Царства смерти - Кристофер Руоккио

– Сожалею о вашей утрате, – произнесла Имра, не скрывая ужаса. – Значит, вы ищете… убежища?

– Тишины, – ответил я.

– Спокойствия, – поправила Валка с некой беспомощностью в голосе, которую прежде я слышал крайне редко.

Я напомнил себе, что она больше десяти лет провела в трюме грузового судна в компании Корво, Бандита и Паллино. Она тоже страдала, пусть и иначе, чем я.

– Нам больше некуда податься, – откашлявшись, сказал я, отодвинув нетронутую чашку.

Имра посмотрела удивленно и спросила:

– Почему не вернуться обратно на… – Она задумалась, вспоминая название. – Несс?

– Потому что все мертвы! Понимаешь? – Я привстал, потрясая дрожащими кулаками. – Не знаешь, что с нами сделают на Нессе? О чем будут спрашивать?

Мне не хотелось даже вспоминать о случившемся, не говоря уже о том, чтобы рассказывать об этом на допросе или представлять письменный рапорт. Даже эти записки мне приходилось многократно прерывать. Я записывал по предложению в день, неуклюжими шажками возвращаясь на Дхаран-Тун и в руины Актеруму. Даже спустя столько лет я так и не исцелился. Остались шрамы и раны, над которыми не властно ни письмо, ни искусство.

– Я не могу… – прошептал я. – Не могу…

Я так долго был один, что сидеть здесь с Валкой и этой девушкой, смутно напоминавшей давнюю подругу, было настоящей пыткой. Я думал, что последние годы на «Ашкелоне» вылечили меня, но теперь почувствовал лишь опустошение. Пока мы воевали среди звезд и терпели лишения, время шло. Зачем мы прилетели сюда? Что я надеялся найти? Живую Сиран? Точно нет. И эта девушка не была Сиран, хотя в ней и текла ее кровь. Здесь мне было не найти семью и дом.

– Простите, – извинилась Валка, обнимая и успокаивая меня.

– Не за что, – покачала головой Имра.

Я отвернулся, не в силах стерпеть жалость в ее глазах.

После недолгой паузы она продолжила:

– Значит… вы не знаете про остров?

Я был не в состоянии что-либо отвечать, поэтому Валка взяла разговор на себя.

– Остров мертвых? – Она не отпускала меня, но все внимание сосредоточила на девушке напротив; снаружи мелькнули деревянные колокольчики. – Что это?

– Я думала, вы знаете, – снова покачала головой Хранительница. – Бабушка говорила, что вы должны знать.

– О чем?

– Ваш отец, – кивнула Имра в мою сторону. – Там ваш отец.

– Женщина, мой старик на Делосе, – моргнув, огрызнулся я.

Оттолкнув руки Валки, я тяжело опустился в кресло и наклонился над столом:

– Не водите меня за нос.

Праправнучка Сиран побледнела и вжалась в кресло.

– Он сказал, что вы однажды вернетесь и что должен с вами встретиться. Приказал прислать на Фессу криокапсулу.

– Мой отец – лорд-архонт Обители Дьявола! – Я зажмурился и спрятал руки под столом.

– Сиран ему помогала! – воскликнула Имра.

– Хватит врать!

– Моя семья обслуживала эту капсулу почти пятьсот лет, – едва выдавила Имра, и я понял, что мой крик напугал ее.

Валка положила руки мне на плечи, не позволяя встать и уйти.

Зачем мы сюда пришли?

– Сначала Сиран, потом ее дочь Элара. Потом моя бабушка, мой отец, теперь я, – очевидно напуганная, затараторила она.

Мне было все равно. Меня не тронуло даже то, что Сиран назвала дочь Эларой, я даже не вспомнил падение ее соименницы с шаттла.

– С тех самых пор, как он покинул институт! Клянусь, милорд, я вас не обманываю!

Ярость, закипевшая во мне секунду назад, испарилась, как роса на солнце.

– Институт? – опешил я и разжал кулаки. – То есть… атенеум?

Я перевел взгляд на Валку. Хранительница говорила не о моем настоящем отце, а…

– Гибсон, – уточнила Валка. – Тор Гибсон?

– Он же был схоластом? – спросила Имра.

– Был? – Я посмотрел сначала на Валку, потом на Хранительницу, глотая эмоции, которые толком не могу описать. – Что это значит?

Нельзя взять и перестать быть схоластом. В крайних случаях тебя могли лишить звания или предать анафеме, уничтожив все твои исследования и труды, но клятва Предписанию давалась на всю жизнь.

– Так вы совсем ничего не знаете? – Девушка в смятении глазела на нас с Валкой.

– Нет, черт тебя побери! – снова разозлился я.

– Значит, он не ваш отец? – задумчиво спросила Имра.

– В некотором смысле – да, – вмешалась Валка. – Говорите, Тор Гибсон на Фессе? В крионической фуге?

Я оцепенел, пытаясь осознать услышанное. Гибсон… жив? Я зажмурился и закрыл лицо ладонями. Имра поерзала в скрипучем деревянном кресле:

– Моя прапрабабка помогла ему все устроить. Пообещала присматривать за ним. Ради вас. – Она замолчала, и в окно ворвался далекий крик чаек.

«Опять пешки, – подумал я и через рубашку дотронулся до скорлупы Тихого. – Только вперед».

– Как ему удалось покинуть атенеум? – спросил я.

Злость и разочарование как рукой сняло. Я больше не жалел о том, что прилетел сюда.

– Я не знаю! – удивленно ответила Имра.

– Прости.

Я потер лицо, желая вновь предстать перед ней нормальным человеком, и улыбнулся. Теперь я определенно видел в ее лице черты Сиран, своей давней подруги. Я вдруг почувствовал себя очень старым. Древним и одиноким. Она была еще совсем юна, вряд ли старше тридцати. Мне было в десять с лишним раз больше. Она родилась всего за пару лет до того, как я остался в одиночестве на «Ашкелоне». А с того дня, когда Высокая коллегия запустила мой геном в свой ткацкий станок и Тор Альма достала меня из инкубатора, минуло почти тысяча лет. Могла ли эта женщина, эта девочка, осмыслить столь долгий срок? Я и сам-то едва мог, хотя прожил так долго и так печально.

– Ты, очевидно, меня не понимаешь. Можешь отвести нас к нему?

– Конечно.

Лицо Хранительницы мигом прояснилось, и она оперлась на стол, готовая встать.

Глава 49. Остров мертвых

Фесса поднималась из воды, словно обточенный коготь великана. Эти мысли заставили вспомнить гигантский череп Миуданара и видение о существах с красными гребнями, разбегающихся при виде выходящего из воды колосса. Светило теплое колхидское солнце, но я вздрогнул и поежился, подставив лицо соленым брызгам. Валка сидела на корме лодки и общалась с двоюродным братом Имры. Его звали Гино, и он тоже был потомком Сиран. Сама Имра была в кабине с родным братом Альваром, который управлял лодкой.

Нос лодки разрезал высокую волну, и мелкая водяная пыль обдала палубу, замерцав в лучах полуденного солнца. Повернувшись к воде, я закрыл глаза, не обращая внимания на брызги. Когда я вновь их открыл, мне показались белые приземистые силуэты старых сборных модулей, которые мы привезли на остров, чтобы разместить Красный отряд во время отпуска. Сейчас они напомнили мне побеленные известью склепы.