Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева

из кремня следует назвать еще девять наконечников стрел (табл. 90, 7–9, 11–15), обнаруженных в третьем слое, два из них имеют выемки у основания, остальные снабжены черенками (Котович В.М., 1965, с. 100–113, 124, 125). Следует тут же отметить, что для восточной части Кавказа более всего характерны именно черешковые наконечники стрел, выемчатые наконечники чаще встречаются в более западных его районах. Четыре кремневых наконечника имели округлые основания (табл. 90, 14). В.М. Котович считает, что они могли служить для оснастки дротиков. Интересна булава грушевидной формы, сделанная из арагонита — просвечивающего камня золотистого тона (табл. 90, 10). Предмет этот был обнаружен в помещении (Котович В.М., 1965, с. 133). Подобной формы булавы широко бытовали в эпоху бронзы.

Среди находок из кости можно видеть лощила, шилья и притупленные острия (возможно, употреблялись в ткачестве) иглы с ушками, пряслица, игральные кости — альчики (табл. 90, 18, 19, 21, 22). Металлических — бронзовых предметов немного. Можно назвать четырехгранное шило, характерное для эпохи бронзы (табл. 88, 5), и штыковидный наконечник копья (табл. 88, 3).

Среди украшений, обнаруженных в древнейшем слое поселения, В.М. Котович упоминает костяную плоскую, коротко-цилиндрическую бусину и ее заготовку (табл. 90, 2), колечки (из трубчатой кости барана, табл. 90, 1), подвески из раковин каспийского моллюска Didacna и обломки оригинального костяного браслета, покрытого циркульным орнаментом. На руке он стягивался шнуром, продетым в отверстия (табл. 90, 20) (Котович В.М., 1965, с. 113–123,137-145). Интересно, что, несмотря на разницу в характере построек и в зональном расположении поселений (Верхний Гуниб и Галгалатли I — в глубинных нагорных районах, Чиркей и Сигитма — в регионах, открывающихся в степь, а Джемикент — в Прикаспии), в них найдены некоторые сходные категории предметов. Особенно это касается керамической посуды, и, прежде всего, мисок и чаш.

Здесь следует еще остановиться на погребальных комплексах, которые хронологически могут быть соотнесены с описанными жилыми комплексами. Раскапывая Джемикентское поселение, А.П. Круглов обнаружил несколько скорченных захоронений. Они были без инвентаря, однако исследователь считал, что их можно «синхронизировать с периодом жизни на Джемикентском поселении» (Круглов А.П., 1958, с. 45). К сожалению, эти погребения, подробное описание которых мы опускаем, не позволяют делать какие-либо широкие выводы. А.А. Русов, копавший курганы, сделал в двух из них интересные находки. В одном, называемом «Катарагач-тапа» (близ г. Дербент), среди разбросанных костей захоронения были найдены обломки керамических сосудов — «плошка», красноглиняная миска и глиняная статуэтка с широким основанием (высота 13 см, размах рук 9,7 см; табл. 88, 11). Она изображала, как пишет А.А. Русов, «женщину, стоящую с распростертыми руками» (Русов А.А., 1882, с. 571). Обломки трех подобных статуэток и бронзовое тесло были обнаружены им же еще в одном кургане близ сел. Джемикент (Русов А.А., 1882, с. 600). А.П. Круглов упоминает эти находки как весьма ранние, синхронные Джемикентскому поселению (Круглов А.П., 1958, с. 44). Ранними считает их и Р.М. Мунчаев (Мунчаев Р.М., 1954, с. 7). Известны обломки статуэтки из поселения Великент (Гаджиев М.Г., 1990, с. 13, рис. 2). Еще две глиняные статуэтки конической формы были найдены на древнем поселении, занимавшем холм на территории цитадели Нарын-Кала г. Дербент (Кудрявцев А.А., Гаджиев М.С., 1988, с. 9). Действительно, подобные предметы вполне могут быть сопоставимы с широко известной позднетрипольской, среднеазиатской и средиземноморской пластикой, датируемой не ранее чем концом III тысячелетия до н. э. Однако наиболее оригинальные, хорошо сохранившиеся погребальные комплексы были обнаружены близ сел. Карабудахкент в 1950 г. Они получили одноименное с селением наименование могильника Карабудахкент II (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 148, рис. 1). На его территории К.Ф. Смирновым были вскрыты три погребения. Наиболее уникально погребение 1. Оно представляло собой могильную яму овальной формы (2×1,7 м), вытянутую с запада на восток (табл. 91, А). Северная ее сторона была обрамлена камнями, а внутреннее пространство разделено на неравные части двумя грубо обтесанными плитами. В большем отделении могилы, возле полукольца, выложенного толченым белым известняком, и у одной из плит, разделявших яму, даже за ее границами находились части плохо сохранившегося человеческого скелета. Судя по полному отсутствию анатомического порядка между отдельными костями, покойник был погребен в расчлененном состоянии. Это так называемое вторичное захоронение умершего (первоначально он был погребен в другом месте, а после разложения кости его положены в описываемую могилу). Внутри известнякового полукольца (диаметр 0,7 м) оказалась ямка глубиной 7 см, заполненная углем, пеплом и красной краской. В ней лежали две прямоугольные курильницы и небольшой сосудик. Возле черепа, находившегося возле полукольца, найден рог козы. По краю могилы, с северной и западной части, и близ центра располагались 20 глиняных сосудов, под одним из них (в западной части) обнаружен медный нож (табл. 91, 1, 5, 8-14).

Таблица 91. Дагестан. Карабудахкентский могильник II (раскопки К.Ф. Смирнова в 1950 г.).

А — план погребения 1; Б — план погребения 2.

1, 5, 8-15 — предметы из погребения 1; 2–4, 6, 7 — предметы из погребения 2 (1, 3, 5, 9-14 — керамика; 2, 4, 6–8 — бронза).

Два других погребения представляли собой грунтовые могилы, содержавшие по два скорченных костяка. В одном случае они лежали на левом боку, будучи головами повернуты на восток и юго-запад (женщина и ребенок), в другом — на левом и правом боку, лицами друг к другу (мужчина и женщина) и обращены к югу (табл. 91, Б). Инвентарь этих могил состоял из сосудов и отдельных медных (бронзовых) изделий — спиральных трубочек-пронизок, очковидной привески, иглы с ушком, обломков пластинчатых браслетов. Среди вещей лежали кости овцы и зуб коровы (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 148–154, рис. 2, 6).

Анализируя погребальный обряд Карабудахкентского могильника II, Р.М. Мунчаев и К.Ф. Смирнов нашли возможным сближать его с рядом западнокавказских и центральнокавказских памятников, древностями майкопской культуры и близких им. По этому поводу обоими исследователями был сделан следующий вывод: «Погребальный обряд племен Северного Кавказа, в том числе в Дагестане, вплоть до середины II тысячелетия до н. э. характеризуется целым рядом общих особенностей: сочетание различных обрядов захоронения покойников; подавляющее большинство погребений совершено в скорченном положении на левом или правом боку, с произвольной ориентировкой погребенных; наличие краски и костей мелкого рогатого скота в погребениях; подстилка дна могилы галечником или в редких случаях деревом; парные захоронения и др.» (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1958, с. 157). Что же касается погребения 1, то кости были помещены в него, как пишут указанные авторы, «уже после достаточного нетления трупа. Этим объясняется, пожалуй, и отсутствие некоторых костей в могиле».