Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева

Подготовка к V археологическому съезду и сам съезд, состоявшийся в Тифлисе к 1881 г., оживили интерес к древностям Северо-Восточного Кавказа. В плане археологических исследований, намеченных съездом, значилось изучение памятников первобытности. Работы, проведенные в те годы A. В. Комаровым, С.В. Штейном, А.А. Русовым, К.А. Байером и другими в районе Дербента, Дешлагара (ныне Сергокала), Чиркаты и других пунктов, позволили обнаружить весьма ранние курганные группы и отдельные могилы (Комаров А.В., 1882, с. 436–439; Штейн С.В., 1882, с. 476, 477; Русов А.А., 1882, с. 518 и след.). Эти ученые действовали с большим знанием дела. Многие памятники, обнаруженные ими, имеют прямое отношение к эпохе бронзы (Мунчаев Р.М., 1954, с. 7–9; Котович В.М., 1985, с. 59 и след.). Указанные работы были стимулированы V археологическим съездом (Майков Л., 1882; Мунчаев Р.М., 1959а, с. 12, 13). Однако после съезда лишь отдельные исследователи продолжали интересоваться древностями Северо-Восточного Кавказа. Это, прежде всего, Д.Н. Анучин, затем Г. Бапст, А.Н. Грен, Г.А. Вертепов, Е.И. Козубский, В.И. Долбежев, А.Л. Млокосевич. Некоторые из добытых ими материалов получили определенное обобщение в труде А.А. Иессена «Работы на Сулаке» (Иессен А.А., 1935, с. 34, 35). В нем учтены памятники, исследованные в конце XIX — начале XX в., относящиеся по времени от эпохи бронзы до средневековья (Мунчаев Р.М., 1959а, с. 12–14; Крупнов Е.И., 1960, с. 34–40). Только с 30-х годов XX в. оживляется интерес к памятникам эпохи бронзы. Здесь следует, прежде всего, указать на обследование, проведенное А.А. Иессеном на основе старых находок в бассейне р. Сулак и ее притоков. Это позволило ему говорить о заселении значительной части горного Дагестана еще в эпоху бронзы (Иессен А.А., 1935, с. 37). Можно также назвать работы А.П. Круглова, в которых систематизированы памятники Чечни и Дагестана, относящиеся к III — началу I тысячелетия до н. э. (Круглов А.П., 1940, с. 65; 1949; 1958, с. 30 и след.).

Дальнейшие работы по изучению древностей эпохи бронзы на территории Северо-Восточного Кавказа были возобновлены лишь после Великой Отечественной войны. В 1947 г. в Дагестане проводит исследования Е.И. Крупнов (Крупнов Е.И., 1951б), а затем археологические изыскания в 1949–1951 гг. возглавляет К.Ф. Смирнов. Им же были написаны первые итоговые работы, которыми он внес важные коррективы в изучение эпохи бронзы Дагестана (Смирнов К.Ф., 1951, с. 226 и след.; 1952, с. 83–89). Отдельные крупные статьи, основанные на материалах, добытых К.Ф. Смирновым в районе сел. Карабудахкент и ст. Манас, были опубликованы совместно с Р.М. Мунчаевым (Мунчаев Р.М., Смирнов К.Ф., 1956, с. 167 и след.; 1958, с. 147–175). В 1954 г. обследование горных районов Дагестана предпринимает Р.М. Мунчаев (Мунчаев Р.М., 1958, с. 41–49). В дальнейшем в работах постоянно действующей Дагестанской археологической экспедиции можно видеть таких исследователей, как В.И. Канивец, В.Г. Котович, В.М. Котович, М.Г. Гаджиев и др. Уже работы этой экспедиции в 1955–1956 гг. позволили ввести в научный оборот новый археологический материал, с помощью которого в предварительном плане памятники эпохи бронзы дагестанских предгорий были разбиты на три этапа начиная с первой половины II тысячелетия до н. э. (Канивец В.И., 1957, с. 157–161; 1959, с. 49–51). Однако в дальнейшем новые материалы внесли некоторые изменения в обобщения, сделанные В.И. Канивцом в те годы.

В 1959 г. в Махачкале состоялась научная сессия, посвященная археологии Дагестана. На ней были подведены определенные итоги в археологическом изучении Страны гор. Поднятые на сессии темы, касающиеся вопросов каменного века, энеолита и эпохи бронзы, вышли за рамки Дагестана и позволили поставить широкие задачи по изучению всего Кавказского региона (Мунчаев Р.М., 1959б, с. 334–337).

