Искер, Кипо-Кулары, в кургане 11 Усть-Ишима найдены грузила от колыданных сетей (Коников Б.А., 1983, рис. 1, 15; Могильников В.А., Цепкин Е.А., 1968, рис. 2), служивших для ловли крупной рыбы в реках. По свидетельству И.С. Полякова, относящемуся к 70-м годам XIX в., один остяк за лето добывал колыданом до 200–300 муксунов. Кроме того, попадались осетры, нельма и другие рыбы (Поляков И.С., 1877, с. 44). Для лова крупной рыбы, вероятно, применяли также крючковую снасть. Железный крючок найден на Потчевашском городище (Шемякина А.С., 1976, с. 189). При недостатке металла крючки могли делать из дерева. Деревянные крючки для ловли рыбы использовались обскими уграми вплоть до недавнего времени.
В южных районах в ограниченных размерах, возможно, существовало земледелие. Бесспорных свидетельств этого не имеется. Косвенно о его бытовании говорит находка серпа на Мурлинском городище, где представлен комплекс материала, переходный от потчевашской к усть-ишимской культуре (Шемякина А.С., 1976, с. 190), а также отпечатки соломы в жилище Новоникольского I городища. На том же городище найдены жернова (Могильников В.А., 1968в, с. 290), но они, возможно, относятся к более позднему, татарскому слою.
Важную роль играла металлургия. Следы выплавки и ковки железа в виде шлаков, остатков металлургических горнов встречены на ряде поселений. На Новоникольском I городище выявлены остатки основания глинобитного горна диаметром 0,9 м (Могильников В.А., 1968б, с. 290). Глинобитные горны для выплавки железа открыты также на городище Кипо-Кулары (Коников Б.А., 1982, с. 11). Сырьем для получения железа служили местные болотные руды.
Бронзолитейное производство документировано находками на многих поселениях глиняных льячек (табл. LXXXIII, 36) и обломков тиглей, а в могильниках — вещами местного производства, отлитыми из белой и простой бронзы. Подобно керамике, льячки иногда украшены зубчатым орнаментом. Существовало литье в одно- и двусторонних формах, а также литье по модели с утратой формы. Об этом можно судить по облику готовых изделий, поскольку сами литейные формы на поселениях Прииртышья не встречены. Отливали главным образом украшения — бронзовые подвески, серьги, зоо- и антропоморфные изображения и, возможно, пряжки.
Широко было развито косторезное производство, о чем можно судить по находкам заготовок, а также многочисленных костяных изделий: наконечников стрел, проколок, клиньев, пряслиц, ножей. Костяные изделия частично заменяли металлические.
Ряд вещей попадал в результате обменных связей с соседями. В наибольшем числе представлены вещи южного и западного происхождения. О торговых взаимоотношениях с югом свидетельствуют находки костей верблюда на Новоникольском IV и Новоягодном I городищах (Могильников В.А., 1964в, с. 246), что, вероятно, говорит о зачатках караванной торговли, а также находки вещей в погребениях: это предметы вооружения (пластинчатые железные панцири, возможно, часть наконечников стрел), поясные наборы, металлическая гарнитура которых (бляшки, наконечники) украшена орнаментом, характерным для памятников IX–X вв. сросткинской и тюхтятской культур (Степи Евразии, 1981, рис. 26;
