Ткань Ишанкара - Тори Бергер

Сегодня с утра они виделись уже дважды.

– Где твоя мелочь? – осведомился Старший Библиотекарь.

– В школе, где же еще, – буркнул Йен. – После двух появится.

– Ты не в настроении?

– Господин Ректор соскучился по Горану. Сколько лет его знаю, а он все тот же. Как начнет дзен проповедовать, так проще сразу дураком сказаться. Ничего не понял из того, что он наплел, а он ведь просто так чушь не мелет.

– Ну так спроси Горана, раз он сэра Котцу с полуслова понимает, пусть объяснит.

– Горан не китаец, – сообщил ’т Хоофт.

– Однозначно, – согласился Библиотекарь и, не дождавшись объяснений, последовал за Йеном в глубину зала, к дальним полкам.

– Что ищешь? – спросил Нурали, капитанским жестом закладывая руки за спину.

– Да так, – задумчиво сказал Йен, – надо кое-что почитать. Старый учебник по базовым трансформациям… Где-то я его тут видел.

– А допуск есть? – ехидно поинтересовался Библиотекарь.

Йен на секунду отвлекся и, приподняв бровь, посмотрел на Нурали.

– Шучу, – сдался тот. – И зачем тебе это?

– Это для Кхасси.

– Не рано еще?

– Рано. А что делать, если ей для того, чтобы простую звездочку создать, надо так поток трансформировать, что страшно становится.

– Звездочку? Боевую, первого класса? Которую младшие послушники делают?

– Именно ее.

– Это одно из простейших заклятий.

– В том-то и дело, – ’т Хоофт снова на пару секунд отвлекся от книжных полок. – Для кого простейшее, а для кого верх мастерства. Мне ее даже жалко бывает. Образно выражаясь, чтобы суметь сложить два и два, она должна освоить высшую математику. От обратного работаем.

– И как же она будет на Первом Круге?

– Понятия не имею, – признался ’т Хоофт. – Думаю, плохо ей будет. Сложнее, чем всем. Может, и успехов особо никаких показывать не будет, если у нас со звездочкой такие проблемы. М-да…

– М-да-а, – повторил Нурали.

– Но радует следующее. Во-первых, никто не рискнет над ней смеяться, открыто, по крайней мере, а во-вторых, на старших курсах она порвет всех. Терпения у меня много, я реванша дождусь.

Библиотекарь усмехнулся.

– А что ж ты над ней издеваешься, если сам все понимаешь? Сэр Морган-то тебя так не третировал.

– Я не был некромантессой, – напомнил ’т Хоофт.

– С этим не поспоришь, – снова усмехнулся Библиотекарь.

– К тому же, мои отношения с сэром Морганом были далеко не такими безоблачными, как тебе представляется. Я от него получал не меньше, чем от меня получает Тайра, только она получает по делу, а я и под горячую руку попадал.

– Морган тебя любил…

– Хватит об этом, – холодно сказал ’т Хоофт и снова отвернулся к книгам.

Нурали некоторое время смотрел ему в спину, а потом удалился к столу дежурного Библиотекаря. Послушники серыми птичками в полной тишине порхали между полок.

Когда Йен уже собрался уйти, забрав с собой несколько увесистых томов, Нурали жестом задержал его почти у дверей.

– Я тут тебе кое-то почитать припас, – сказал Библиотекарь, пододвигая пальцем к краю стола книгу в черном переплете, – Настаиваю.

’Т Хоофт опустил взгляд и приподнял бровь.

– Библию? – уточнил он, и Нурали кивнул. – Я уже читал, – ’т Хоофт так же, одним пальцем, пододвинул книгу обратно к Нурали.

– Плохо читал.

– Не понял.

– Точно, что не понял.

’Т Хоофт не ответил.

– Я мусульманин, – снизошел до пояснения Нурали-ходжи. – Ты христианин. У вас сказано: относись к другому так же, как хочешь, чтобы относились к тебе.

– Ах, оставьте, – отмахнулся ’т Хоофт.

– Нет, ты послушай, – Нурали взял его за рукав и вложил ему Библию в свободную руку. – Я согласен, что Аллах велик, и не нам, грешным, судить о его делах. Но вот что получается, Йен. Аллах запретил Адаму и Еве есть плоды дерева познания, сказал, что от этого они умрут. Почему бы было просто не сказать – нельзя?

– Я так и говорю, – сказал Йен, понимая, куда клонит Библиотекарь.

