Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

— Гермиона… — медленно начал Гарри.

Песня становилась громче, но доносилась она не со стороны кучки одетых в зеленое с серебром слизеринцев, а из толпы в красном с золотом, которая медленно двигалась к замку, неся кого-то на плечах.

Уизли наш бог,

Уизли наш бог,

Все кваффлы подловить он смог,

Уизли наш бог…

— Как? — сдавленно пролепетала Гермиона.

— ТАК! — воскликнул Гарри.

— ГАРРИ! ГЕРМИОНА! — завопил Рон, с ошалелым видом размахивая в воздухе серебряным квиддичным кубком. — У НАС ПОЛУЧИЛОСЬ! МЫ ПОБЕДИЛИ!

Когда Рона проносили мимо, друзья, задрав головы, лучезарно заулыбались ему. У входа в замок образовалась толчея, Рона крепко приложили головой о притолоку двери, но опускать его, похоже, никто не собирался. Не прекращая скандировать, толпа протиснулась в вестибюль и скрылась из виду. Гарри и Гермиона, сияя, глядели им вслед, пока не затихли последние куплеты «Уизли — нашего бога». Потом посмотрели друг на друга и улыбки на их лицах медленно погасли.

— Ну что, прибережем новости до завтра? — предложил Гарри.

— Конечно, — устало согласилась Гермиона. — Торопиться некуда.

Они вместе поднялись по ступенькам. В дверях замка оба инстинктивно оглянулись на Запретный Лес. Гарри показалось, или, может, это было лишь плодом его воображения, что вдалеке мельтешит маленькая стайка птиц, взмывших в воздух над верхушками деревьев, словно дерево, где они обитали, только что вырвали с корнем.

Глава 31. С.О.В. ы

Весь следующий день, от того что помог Гриффиндору завоевать квиддичный кубок, Рон витал в облаках и не мог ни на чем сосредоточиться. Ему хотелось только одного — обсуждать матч, поэтому Гарри и Гермионе никак не удавалось улучить подходящий момент и рассказать ему про Гроупа. Ради этого, правда, никто из кожи вон не лез — не очень-то хотелось возвращать Рона на землю таким откровенно зверским способом. Поскольку день опять выдался ясным и теплым, друзья уговорили Рона составить им компанию и позаниматься не в гостиной, а на берегу озера под буком, подальше от посторонних ушей. Это предложение Рона поначалу отнюдь не прельщало — его вполне устраивало и кресло, и то, что каждый проходящий мимо гриффиндорец хлопает его по плечу, не говоря уже о спорадических выбросах «Уизли — нашего бога», — но, в конце концов, он согласился, что глоток свежего воздуха пойдет ему на пользу.

Разложив учебники в тени бука, ребята уселись, а Рон — уже в десятый раз — взахлеб рассказывал, как отбил первый шар:

— Короче, значит, один от Девиса я уже пропустил, и мне уже не по себе, а тут передо мной, откуда ни возьмись — Бредли, и вдруг меня осенило: смогу! У меня секунда, не больше — решить куда метнуться, прикиньте, вроде он целит в правое кольцо… справа от меня, понятно, а от него — слева… но ни с того, ни с сего дошло, что это у него отвлекающий маневр, и я рискнул, полетел влево — в смысле, от него вправо… и… ну… сами видели, чем закончилось, — скромно заключил Рон, безо всякой необходимости откидывая назад волосы, вроде их так привлекательно раздуло ветром, и оглядываясь по сторонам — слышат ли его окружающие: кучка болтающих меж собой третьекурсников-хаффлпаффцев. — А потом, когда на меня минут через пять налетел Чеймберс… Чего? — глянув на Гарри, Рон замер на полуслове: — Чего ты ухмыляешься?

— Ничего, — поспешно ответил Гарри и уткнулся в учебник по Трансфигурации, пытаясь совладать с лицом. На самом деле Рон только что невольно напомнил ему другого гриффиндорского игрока в квиддич, который когда-то ерошил волосы под этим самым деревом. — Просто я рад, что мы победили, вот и все.

— Ага, — протянул Рон, смакуя каждое слово: — мы победили. Вы заметили, какая мина была у Чанг, когда Джинни увела снитч прямо у нее из-под носа?

— Заревела, наверное? — едко предположил Гарри.

— Ну, да… от злости скорее всего, хотя… — Рон слегка нахмурился. — А как она зашвырнула метлу, когда приземлилась, видели?

— Э-э… — замялся Гарри.

— Ладно, дело в том… мы не видели, Рон, — Гермиона тяжело вздохнула, опустила учебник и сконфуженно посмотрела на него: — Собственно говоря, мы с Гарри ничего, кроме первого гола Девиса, не видели.

Старательно взъерошенные волосы Рона от разочарования бессильно сникли.

