Ижицы на сюртуке из снов: книжная пятилетка - Александр Владимирович Чанцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Извиняется и – вспоминает дальше. Дживс и Вустер откладывают книгу и нервно стреляют у мистера Бина сигарету – они практически безработные:
«Да ладно, не притворяйся, Джон (настоящее имя Оззи. – А.Ч.). Ты поставил возле курятника знак “Oflag 14”. Знаю, что они не умеют читать, но сам понимаешь.
– Но это же шутка.
– Упреждающие выстрелы над их головами по утрам им тоже, вроде, не идут на ползу.
– Надо же их как-то держать в тонусе».
Насмеявшись в голос и дочитав автобиографию сильно позже, чем нужно было бы лечь, я все же подумал, что хотел бы прочесть еще, этакое послесловие к этой книге. О том, что он на самом деле думает и как всех развел, в очередной раз насмешил клоунадой. Ведь не мог же он просто так между тоннами кокса и 4 бутылками коньяка в день («пиво наверняка не считается, правда?») умудриться записать как минимум дюжину песен на все времена? Только ли с помощью жены («сам я в бумагах ничего не понимаю») смог стать мультипультимиллионером? Не умереть, не затеряться в водах Леты и алкоголя, остаться на первых полосах желтой прессы, на сцене, вершине хит-парадов? Проникнуться вот буддийской мудростью и поражать врачей («а почему вы еще живы?»), быть счастливым отцом и дедом семейства? Честно, загадка!
Но не для самого Оззи.
«Папа! – спрашивает однажды Джек. – Когда люди видят тебя по телеку, они смеются с тобой или над тобой?
Видимо, этот вопрос созрел уже давно.
– Знаешь что? – ответил я. – Мне все равно – главное, чтобы смеялись.
– Но почему, папа? Тебе нравится быть клоуном?
– Я всегда умел посмеяться над собой, Джек. Чувство юмора помогало мне выжить».
Воистину так. Поэтому жаль, что некоторые шутки все же тонут под грузом «креатива» от переводчиков-редакторов-корректоров. Так, главный сатанист современности Антон Шандор ЛаВей стал мимишным Антоном ЛяВи, сам Осборн «чувствует себя как Штирлиц под колпаком у Мюллера» (пойди догадайся, что там в оригинале) – а запятой в цитате нет, так их тут вообще больше нет, чем есть, будто перевод набивал сам Оззи с его дислексией… Еще одна хохма в духе Оззи, одним словом.
Джазовый мешочек тишины
Andrei Sen-Senkov (текст), Sveta Dorosheva (рисунки), Ainsley Morse (перевод). Mr. B. Маастрихт: Azul Press, 2019. 72 сЭта книга – или альбом, или даже такой литературно-музыкальный диск (ведь вкладывают же в альбомы разные рисунки-тексты-параферналию) – проект действительно международный. Потому что книгу о великом джазмене Чете Бейкере, американце, сбегавшем в Европу, написали сообща – как записывают сейчас те же пластинки, зачастую не собираясь для этого в одной студии, но обмениваясь записями по интернету – в разных странах. Поэт, автор стихопрозы и визуальной поэзии Андрей Сен-Сеньков – стихотворения, создательница многих волшебных иллюстраций Света Дорошева из Израиля нарисовала для этой книги, нарисовала – эту книгу, а переводчица-русистка из Америки Эйнсли Морс перевела стихи с русского на английский. Издано же в Голландии – где, под окнами амстердамского отеля нашли тело то ли выпавшего, то ли выбросившегося Чета Бейкера. Кстати, были у него в жизни и криминальные разборки из-за долгов за наркотики – так что любителям теории заговоров тоже пища есть.
«если потрясти в рукахкак сувенирный стеклянный шар со снегомего полтора года в итальянской тюрьмебудет медленно падать отсутствие музыки»«Гитара / чьи струны похожи / на рычажки настольного хоккея / бьет / по пяти игрушечным человеческим шайбам ногтей левой руки» – написано про отца Бейкера, тоже музыканта, но задает ритм и нерв. Потому что – и зубы (см. выше) трубачу Бейкеру выбили, и жизнь трепала, и меланхолия, депрессия, крепкие напитки и наркотики еще крепче Бейкера штормили, кидали и мотали. Мелодия развертывается, звучит, как «звонящие в медные домики звуков / телефоны / все время сообщающие умершим только плохие новости». А «обесценившиеся денежки / подгибают колени к подбородку / в абсолютной тишине бомбардировок» – это и биография Бейкера идет дальше, и усиливается тема, от тихого зубного хоккея до тишины – равной шуму, больше шума – бомбардировок (привет бит-поэме «Бомба» Грегори Корсо!):
«альбомом фотографий young chetмог бы воспользоватьсябог с ограниченным словарным запасомесли бы хотелхоть раз промолчать»Звук действительно умирает, задыхается на самом глубоком вдохе: «бейкер знакомится с чарли паркером / птицей / черной канарейкой всегда умирающей первой / в джазовой угольной шахте». Ведь
«слушать cool jazzэто слышать как в соседней комнатекто-то одинокий в свой день рождениязадувает зажженные им же самимсвечи на торте»Но Чет, Мистер Б, «игрушечный джазовый мешочек со смехом дыма / вокруг задыхающегося мизинца» выжил. Записал тот же альбом Taste of Tequila (1966):
«два стаканчика текилыэто удаленные голосовые связкичтобы не было крикавызывающего камнепадв горах человеческой боли»Хотя шел, играя на своей трубе, по минному полю признания, провалов, многих проектов и коллабораций:
«любимая труба в 50-е martin committeeзвучащая как сыплющаяся солькоторой римлянечтобы никогда ничто не вырослопокрыли земли разрушенного карфагена»И финальная тишина шла за ним по пятам, кралась тенью, хотела убить музыку – и его заодно:
«когда долго живешь с ангеломон становится похожимна иглу проигрывателя виниловых пластинокусыпляющую звукикак старых больных животных»И его финальную, последнюю ноту просто не услышали. Всхлип, а не крик. Впрочем, как всегда:
«когда он выпал из окнаамстердам просто перевернулся на другойбог»Кстати, если нельзя показать тут рисунки, то оценим блестящую игру перевода:
«when he threw himself from the windowamsterdam listened blankly to the joke he alreadygod»В 2012 году бразильская джазвумен Лусиана Соза записала альбом, который называется The Book of Chet, «Книга Чета». Литература давно хотела петь о Чете – трио в этой черно-белой графической книге сыграло свой первый концерт:
«в виде лишь раз исполняемого тангочерных и белых носковв стиральной машине»«God is good, but will Нe listen?», как пелось в другой песне. Не столь важно – любовники выживают, мертвые не умирают, а пластинки расправляют виниловые крылья, выбираются из-под иголки проигрывателя и взлетают.
Атамандия и радиоктивные черви
Виталий Аширов. Скорбящий киборг: Диаманда Галас за пределами ультрамодернизма. М.: Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2019. 164 сК книге с таким названием приступаешь с некоторым опасением – вдруг там не восхитительно демоническая Диаманда, а автор, да и кто он, кстати, достаточный ли галасовед… Опасения, ура, напрасны –