Озарение трансценденцией - Владимир Красиков

ГЛАВА 2

CONVERSATION: РАЗРЕШЕНИЕ ОТ БОЖЕСТВЕННОГО БРЕМЕНИ

Как известно, все имеет начало и неизбежный конец. Все известные религии, даже те из сегодняшних, которые полагаются «незыблемыми», имели начало, а значит, когда-то прейдут, каким бы кощунством это ни казалось для их фанатичных приверженцев. Более того, мы знаем прецеденты прежних «великих и вечных» вероисповеданий, которые царствовали в умах людей тысячелетиями, чтобы затем тихо уйти из своей живой обители в «поля мертвых» мировой мифологии, литературы, искусства и философии. Поколения людей меняются, как меняются и социально-политические реалии, технологическая практика, представления людей об окружающем. Если ранее это было довольно неспешным процессом, то в наши дни изменчивость становится социальным лейтмотивом. В известном смысле смена поколений – это каждый раз социальное рождение, передача прежде обретенных форм социальной, ментальной, технологической практик новым поколениям. Роды могут быть быстрыми и легкими – в условиях отменного здоровья роженицы, а могут быть и кризисными, проблематичными, непредсказуемыми – если дающая новую жизнь расстроена в здоровье, неуравновешена в эмоциях, дезориентирована в своих основах отношения к миру. Метафора родов призвана показать зависимость древних форм мироощущения-мировоззрения, которые дают историко-культурные прецеденты искусства, религии, морали, философии, от технологического и социального развития. Нет одних, извечных форм искусства, религий, этик и философийони рождаются вновь и вновь не только в новых культурах и народах, но и в ходе глубинных, тектонических подвижек истории. Многие народы, культуры генерируют свои особенные искусства, религии, этические кодексы и даже «философии», однако лишь народы «исторические» или «имперские», которые оказались по тем или иным причинам во главе исторического движения, оказывают доминирующее влияние на складывание общего стиля (региона, ойкумены) жизни и мышления, будь то в искусстве, религии или философии. И эти народы меняются по своего рода «социальной эстафете», как меняются регион- лидер и закономерности складывания самого общего, «глобализационного» на тот день, «фокуса внимания».

Религии потому непрерывно рождаются – как в плане обновления-мутации в социальной передаче своего основного пакета, так и, главное, в обновлении-ересиации и актуальных трансцендированиях новых религиозных виртуозов, удовлетворяющих потребность в живом религиозном опыте. Это-то мы и попытаемся обосновать в первом параграфе этой главы, рассмотрев исторический контекст, где наряду с традиционными поколенными обновлениями присутствуют и «осевые религиозные эпохи», характеризующиеся решительными изменениями в социально-антропологических конфигурациях религиозного опыта («харизматик – его группа»).

Последнее означает, что основные события рождения (обновления) религии всегда разыгрываются сначала в душе неординарного человека, который становится, в итоге своего неповторимого душевно-биографического пути, религиозным виртуозом: пророком, аскетом, основателем нового религиозного движения или же как минимум религиозным писателем, художником, философом. Этот феномен называется обращением, или же уверованием (озарением новым опытом) необычного человека, который становится центром притяжения к себе других людей, стремящихся к неповседневной необычности общения с трансцендентным или к живому религиозному опыту, который им не могут дать закосневшие традиционные религии. Анализ обращения – тема второго параграфа данной главы.

§ 2.1. Концепция религиогенеза

Итак, непрерывное поколенное обновление людского состава всегда создает актуальные потребности в непосредственном религиозном опыте. Источником актуального религиозного трансцендирования (в формате либо порождения новых религиозных объектов, либо интеллектуально-эмоционального обновления традиционных) и социального притяжения в формировании религиозных групп и контркультур являются харизматические, религиозно одаренные индивиды: пророки, учителя, подвижники, священники традиционных конфессий (по призванию, не «по профессии»).

Все дело в том, что души этих людей не только способны порождать «религиозные объекты» – это может происходить в душах многих верующих, – но и, что гораздо важнее, эффективно внушать их другим, сообщать свои «формы» другим или оформлять, выражать религиозные чувства многих.