— Вы не смотрели? — переводя взгляд с Гарри на Гермиону, пролепетал Рон. — Вы вообще не видели, как я защищал кольца?

— Ну… нет, — Гермиона примиряюще протянула к нему руку. — Но, Рон, мы не хотели уходить, так получилось!

— Да? — лицо Рона заливалось краской. — Почему?

— Из-за Хагрида, — пояснил Гарри. — Он решил нам объяснить, почему весь в синяках с тех пор, как вернулся от гигантов. Хотел, чтобы мы пошли с ним в Лес, и у нас выбора не осталось. Ты же знаешь, каким он бывает. В общем…

Рассказ занял пять минут, по истечении которых негодование на лице Рона сменилось выражением крайнего недоверия.

— Он прихватил с собой одного и прячет его в Лесу?

— Угу, — мрачно подтвердил Гарри.

— Нет, — заключил Рон, будто отрицанием все можно было исправить, — нет, не мог он так поступить.

— Вот смог, — отрезала Гермиона. — В Гроупе футов шестнадцать роста, он обожает выдергивать из земли двадцатифутовые сосны, и я ему представлена, — фыркнула она, — как Герми.

Рон нервно рассмеялся.

— И Хагрид хочет, чтобы мы?..

— Ага, учили его английскому, — подсказал Гарри.

— Он выжил из ума, — с оттенком благоговейного страха протянул Рон.

— Вот именно, — раздраженно бросила Гермиона, перелистнула страницу «Этапов Трансфигурации» и свирепо уставилась на череду диаграмм, демонстрировавших превращение совы в театральный бинокль. — Я тоже начинаю думать, что он выжил из ума. Но, к сожалению, он взял с нас с Гарри обещание.

— Ну и что, придется вам просто забрать свое обещание обратно, и все дела, — твердо заявил Рон. — В смысле, это… экзамены у нас, и до исключения нам… — он свел большой и указательный пальцы вместе, почти не оставив между ними зазора, — …вот столечко осталось. И вообще… Норберта помните? Арагога помните? Нам хоть когда-нибудь везло с Хагридовыми приятелями-монстрами?

— Я помню, но, просто… мы пообещали, — слабо возразила Гермиона.

Рон с озабоченным видом стал приглаживать волосы.

— Ладно, — вздохнул он, — Хагрида ведь пока не уволили, так? Он уже долго продержался, может, до конца семестра дотянет, тогда к Гроупу вообще не придется идти.

Окрестности Хогвартса сияли на солнце как новенькая картинка, безоблачное небо любовалось на свое отражение в сверкающей озерной глади, нежно-зеленую травку едва покачивал ласковый ветерок. Наступил июнь, но для пятикурсников это означало только одно: скоро СОВы.

Преподаватели больше ничего не задавали на дом, занятия целиком посвящались повторению тем, которые скорее всего будут на экзаменах. В лихорадочной обстановке предэкзаменационной гонки Гарри забыл почти обо всем на свете кроме СОВ, только иногда, на Зельях, задумывался: передал ли Люпин Снейпу, чтобы тот продолжил учить Гарри Окклюменции. Если передал, то значит Снейп проигнорировал Люпина так же, как и Гарри. Тем лучше: забот и переживаний хватало и без дополнительных занятий со Снейпом. К счастью, у Гермионы на приставания к Гарри с Окклюменцией не оставалось ни минутки свободной — она беспрерывно что-то бормотала себе под нос, даже одежду эльфам давным-давно не подбрасывала.

В неуклонном приближении СОВ не только Гермиона вела себя неестественно. У Эрни Макмиллана появилась неприятная привычка допрашивать кого ни попадя о методах подготовки к экзаменам.

— А как у вас, сколько часов в день на учебу уходит? — с маниакальным блеском в глазах пристал он к Гарри и Рону в очереди на входе в теплицы Гербологии.

— Не знаю, — отмахнулся Рон. — Не считал.

— Больше или меньше восьми?

— По-моему, меньше, — слегка заволновался Рон.

— У меня уходит восемь, — выпятил грудь Эрни. — Восемь или девять. У меня еще час перед завтраком получается. Обычно восемь. А за целый выходной получается десять. В понедельник девять с половиной было. Во вторник похуже — всего семь с четвертью. А в среду…

Гарри был до глубины души признателен профессору Спраут, которая на этом пункте отчета завела всех в третью теплицу, вынудив Эрни прерваться.

А тут еще и Драко Малфой нашел способ посеять панику. За несколько дней до начала экзаменов, перед Зельями, он во всеуслышанье громогласно заявил Краббе и Гойлу:

— Главное, разумеется, — не что ты знаешь, а кого ты знаешь. Так вот, отец уже не первый год в хороших отношениях с председателем Магической Экзаменационной Комиссии — старухой Гризелдой Марчбанкс. Мы ее на ужин приглашали и все такое…