На поле танки грохотали - Михаил Константинович Зарубин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Слушая рассказ Валерия Иосифовича, я, зная технологию ряда производств, не мог не выразить своего удивления:
— Неужели такое могло быть? Почему военные не понимали значение танка «Т-80»?
— Они и не могли понимать, ведь это изделие было как бы полуфабрикатом, требующим колоссальной работы по доводке. А «Т-72» — танк простой, надежный, освоенный производством. Но создавался он для другой войны — мировой, в которой потери сравнимы с 1941 годом. Такой войны, вероятно, уже не будет, потому и нужны были другие машины, но предвидеть это могут люди особо одаренные.
— Ты был знаком с Устиновым?
Валерий Иосифович встал со скамейки, улыбнулся и ответил:
— Скажем так, я его хорошо знал…
Было видно, что он не хотел освещать эту сторону своей жизни. Заметил, наверное, мои подпольные записи в блокнот, понял цель моих расспросов, поэтому о личном не говорил. Это не для литературы.
В ознаменование окончания своей исповеди Козишкурт пошел, слегка сгорбившись, по тропинке скверика. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Шли медленно, молча. В моей голове мысли путались, информации было так много, что вывод сделать было трудно. Я положился на время — подскажет, выявит главное. И вдруг неожиданно для себя я спросил:
— Послушай, Валерий Иосифович, сейчас ты руководитель КБ, ау вас всегда было так, что Генеральный конструктор возглавлял фирму?
— В советские времена так было обязательно. А сейчас по-разному бывает. Я уже почти двадцать лет возглавляю КБ. Возглавил еще при жизни Николая Сергеевича Попова. Демократические времена — это тебе не советские. В советские — Главный конструктор был величиной государственного значения. Наш Николай Сергеевич являлся членом Центрального Комитета КПСС. И конструкторское бюро всегда было заполнено заказами и, естественно, финансированием, выполняя при этом военные заказы. После перестройки перед нами встала одна задача — выжить. Какая война, когда вдруг все заговорили о мире, о братстве, об отсутствии врагов? С объятьями встречали наших извечных заклятых «друзей», им в угоду односторонне разрушили советский военный потенциал. И к чему это привело? Кто-то понимал уровень трагедии, но руководство страны находилось по другую сторону понимания. Я в эти трудные годы работал заместителем Генерального конструктора, и мы с Николаем Сергеевичем были очень близки. Человек он был жесткий, бескомпромиссный, работать ему в новых условиях было тяжело. Порой от него, выходящего из кабинетов больших начальников, можно было услышать такие слова, «Еле сдержался, сожалею, что этому мерзавцу в морду не дал». В это же самое время и в личной жизни у него был сложный период: исчез сын, и все усилия в поиске были тщетны. Однажды он, как всегда решительно, заявил: «Валера, бери руководство на себя! У меня нет больше сил общаться с новыми «господами». Боюсь за наше дело, скоро все может рухнуть. Оставляю за собой только технику и модернизацию «Т-80», потружусь над ними до пределов своих возможностей».
— Но на новой должности хотя бы добавили зарплату? — задал я резонный вопрос руководителя.
— О чем ты говоришь! Хорошо, что наше КБ вообще не «заасфальтировали», как это случилось со многими славными предприятиями, например, с Ижорским заводом, уничтоженным по указке Запада. Я спасал наши мощности, чтобы их не распродали.
— И каким же образом спасал? — заинтересовался я.
— Сейчас вспомнить страшно. Сдавали земельный участок в аренду на Волхонке. Являлись застройщиком жилья.
— Вы?! Застройщики жилья? — для меня это было удивительно.
— Да, ты можешь увидеть построенные нами дома в Красносельском и Кировском районах города.
— Но у вас же не было строительных мощностей?
— И хорошо, что мощностей не было.
— А что, разработки основных проектов в КБ были остановлены?
— Нет, ради этого мы и выкручивались, как могли. По договору с Министерством путей сообщения разрабатывали высокомобильный гусеничный кран, грузоподъемностью восемьдесят тонн. Предназначается для ликвидации последствий аварий и катастроф на железнодорожном транспорте как природного, так и техногенного характера используется и сейчас для выполнения работ в труднодоступной местности, в условиях бездорожья.
В качестве ходовой части для крана применено хорошо отработанное гусеничное шасси военных машин. Так же по заказу инженерных войск создавали быстроходную траншейную машину БТМ-4М «Тундра». Она также на гусеничном ходу. Это высокопроизводительная машина, разработанная на основе шасси танка и самоходной артиллерийской установки. Такая машина не только обеспечивает рытье траншеи в мерзлом грунте со скоростью 250 погонных метров в час, но может быть использована для рытья и засыпки котлованов и планировки местности в условиях бездорожья в труднопроходимых районах. И еще было разработано несколько «мелочей», имеющих возможности двойных технологий.
— А что же танк «Т-80»? На нем был поставлен крест?
— Нет, конечно. Ради него, родимого, и работали, и выкручивались, и придумывали сопутствующие технологии, к счастью, пригодившиеся Родине. Сейчас по памяти не скажу точно, сколько модификаций танка сделали и в какие годы, но много.
Слушай, если тебе интересно все это, когда появлюсь на работе, разыщу и пришлю материалы по этой теме.
Я согласно закивал головой, приложив палец к губам, безмолвно спрашивая, не секретны ли эти документы.
— Нет, секретов уже в этом нет.
Через несколько дней в запечатанном конверте я получил от Валерия Иосифовича материалы о модификациях танка «Т-80», и не просто текст, а фотографии стального красавца.
Привожу эти сведения без изменения и поправок, будучи убежденным, что поправки в нашу историю вносить нельзя. Ее нужно отразить такой, какой она была.
«В 1976 году выпущен базовый образец, первый в мире серийный танк с газотурбинным двигателем «ГТД-1000Т», мощностью 735 кВт (1000 л.с.) «Т-80».
В 1978 году появилась первая модификация «Т-80 Б» — на танк установлена модернизированная пушка «2А46–2», новая система управления огнем (СУО)
