Летающие колдуны - Ларри Нивен

— Они убежали, когда этим утром в деревню пришел Пурпурный.

— Пурпурный приходил в деревню? — я был в ужасе. Она кивнула.

Я схватил женщину за плечи.

— Ты должна рассказать мне, что он делал! Он проклинал гнездо Шуги, не так ли?

— Нет, ничего подобного.

— Он использовал огненное устройство?

— Нет.

— Что ж ему было нужно, женщина?

— Не знаю, правильно ли я его поняла, муж мой. У него не было с собой говорящего устройства. Нам пришлось объясняться жестами.

— Ладно, что он хотел?

— Думаю, он хотел сделать то, что образует семью.

— И ты ему позволила?.. Женщина опустила глаза.

— Я подумала, что это может помочь Шуге в дуэли, если ненормальный волшебник на какое-то время отвлечется…

— Но как ты могла! Он же не наш гость! Я тебя побью!

— Я жалею, муж мой. Я думала, это вам поможет. Женщина съежилась:

— Ты ведь не побил третью жену за то, что она разговаривала с Пурпурным!

Она была права. Я опустил руку. Было бы несправедливо побить одну и не побить другую.

— Он устроен очень странно, муж мой. Он почти совсем без волос, кроме…

— Я не желаю об этом слышать, — заявил я. — Это все, что он сделал?

Женщина кивнула.

— А потом он ушел? Она опять кивнула.

— Он ничего не касался? Ничего не брал? Она покачала головой.

Я вздохнул с облегчением.

— Благодарение богам, хоть тут повезло. Ситуация могла оказаться очень опасной. К счастью, ты не сказала ничего лишнего.

Довольный, я опустился на пол. Только теперь я почувствовал, как я устал.

— Ты можешь накормить меня, — сказал я.

Она так и сделала, не произнеся ни слова. Если ей понадобится поупражнять свои челюсти, для этого всегда найдутся остатки моего ужина. Я успел съесть два кусочка, когда вдруг в небе послышался сверхъестественный пронзительный свист.

То был звук несчастья, бедствия, паники. Я вывалился из гнезда и помчался к поляне. И там сквозь верхушки деревьев увидел…

Летающее гнездо! Оно вернулось в деревню. Оно не было серебряным. Теперь оно стало желтым. Оно проносилось над головой, затем поворачивало и с пронзительным воем возвращалось.

У меня в голове промелькнули слова Шуги… черное гнездо, скорее всего, вернется, чтобы напасть на того, кто его проклинал… Не могло ли гнездо спутать меня с Шугой? Я торчал на поляне в напряженном ожидании.

Гнездо резко остановилось в нескольких ярдах от верхушек деревьев, словно наткнувшись на мягкую стену. Дверь отсутствовала. Проем казался черным, а не сверкающе оранжевым, как должен был бы светиться раскаленный металл.

Гнездо вопрошающе повернулось. Я представил себе глаза, притаившиеся в темноте, за входом.

Я ждал, что они найдут меня.

Гнездо повернулось еще раз, уже быстрее.

И неожиданно стало вращаться с невероятной скоростью. Все его детали смазались и исчезли. Поверхность казалась оранжево-красной жидкостью. Я услышал, как оно жужжит, поднимаясь, и закрыл глаза. Между деревьями пронесся ветер.

Гнездо вращалось, увлекая за собой воздух. Сильные вихри с пронзительным свистом закрутились по деревне, этот звук отличался от агонизирующего крика гнезда, но пугал не меньше. Зарождался чудовищный смерч — гнездо было его центром. Я вцепился в ствол ближайшего домашнего дерева.

Не Маск-Вотц ли напал на яйцо чужака? Или это нападение на деревню? Ветер ревел, срывая ветки, листья, уцелевшие гнезда, пытался отодрать меня от корня, в который я вцепился. Я обхватил корень руками и ногами, спрятал лицо. Листья, кора, сломанные ветки сыпались и сыпались на меня…

Немного погодя я сообразил, что звук стал слабее. Я поднял голову. Ветер утих… Ни на одном дереве в деревне не осталось листьев. Все гнезда были сброшены на землю, многие раскололись от удара, другие откатились в сторону от места падения.

Огромное черное гнездо Пурпурного, все еще вращаясь, двигалось на юг, к реке. Подлетев к ней, яйцо зависло над водой и стало опускаться. Филфомар, яростный и неумолимый, тащил яйцо вниз, намереваясь разрушить.

Я должен был видеть это. Я побежал за гнездом, не думая о возможной опасности. Я должен был удостовериться, что жилище Пурпурного уничтожено окончательно!

Гнездо яростно вращалось, словно пытаясь вырваться из пут речного бога. Когда оно коснулось воды, огромное облако пара взметнулось вверх. В то же мгновение река и ее топкие берега вздыбились единой волной воды и земли. Небо почернело, луны скрылись. Чернота широкой волной растекалась по сторонам. Я попытался бежать. Крик сам собой вырвался из горла, когда нахлынувшая вода понесла меня назад в деревню. Грязь и ил забили рот, ноздри.

Неожиданно что-то с силой ударило в спину, и я обнаружил, что повис, зажатый между двумя ветками дерева.

Вода начала спадать, затем мутной грязной волной повернула назад в реку, оставив за собой мешанину водорослей и обломков. Шуга ошибся. Гнездо вернулось не для того, чтобы атаковать его. Даже сейчас я мог видеть, что в деревне ничего не уцелело, только несколько почерневших, лишившихся листьев деревьев сиротливо стояли в ночи.

Я спустился с ветки. Спина надсадно болела, я боялся, не сломано ли ребро. Пересиливая боль, я захромал к реке. Если мне суждено умереть, я должен сначала выяснить судьбу своего врага.

Я двигался в рассеянном свете семи лун.

Идти было трудно, ноги утопали в вязком болоте, цеплялись за обломки деревьев и черепков, скользили на мокрых камнях.

Я выругался, потеряв равновесие на скользкой поверхности. Впереди было видно гнездо. Вращаясь, оно высверлило под собой параболоидную воронку. Когда я взобрался на вал, ее окружавший, то увидел, что гнездо опять почернело и лежит в мелкой серебристой воде. Вращение прекратилось, и, наконец-то, наконец-то! — оно уже не было нацелено вертикально вверх.

Яйцо лежало на боку, вода проникла в дверной проем. Ослепительный свет вспыхивал в отверстии, бросая блики на поверхность воды.

Теперь, пожалуй, Пурпурный поверил в магию Шуги. Я начал прикидывать, как подобраться поближе, чтобы хоть краешком глаза увидеть тело свихнувшегося волшебника. Ничего живого внутри гнезда уцелеть не могло.

Я не проделал еще и четверти пути, когда вспышки внутри гнезда участились. Свет не был тем устойчивым желтым, который раньше освещал кабину. Оттуда сыпались зловещие, шипящие искры цвета молний. Я настороженно остановился. До ушей доносились потрескивающие звуки и шипение воды, превращающейся в пар. Я начал карабкаться по склону назад. Гнездо все еще оставалось опасным.