Инстинкт Убийцы. Книга 2 - Элеонора Бостан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
До Весеннего бала оставалось чуть больше двух недель.
8
Третья неделя в Праге не запомнилась бы ей ничем, кроме все тех же экскурсий, одних и тех же достопримечательностей и новой гостиницы. Эта была маленькой, как старинный постоялый двор, но слишком далеко от набережной и в слишком оживленном районе, хотя на первый взгляд можно было подумать, что время на этих узких улочках остановилось еще пару столетий назад да так и не пошло – все те же маленькие аккуратные домики с черепичными крышами, никаких высоток, никакого неона или светящихся рекламных щитов, только тишина и зелень, но в первый же день она поняла, что именно эта уединенность так привлекает людей, уставших от города и шума. Всю ночь до рассвета в маленьких барах сидели люди, не шумели, не устраивали беспорядки, просто пили пиво и болтали, а потом не спеша бродили по тихим узким улочкам, освещенным светом старинных фонарей, правда свет был вполне современным – электрическим. Мимо окон то и дело проезжали или проходили патрули, пешие и конные, и Фатима только укрепилась во мнении, что лучшего места для своего дела, чем гостиница «7 Пятниц», ей не найти.
Она уже все подготовила, оставалась ведь всего одна неделя, если не считать этой, а та тихая маленькая гостинца с верандами и невысокими заборами идеально подойдет для самой важной ночной вылазки. Она сделала все необходимые заказы, все примерно просчитала и теперь занималась в основном тем, что тихонько отбивалась от группы и гуляла по набережной, наблюдая за жизнью посольства. Она проплывала мимо на прогулочном катере, неспешно гуляла прямо у ворот, разевая рот от восхищения, как и все туристы, подолгу стояла на противоположном берегу реки в темных очках, которые на самом деле позволяли ей видеть все, что происходит на другом берегу так, словно она сама там стояла – она работала, делала свое дело, не тратя попусту ни секунды.
Гуляя по городу, она часто видела демонстрантов, небольшие группы и всегда спокойные, потому что их всегда пасла полиция, больше никаких беспорядков никто не хотел, это пугало туристов и местных жителей, но если вторым было некуда деваться, то первые просто уезжали и рассказывали всем о неудачном путешествии, а уезжая, они увозили с собой деньги, которые вполне могли оставить здесь. Но Фатима была не так спокойна, как жители, привыкшие жить одним днем и не думать о многом, она знала больше, и эти знания и опыт подсказывали ей, что это затишье перед бурей. Если бы за этими малолетками с плакатами никто не стоял, «Нашу Чехию» давно задушила бы полиция, а если за ними кто-то стоит, то явно не для того, чтобы ограничиться такой мелочевкой, как прогулки по набережной или по центру с транспарантами в руках и громкими лозунгами. Что-то будет говорили ее инстинкты, только бы не помешала эта буря моей работе.
И она как всегда оказалась права, только это была еще не буря, а так, первый гром. В конце третьей недели ее пребывания в Праге активисты из «НЧ» напали на автобус с российскими туристами. Фатима как раз гуляла одна, ее группа была совсем в другом месте, когда в самом центре на одной из улиц, отходящих от площади, толпа демонстрантов с плакатами вдруг столкнулась с большой группой туристов, садящихся в автобус. Фатима просто брела, думая о своем, она давно открыла, что когда голове надо поработать, она не любит делать это в одиночку, так что лучшее решение предоставить ей компанию – делать какую-то простейшую работу руками или просто побродить, не задумываясь о маршруте. А так как ей надо было хорошенько пораскинуть мозгами, она отбилась от группы и просто пошла в сторону центра, идти к посольству не стоило, она итак слишком часто там появлялась.
Она была в дальнем от площади конце улицы, замечая все, но не анализируя, когда увидела обычную группу туристов, они уходили с площади, оживленно обсуждая увиденное и теребя в руках фотоаппараты, кое-то отстал, их ждали, кто-то останавливался и фотографировал друзей и здания вокруг. Несколько человек, Фатима заметила троих, явно сопровождающие, бегали взад-вперед, торопили отставших и пытались как-то организовать группу. Почти у самого въезда на площадь в специальном месте для парковки их ждал большой двухъярусный автобус, туда-то и пытались сопровождающие направить людей. Какие-то туристы, отметила про себя Фатима и пошла дальше, она намеревалась свернуть на одну из улиц, пересекающих эту, но для этого надо было приблизиться к туристам, либо вернуться назад, откуда пришла. Она решила идти вперед, тем более, что пока она дойдет до поворота, они уже благополучно усядутся в автобус, так она думала, но все неожиданно изменилось.
Она приближалась к группе, туристы щелкали фотоаппаратами и галдели как маленькие дети, водитель автобуса уже начал прогревать двигатель, и тут началось. Из-за поворота, как раз с той улицы, куда она намеревалась свернуть, неожиданно выскочила группа молодых людей, примерно человек 30, все они несли плакаты с перечеркнутыми флагами России и Америки, увидев туристов, они побежали к ним, что-то воинственно выкрикивая. Водитель автобуса первым понял, что сейчас произойдет, может, потому, что как раз первым увидел лица и движения нападавших и уловил в них агрессию, он открыл двери и начал сигналить, но это не помогло, а только сбило людей с толку, вместо того, чтобы бежать или хотя бы оглядеться, большинство просто тупо таращились друг на друга и на автобус, кто-то повернулся к площади, и всего пара человек наконец посмотрели куда нужно. Этой парой были экскурсоводы, которые в отличие от туристов, свято веривших, что в отпуске опасность тоже отдыхает и ничего плохого просто не может произойти, держали ухо востро, именно они заметили стремительно приближающуюся группу агрессивных молодых людей и начали кричать, чтобы все заходили в автобус. С таким же успехом они могли кричать на стаю гусей, сначала все посмотрели на источник крика, потом друг на друга, потом по сторонам, а потом было уже поздно.
Активисты НЧ врезались в толпу туристов, закричала женщина, потом другая, а потом начался настоящий дурдом. Туристов били плакатами и кулаками, некоторые мужчины попытались дать отпор, и тогда на смену плакатам пришли откуда-то взявшиеся цепи