Дело не в мере личной гениальности. Это одна из константных ролей извечного социо-антропологического репертуара, так же как и «паства», «секта», «религиозная общность». Вместе они и составляют извечную экспозицию развертывания религиозных событий. В отличие от ярко индивидуализированных персонажей «религиозных лидеров», «паства» – скорее «декорации», «хор», деиндвидуализированные массы, характеризуемые в формате анонимных психологических совокупных качеств, таких как смутность личностного профиля, боязнь самостоятельности, ответственности, свободы28.

Однако всегда находятся люди, обладающие противоположными характеристиками, стремящиеся реализовать себя в религиозной сфере, религиозном деле, религиозном бизнесе. Особенности их психотипа ориентируют их на самореализацию не в политике, экономике или военном деле, где бы такжене пропали втуне их качества, а на ниве религиозного авторитаризма. И сколько бы их ни было, они всегда находили и будут находить свою благодарную и преданную паству, учеников и соратников, ибо каждое поколение, вне зависимости от социальных и культурных аранжировок, воспроизводит в своем составе примерно константную пропорцию «пастухов» и «овец», а детство каждого из нас29 и инфантилизм многих из нас вновь и вновь создают условия для «завязи» религиозных объектов и чувств, равно как и потребности в непосредственном опыте общения со сверхъестественным – в образе человека. И человек всегда находится. Раньше их были десятки, неоднократные удесятирения количества людей увеличивают в той же пропорции и число «аватар».

Итак, религиозные харизматики и их группы – социально- естественная субкультура любого типа общества: от колдуна и его последователей до современной секты компьютерщиков во главе со своим религиозным лидером, ожидающих «подлета кометы». Религия – всегда «живое дело» для части людей, которая есть в любом обществе, религиозная же традиция (или традиционные и «уже легитимировавшиеся» конфессии) есть скорее консервативная, застывшая форма этого антропологического явления. Обратимся к характеристике этого формообразующего ингредиента религиозных субкультур, часто имеющих, особенно в переломные социально-исторические эпохи, контркультурные признаки.

Как известно, первые религиозные формы, возникшие в условиях недифференцированной духовной жизни, пронизывали собой архаичные сообщества, будучи тождественны «мировоззрению-морали». Одновременно они решали специфические задачи улаживания пограничных споров между социальными новообразованиями (формирующихся социальных порядков) и окружающими людей «силами»30. Функции религиозных лидеров выполняли старейшины, главы родов, вожди либо сословия священников, магов. И хотя отдельные представители последних и могли быть религиозно одаренными, в целом они все были своего рода «чиновниками», функционерами культа, родоплеменной традиции, уходящей в тьму веков. Однако нам известно, что уже и в эти времена, т. е. по сути также «изначально», существовали неординарные, амбивалентные люди, запечатлевшие себя в мифах как «трикстеры», а в живой действительности как «колдуны».

Колдун в передаче исследователей-этнографов – фигура необычная, трудно квалифицируемая однозначно по шкале устоявшихся норм поведения в тех обществах. Это своего рода «свободный художник» религиозности, чьи авторитет, связь и сила в общении со сверхъестественным зависели только от его личной природной одаренности31. Леви-Строс называет их «невротиками», людьми с «патологическим мышлением», имея в виду, как следует из контекста, способности к глубокой эмпатии и суггестии, равно как пытливость и развитое творческое воображение32.

Институт колдунов, выполнявший комплекс функций психотерапевтов, врачей, астрологов, магов, характерен для всех известных нам архаичных обществ, и эти люди вызывали у людей смешанные чувства страха, презрения, тайного поклонения. Именно эти люди явятся в переломную эпоху генезиса городской цивилизации и государств как основоположники новых типов религий в виде пророков и гуру33.

В дальнейшем они – постоянная существенная фигура ментального пейзажа религиозной жизни, субъекты религиогенеза. Попробуем описать их основные психологические и интеллектуальные качества.