Исследования древностей Чечни и Ингушетии того времени начались с организации Северокавказской экспедиции (начальник Е.И. Крупнов), когда один из ее отрядов в 1956 г. обнаружил могильник близ сел. Асланбек-Шерипово (Марковин В.И., Кузнецов В.А., 1961, с. 107–112), названный по имени ближайшей средневековой башни могильником Гатын-Кале. В дальнейшем довольно полно исследованный, он позволил заполнить определенный пробел и в общих чертах охарактеризовать культуру этой части Кавказа во II тысячелетии до н. э. (Марковин В.И., 1963а, с. 49–135). Тогда В.И. Марковин относил этот памятник к «восточному» варианту северокавказской культуры, отмечая, однако, его большое сходство с дагестанскими древностями (Марковин В.И., 1960б, с. 64–66, 103; 1963, с. 135). В дальнейшем М.Г. Гаджиев еще раз специально обратился к находкам из могильника Гатын-Кале, рассматривая их как характерные для особой «гинчинской» культуры (Гаджиев М.Г., 1974а, с. 19–28). В 1966 г. в горной Чечне у сел. Харсеной исследовался еще один могильник, не менее важный для характеристики эпохи бронзы (Марковин В.И., Мужухоев М.Б., 1979, с. 10, 11, рис. 1).

Несколько позже в Чечне был открыт у сел. Бельты Ножай-Юртовского района Бельтинский могильник эпохи бронзы, давший важные материалы для изучения этой эпохи (Ерзункаева К.З., 1979б, с. 13–18; Виноградов В.Б., Хашегульгов Б.М., 1988, с. 78–98).

Особенно продуктивными показались исследования, проводимые дагестанскими археологами под руководством В.Г. Котовича. Работы отряда М.И. Пикуль в нагорном Дагестане в 1956 г. привели к открытию могильника Гинчи (расположен у одноименного хутора близ Тидиба), давшего богатейшие материалы для восстановления древнейшей истории всей восточной части Кавказа. Детально опубликованный М.Г. Гаджиевым, он послужил основой для общей характеристики всего региона (Гаджиев М.Г., 1962, с. 166–188; 1964а, с. 233–259; 1969). Не менее важны раскопки Гонобского могильника у сел. Тидиб. Здесь В.Г. Котович вскрыл многоярусные захоронения довольно раннего облика (Котович В.Г., 1961а, с. 25–36). Тут же следует отметить работы по изучению Верхнегунибского поселения эпохи бронзы, начатые В.Г. Котовичем, а затем продолженные В.М. Котович. Раскопки, которые были предприняты в 1957 г. и продолжались с перерывами до 1964 г., дали интересный материал для изучения не только бытовых черт, но и архитектурного искусства древнего населения высокогорного Дагестана (Котович В.М., 1961; 1965).

Подводя в 1960 г. некоторые итоги в изучении далекого прошлого Дагестана, В.Г. Котович и Н.Б. Шейхов вполне резонно отмечали как специфический характер культуры Дагестана в эпоху бронзы, так и возможность выделения в ней нескольких локальных подгрупп (Котович В.Г., Шейхов Н.Б., 1960, с. 338–341; Крупнов Е.И., 1964а, с. 7).

Последующие работы местных археологов позволили подойти к решению вопросов, касающихся хронологии древних памятников, их ареала, культурной принадлежности, хозяйства и быта дагестанских племен в эпоху бронзы (Котович В.Г., 1965, с. 5–13; 1982, с. 138–168; Котович В.М., 1965, с. 211 и след.; Исаков М.И., 1966; Гаджиев М.Г., 1974а, с. 25–28).

Полевые и лабораторные исследования памятников и археологических материалов Северо-Восточного Кавказа, проведенные в 70-80-е годы, дали возможность создать серию важных работ обобщающего и публикационного характера (Агларов М.А., 1974; Атаев Г.Д., 1974; Котович В.М., 1976; Гаджиев М.Г., 1974а; 1980б, с. 7–13; 1983а, с. 6–42; 1985, с. 10–22; 1986а, с. 22–37; 1987а, с. 5–17; 1987б; 1989, с. 23–45; Магомедов Р.Г., 1987, с. 22–32; Маммаев М.М., 1989, с.