Инстинкт Убийцы. Книга 2 - Элеонора Бостан

Это было не первое их совместное задание, Вадим уже видел ее в действии и впервые пришел в полное восхищение. Он почти влюбился в нее после того, как на его глазах она расправилась с громадным бойцом, перерезав ему сначала паховую артерию, а потом и горло, хотя в этом необходимости уже не было, и все на такой скорости, как будто он смотрел один из фильмов с Джеки Чаном. Она виртуозно владела ножом, как будто танцуя танец смерти, она завораживала, она была как богиня смерти или войны. И именно своими гибкими спокойными движениями, несущими смерть, она напоминала ему змею. И что самое главное – мозги у этой крошки работали ничуть не медленнее, чем мышцы.

Он снова прислушался. Ничего. Где она сейчас, сидит в своей комнате и готовится к делу? Спустилась вниз и пьет чай или, может, пошла прогуляться? Он бы не услышал ее, даже если бы она заползла к нему под кровать, это пугало и возбуждало. Была в ней какая-то темная магия, Вадим никогда не встречал столь бесшумного и незаметного человека, и это при том, что она была красива, как настоящая богиня. Абсолютно прямые темные волосы, полные губы и спокойные карие глаза, такие умные и всевидящие… и опасные. Именно ее глаза останавливали Вадима, когда он позволял себе больше, чем просто мысли о работе, холодный и магический взгляд этих глаз моментально возвращал его на землю и указывал на его место. Да, он был ее начальником, но не господином, и уж точно не господином ее сердца, если оно у нее вообще было.

Да, она была как змея, холодная и опасная, и этот холод отрезвлял и его, она стала его любимицей, но не любовницей, она и правда была лучшей в группе, ей он мог доверить самые важные дела, которые раньше делал сам, поэтому у него появилось больше времени на раздумья, только вот все чаще это время занимали мысли отнюдь не о работе. Ему казалось, она видит его насквозь, он нервничал и злился, теряя вдруг весь свой профессионализм и снова становясь самим собой, когда эти глаза смотрели на монитор или в бумаги, он ненавидел себя и ее, но она стала для него талисманом, богиней, которая по своей прихоти приносит и благо, и страдания.

Он много думал о ней, как о женщине и как о потенциальном конкуренте, она была сильным соперником, и Вадим знал, что она может ужалить в самое сердце, стоит лишь посадить ее за пазуху, но он все равно не мог отказаться от нее или убрать. Во-первых, он давно не встречал достойных соперников, а она помогала ему быть в форме, а во-вторых, и это была главная причина – именно она наконец смогла вытеснить из его мыслей другую женщину – Фатиму. Она очень долго была его навязчивой идеей, а Стелла смогла положить этому конец, сама не подозревая об этом, она стала его спасительницей, его лекарством от Фатимы, и Вадим не собирался отказываться от такого чудодейственного средства.

Конечно, он и теперь думал о Фатиме, но уже не так болезненно, он по-прежнему хотел поймать ее и по-прежнему верил, что поймает, но теперь она ушла куда-то на второй план, стала долговременной целью, о которой можно не думать месяц или год, но все равно иметь в виду. Теперь его ближайшей целью было выяснить, как много захочет его богиня и как скоро, она была явно не из тех, кто работает за идею и всю жизнь пляшет под чью-то дудку, скорее все окружающие исполняли па под медленную чарующую музыку этой девушки-змеи, и если она что-то делала, то всегда ради своих целей, и цели эти чаще оставались тайной, как и она сама.

Он не слышал никаких шагов, но в дверь постучали. Вадим усмехнулся, легка на помине, и все так же бесшумна, как тень.

– Да, заходи.

Дверь медленно приоткрылась, и в проеме показалась ее стройная фигура, свои красивые волосы она собрала в хвост, на плече Вадим заметил сумку.

– Я иду прогуляться, – сообщила Стелла, – зашла сказать, чтобы ты меня не искал.

Она ухмыльнулась, она прекрасно знала о своем даре, ровно как и о всех других достоинствах. И еще она знала, что только ей одной из всей команды он позволял обращаться к себе на «ты». Разумеется, при всех она себе этого не позволяла, но ее грела мысль, что это именно ее привилегия и ее решение. Она была умна и не хотела лишних разговоров и лишнего напряжения в команде, поэтому, как и все, называла Вадима на «вы», но каждый раз, когда его отчество слетало с ее губ, он мог поклясться, что видел чертенят, пляшущих в этих карих глазах.

– Тебе не нужна компания? – Спросил Вадим, прекрасно зная ответ.

– Нет, – твердо и четко, никаких «спасибо» или «как-нибудь в другой раз», он снова почувствовал знакомое ощущение невесомости, – мне надо побыть одной. Хочу подумать.

– Что ж, в нашей работе это приветствуется, – кивнул Вадим, не вставая с кровати, – только не заблудись.

Она одарила его вопросительно-презрительным взглядом, сдержано улыбнулась и закрыла дверь, оставив раскаленного Вадима в душной комнате. Черт, что за женщина, подумал он, прислушиваясь, но как всегда ничего не уловив, она меня доконает.

Ему тоже не мешало бы подумать, но, видно, кровь у него была не такая ледяная, как у этой девушки-змеи, поэтому, чтобы немного прийти в себя, он встал и, взяв полотенце, направился в ванную. Стеллы, конечно, уже и след простыл, какое-то время дом был полностью в его распоряжении. Может, удастся сосредоточиться, подумал Вадим, заходя в ванную на втором этаже и открывая кран с холодной водой. В такую жару даже вода шла не обжигающе ледяная как зимой, а просто холодная. Это даже лучше, решил Вадим и шагнул под душ, ощущая себя впервые полным болваном. Да, много нового она привнесла в его жизнь, до нее ему не приходилось бежать под холодный душ после минутного разговора, до нее он не ощущал этого странного состояния невесомости, в конце концов, раньше у него никогда не возникало ощущения, что чьи-то глаза просвечивают его насквозь, как какой-то мысленный рентген, безжалостно выявляя и засвечивая все его потаенные мысли и чувства. И в такие минуты он думал, что лучшим средством от предсказуемого позора бывает случайная смерть.

Душ помог, после 5 минут Вадим вышел из ванны другим человеком, можно сказать, он снова стал собой. У каждого бывают неконтролируемые всплески эмоций, подумал он, особенно, если всю жизнь занимаешься тем, что пытаешься их подавить, а