Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева

Обряд вторичного захоронения имел место, вероятно, и в могиле кургана Катарагач-тапа, и в могиле близ перевала Кызыляр (Центральный Дагестан), раскопанной еще в XIX в. акад. Д.Н. Анучиным (Анучин Д.Н., 1883, с. 36; Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 159). Интересны факты, подмеченные для вторичных погребений: это обычно мужские захоронения или могилы мужчины и женщины. Многие из таких памятников не содержат вещей. Обряд вторичных погребений особенно характерен для Дагестана (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 160), хотя спорадически он встречается и в других регионах Кавказа.

Инвентарь Карабудахкентского могильника очень выразителен. Это, прежде всего, керамика, изготовленная из хорошо отмученной глины с примесью толченого кальцита и шамота. Поверхность у нее большей частью черная, с пятнами красного цвета, что объясняется неравномерностью обжига.

Среди сосудов можно выделить несколько характерных форм.

1. Сосуды биконической (яйцевидной) формы с малым дном и не очень широким устьем. Края венчика отогнуты. Шейка отделена от тулова выпуклым уступом. Высота наибольшего сосуда 33,6 см, наименьшего — 17 см. К тулову прикреплены по две ручки «просверленного» типа. Чуть ниже уступа расположены роговидные налепы (на одном сосуде их два, на трех других — по четыре (табл. 91, 10).

2. Кубки биконической формы (табл. 91, 3, 12), имеющие по одной лентовидной ручке, отходящей от устья. Дно узкое, устьевая часть почти в три раза шире его. Край венчика отогнут. Из восьми «кубков» три имеют уступ, отделяющий шейку от тулова. Орнамент в виде отдельных налепов, углублений и прочерченного узора (свисающие и заштрихованные треугольники). Высота наибольшего кубка 12,1 см, наименьшего — 6,8 см.

3. Сосуды в виде кружек с почти прямыми стенками и лентовидной ручкой, отходящей от устья (табл. 91, 1, 11). Венчик отогнут. Высота самого крупного сосуда 19,2 см (диаметр устья у него 24,8 см. По форме напоминает кастрюлю), маленького — 7,5 см.

Все три типа имеют определенную близость с керамикой куро-аракской культуры (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 162–165).

4. Миски разных размеров (у наибольшей диаметр устья 34 см, у небольшой — 12,7 см). Они плоскодонны, снабжены одной ручкой (у самой крупной миски ручка лишь имитируется — табл. 91,14). Эта категория посуды особенно характерна для Дагестана начиная со времени бытования куро-аракской культуры (Мунчаев Р.М., 1958, с. 166; Смирнов К.Ф., Мунчаев Р.М., 1975, с. 188).

5. Подставки усеченно-конической формы (табл. 91, 13). Основание у них довольно широкое, высота 9-10 см. Найдены в погребении 1.

Помимо этих находок, надо указать глиняную жаровню (табл. 91, 9) диаметром 32 см, сковороду-жаровню (диаметр 29 см) и два прямоугольных предмета, условно названные «курильницами» (9,6×6,5×5 см; табл. 91, 5). Интересно, что сковороды подобного типа сейчас известны из поселений Чиркей, Чинна (у сел. Хунзах), Геметюбе II, Сигитма и Галгалатли I (Гаджиев М.Г., 1983а, с. 19, 33, рис. 9, 26; 16, 11; 1981, с. 23–25, рис. 10; 1983а, с. 19, 24, 25, рис. 9; 1991, с. 131, 137, 143, 146, 148, рис. 22, 27, 28, 31, 34, 36).

