Дыхание в унисон - Элина Авраамовна Быстрицкая

ему понравился вечер встречи со зрителями, где Лина рассказывала о своей жизни, работе, семье.

Но цель письма другая. Автор трепетно вспоминает своего покойного отца, описывает, как тот прошел войну, как был тяжело ранен и ему грозила ампутация ноги. Спас его отца от ампутации наш с Элиной отец, доктор Авраам Быстрицкий.

Подобных признаний было много; не только за период войны, и в более поздние годы нам иногда писали родители солдат, спасенных нашим папой-доктором. Мы всегда гордились им, всегда старались жить по его принципам, в любой ситуации оставаться людьми. Как жаль, что Лина не читала этого письма!

* * *

Во время визита в театр я поняла, что там для моей сестры в самом деле была семья: как внимательно ко мне отнеслись, как подробно рассказали обо всем, что могло помочь! Не напрасно я, собираясь на этот визит, спросила сестричку:

— Родненькая, меня Юрий Мефодьевич Соломин просил прийти поговорить. Что передать от тебя?

— Передай, что я тоскую по театру!

Я передала.

Мы с сестрой были семьей. Где бы ни находилась Элина, она всегда интересовалась жизнью нашей семьи, спешила поучаствовать не просто в повседневных делах, в решении любой проблемы. И очень обижалась, если я говорила, что мы управляемся, помощь не требуется. Всегда помнила, что она старшая. И понимала, что у меня был надежный тыл — родное плечо, терпеливое ухо, гарантия быть правильно понятой.

А многие ли знают, скольким людям моя сестра помогла получить необходимую помощь от муниципального начальства, получить квартиры в те времена, когда квартиры еще получали от государства? В скорбную минуту прощания, прямо на кладбище ко мне подошла пожилая женщина и, утирая слезы, рассказала, что работала в Малом театре гардеробщицей и еще в советское время только стараниями Элины получила от государства квартиру. «Век буду за нее Бога молить, где бы я теперь голову преклонила, старая да одинокая, если бы не Элина Авраамовна, светлая память?» Согласитесь, дорогого стоит.

А то, что Элина Быстрицкая в военные годы числилась «сыном полка», потому что официального названия «дочь полка» никто не придумал, вообще почти никому не было известно.

Более пяти десятков лет люди приходили в театр на спектакли с участием Элины, благо Академическому Малому театру всегда было, что сказать публике. Зрители видели блистательную звезду сцены и экрана, аплодировали, восхищались, но кому когда приходило в голову соотносить титулованных героинь актрисы с ее собственной героической судьбой комсомолки, советской девочки, ветерана войны?

Мы все совершаем в жизни ошибки, больно бьемся о них, но исправить можно далеко не все и не всегда. Такой ошибкой приходится признать уход Элины с театральной сцены, где она была признанным мастером. Отчасти виноват паспорт — в смысле возраст, драматический спектакль требует очень много сил, а когда здоровье напоминает о себе болью, эти затраты многократно увеличиваются. Отчасти виноват характер — неукротимое стремление жить полной жизнью, а значит, всегда искать новые грани, всегда стремиться постигать новые горизонты. Отчасти детская доверчивость, вера в хорошее даже там, где его нет по определению. И она ушла с театральных подмостков, попробовала себя в вокале. Конечно, она знала рамки своих возможностей в новом облике. Но верила в своего зрителя, верила, что он поймет ее, простит, не упрекнет. Сама получала удовольствие от процесса и старалась заразить этим чувством зал. И зритель ее понял и простил.

Что теперь остается? Просто слушать и погружаться в чистый мир красоты и правды. Верить, как верила она, что поступает правильно. И помнить.

Никто не знает, как болело мое сердце после этого шага сестры, ее ухода с драматической сцены. Мы ведь понимаем о своих близких больше, чем они о самих себе. К несчастью, я была права. И вот теперь ее нет рядом, и я постоянно веду с нею безмолвные бесконечные диалоги. И она мне отвечает, соглашается или возражает… Я учусь жить без сестры…

Малый театр служил моей сестре вторым, а может быть, и первым домом 60 лет. И оставался для нее таким до последнего ее вздоха. Счастье, что эта любовь была взаимной. Театр в то горькое для нас время повел себя по отношению к своему ветерану, актрисе театра Элине Быстрицкой, как настоящая, теплая, родная семья. Всегда буду об этом помнить и всегда буду благодарна.

* * *

Я стремительно догоняю по возрасту свою старшую сестру, но я живу в семье — дети, внуки, правнуки, за меня есть кому постоять в нашем несовершенном мире. Не всем дано такое счастье. Давайте беречь одиноких, старых, беззащитных. Давайте будем помнить ушедших.

И любить живых!

Сегодня эстафету жизни подхватывают крепкие молодые силы — наши дети, внуки. Потомки. Новое поколение. Хочу верить, что это будут люди нашей культуры, нашей этики и нравственности, нашей ответственности. Потому что пришли времена трудные и непонятные. Нужна культура, наука, отвага, нужны знания и понимание, чтобы противостоять злу. Мы свое молодое поколение растили на этих принципах. Нам остается в него верить и помогать ему.

Иллюстрации

Моя сестра — народная артистка СССР Элина Быстрицкая

Папа и мама — Авраам Петрович и Эсфирь Исааковна Быстрицкие

Чудом уцелела эта старая фотография: слева направо — я, Миша и Лина

Так было всегда

После войны Лина окончила Фельдшерско-акушерскую школу

С мамой сестра была очень