– Потому, – Нурали, казалось, не заметил, что маг его перебил, – что человек должен четко понимать, почему он должен поступать так, а не иначе. А ты своей младшей всегда все только запрещаешь, без объяснений.

– Ложь.

– И дождешься, когда придет змей, и будет поздно. И она тебе тоже ничего не объяснит. Так что относись к другому так, как хочешь, чтобы относились к тебе.

Йен покачал головой и положил Библию обратно на стол.

– Что ты всем этим хотел сказать, уважаемый Нурали-ходжи?

– Черная Книга, Йен. Ты запретил ей брать Черную Книгу. Но она возьмет. Как бы она тебя ни любила, она возьмет ее, и виноват в этом будешь только ты. Она спит и видит Черную Книгу во сне. Я знаю, какими глазами она на нее смотрит, особенно сейчас, когда она осталась одна, без матери, и ей очень нужно чудо. Ты ей не мать, и даже не отец, так что она нарушит твой запрет.

– Не нарушит, – уверенно сказал Йен.

– А если все же? Ты вышвырнешь ее из Ишанкара, как Аллах Еву из Райского сада?

– Я не бог, вышвыривать не собираюсь, но если она хоть пальцем притронется к этой книге, я ей больше не Наставник.

– Черная Книга Ишанкара не страшнее учебника по базовым трансформациям.

– Я не намерен с тобой спорить. Я свое слово сказал, и Тайра его знает.

– Я тебя предупредил, Йен. Я не хочу катастрофы. Но она возьмет книгу, спорю на что угодно.

Йен вздохнул, поразмыслил кое о чем, а потом, увлекая Нурали за собой по направлению к дверям, спокойно сказал:

– Я тебе расскажу одну притчу, эфенди. От Горана услышал. Однажды спустился Господь к Адаму и Еве в Райский сад и говорит: «Дети мои, я приготовил для вас два подарка, каждому по одному. Первый из них – это умение писать стоя». «Можно мне этот подарок, Господи?», спросил Адам, и Господь разрешил. Адам обрадовался новому умению и сразу побежал метить Райский сад. «Господи», глядя на это, сказала Ева. «А какой же второй подарок?» – Йен выдержал паузу, остановился и посмотрел на господина Старшего Библиотекаря.

Нурали развел руками, показывая, что не знает.

– «Мозги, Ева, мозги!» – и Йен слегка постучал себя указательным пальцем по виску.

– Тьфу на тебя, богохульник! – выругался Библиотекарь. – Изыди!

– Она не возьмет Черную Книгу. Именно потому, что у нее есть мозги, она ей не нужна.

Хет Хоофт прижал руку к груди, поклонился и вышел вон.

Морис налил себе бокал темно-красной крови, мягко, по-кошачьи, прошелся по ковру и сел в кресло, закинув ногу за ногу. Он с кривой усмешкой смотрел, как Горан пристраивает свою дверь возле дивана, но все комментарии, на которые он был способен, он уже отпустил ранее, поэтому сейчас просто молчал и наслаждался зрелищем.

– А я уже говорил… – все же не выдержал он.

– Говорил! – зло перебил его Горан и плюхнулся на диван.

Морис довольно засмеялся.

– Как ты ее бережно, как девушку, – он все же решил поязвить. – А девушка-то у тебя – доска доской!

– Смешно, – вздохнул Горан.

– Ты бы хоть по Ишанкару ее не таскал.

– Не могу. Сэр Котца сказал таскать.

– Сэр Котца много чего сегодня с утра сказал, – усмехнулся Гиварш. – Правда, никто так и не понял, что он имел в виду. Есть хочешь?

– Не хочу. Рано для еды.

– М-да? А мне вот сэр Котца разрешил. Сказал: «Нет глади без выбоин. В пище будет благополучие».

– И что это значит? – не понял Горан.

– Это значит, что я имею полное право перегрызть тебе горло, чтобы не было глади без выбоин, и мне будет благо.

Горан не ответил, раздумывая, Гиварш рассмеялся.

– Ну, может, вина?

– Рано. Пить буду после того, как придумаю, как уломать Совет изменить решение и принять Тайру в Ишанкар.

– Так ничего и не нашел? – перестал скалиться Морис.

– Что найти-то? Они черным по белому написали, что женщин на некромантию не принимают. И в Законе как на зло на этот счет ни единого слова про некромантесс! Одни запреты для некросов прописаны. И что мне искать?

– Незадача, – Морис повертел бокал в пальцах. – А девушка-то хороша во всех смыслах. Не хотелось бы ее терять.