Металлические изделия из Карабудахкентского могильника II довольно разнообразны. Это два листовидных ножа (один в обломках, он найден в погребении 2; табл. 91, 7; экземпляр из погребения 1 имеет длину 14 см; табл. 91, 8); кованая игла, ушная часть которой расплющена и прижата к стержню (из погребения 2, длина 13,7 см; табл. 91, 4); очковидная привеска, свернутая из проволоки прямоугольного сечения (из погребения 2, размеры 6,1×4 см; табл. 91, 2); обломки пластинчатых браслетов шириной 0,5 см (из погребения 2); бронзовые спиральки-пронизки (табл. 91, 6). Анализ металла указанных предметов не проводился, но, судя по очковидным подвескам из Чиркейского поселения, содержащим в составе бронзы, из которой они сделаны, 2,5–1,5 % мышьяка (Кореневский С.Н., 1978, с. 42, 43, рис. 2, табл. 1), можно предполагать, что остальные предметы из могильника Карабудахкент I также могли быть изготовлены из мышьяковистой бронзы.

Карабудахкентский могильник Р.М. Мунчаев и К.Ф. Смирнов датировали первой половиной II тысячелетия до н. э. (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1988, с. 170). Сейчас эта дата может быть изменена в сторону ее удревнения. Если располагать материалы описанных поселений в таком порядке: Чиркей, Галгалатли I, Сигитма, Верхний Гуниб, которые датируются ныне от второй четверти III тысячелетия до н. э. и до последней четверти III тысячелетия до н. э., а Верхний Гуниб даже концом этого тысячелетия (Гаджиев М.Г., 1983а, с. 41, 42; Котович В.М., 1965, с. 245), то Карабудахкентский могильник можно отнести ко времени не ранее середины III тысячелетия до н. э., так как в нем действительно заметны те черты, которые Р.М. Мунчаев и К.Ф. Смирнов условно называют «майкопскими».

Сравнивая материалы Джемикентского поселения и Карабудахкентского могильника, Р.М. Мунчаев и К.Ф. Смирнов отмечали факт принадлежности данных памятников «двум различным, но, вероятно, родственным племенам» (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 170). Здесь, конечно, идет речь и об их определенной синхронности.

С Карабудахкентским могильником может быть сопоставлен еще один памятник — Гонобский могильник, расположенный близ высокогорного сел. Тидиб. На его территории было обнаружено «наземное или слегка заглубленное в землю многокамерное сооружение». Внутренние помещения разделены невысокими стенками, сложенными насухо из плит известняка (табл. 92, А, Б). «Каждая из камер, — как пишет В.Г. Котович, — следуя естественному уклону местности, расположена ниже другой, что придает всему сооружению характерный „ступенчатый“ облик, столь естественный современной и древней архитектуре горцев» (Котович В.Г., 1961а, с. 25). Всего было изучено четыре камеры, две из которых служили для разведения ритуальных костров, а две другие — для захоронений (скальная ниша, в которую упиралось все сооружение, также служило местом погребений). Огонь в специальных помещениях возжигался с перерывами, о чем свидетельствует скопление каменных плит, которые перекрывали одну из камер и частично захватывали соседнюю. Над плитами обнаружены остатки еще двух кострищ. В качестве топлива применялись дрова и кизяк. Раскопки погребальных камер позволили обнаружить 15 захоронений, и все они представляли лишь отдельные кости и черепа, далеко не всегда сохранявшие даже частичный анатомический порядок. Соответственно отсутствовала какая-либо специальная ориентировка умерших. В Гонобском могильнике имелось погребение, в котором вообще не было черепа. В.Г. Котович пишет: «Отсутствие следов повреждений на соответствующих костях исключает в этих случаях возможность декарнации и свидетельствует о том, что здесь имело место именно расчленение трупов, предполагающее известное знакомство с анатомией человека» (Котович В.Г., 1961а, с. 31). Вместе с тем не исключено, что отдельные захоронения Гонобского могильника могли быть потревожены в последующие эпохи и в новейшее время (Гаджиев М.Г., 1986а, с. 27).

Таблица 92. Дагестан. Гонобский могильник (раскопки В.Г. Котовича, 1955–1956 гг.)

А — план погребений 12–14; Б — план нижележащего погребения 15.

1-24 — предметы, извлеченные из