Тени "Парадиса" - Леонид Кузнецов

— Меня интересует ваш первый разговор с Конвэй в медпункте.

Инспектор такого вопроса не ожидал. Неужели в медпункте не было устройств для слежки? Или они оказались неисправными?

— Устройства во время вашего посещения не сработали, — сказал Дюпон, словно прочитал мысли Ришара. — Или оказались неисправными, или их обнаружила и ликвидировала Конвэй.

— Мне трудно припомнить, о чем мы с ней говорили тогда, — медленно сказал инспектор. Он подумал о том, что нужно тянуть время. Ему казалось, что если он немного продержится в этом смертельном диалоге, минуту — две, то помощь придет. Только кто ему поможет? Кто?

— У вас прекрасная память, инспектор. Вспомните, пожалуйста.

— Даже если я скажу, вы все равно убьете меня. И сделаете то же самое, если не скажу. Не вижу смысла…

— Перед тем, как окончательно прикончить вас, я могу немного поиграть… Задеть, например, лучом руку или ногу. Это, как мне кажется, очень неприятно, поэтому я могу вам предложить только одно — смерть без мучений. Выбирайте: или — или…

— Мы говорили о карнавале, — пробормотал инспектор.

— И только?

— Как это ни странно… — пожал плечами Ришар. Казалось, Дюпон задумался, осмысливал слова, сказанные инспектором. Он явно сомневался: верит! или нет Ришару.

— Если вы не обманываете меня…

— Нет, — твердо сказал Ришар, одновременно усиленно соображая, как вывернуться из сложившейся ситуации.

— Не может быть! Чтобы вам, инспектору КОБКОПа, и не сказать…

— Нам помешали, — попытался солгать инспектор, но Дюпон каким-то образом уловил это.

— Напрасно вы изворачиваетесь. — Дюпон упивался своим превосходством. — Это не поможет ни вам, ни ей…

«Если он так говорит, значит, Элис жива и тоже где-то прячется!» — обрадованно подумал Ришар.

— Подобно вам, она где-то скрывается, — подтвердил его догадку Дюпон. — И другие ваши знакомые тоже прячутся…

— Замолчи, подонок! — раздался вдруг звонкий, до боли в сердце знакомый голос.

Он прозвучал, как сигнал к действиям, Ришар, мгновенно оценив этот отвлекающий маневр, бросился под ноги дрогнувшему противнику. Он… пролетел сквозь Дюпона!

— Это галоизображение, — голос Элис с трудом пробирался сквозь звон, стоявший в ушах инспектора.

— Да, всего лишь изображение, — повторила она и в подтверждение своих слов рукой проткнула грудь Дюпона.

— Не могу к ним привыкнуть, — виновато отозвался Ришар.

— Ничего, — сказало галоизображение Дюпона, — я доберусь до вас…

— Убирайся! — резко сказала Элис. Она подошла к сидевшему Ришару и протянула ему руку, помогая подняться.

— Я все равно вас уничтожу! Обоих! — кричало галоизображение, повернувшись к ним лицом и размахивая изображением тэрджера.

— Исчезни! — крикнула Элис, и, словно испугавшись ее крика, Дюпон медленно растворился в воздухе.

— Так-то лучше будет, — проговорила она. — Пойдемте.

— Куда? — спросил инспектор.

— В безопасное место. Подальше от этих…

Гибкая фигура девушки в синем комбинезоне направилась к открытой двери, из которой она, очевидно, и появилась. Ришар медленно поплелся за ней. Ему было стыдно за разговор, который Элис, наверное, слышала. «Еще подумает, что я трус…». Инспектор тяжело вздохнул.

— Не вздыхайте, инспектор, — чуть повернув светловолосую голову, бросила через плечо Элис. — Вы вели себя неплохо. Для первого раза…

— Второго не будет, — пробормотал Ришар.

— Кто знает? — сказала девушка. — Если Дюпон начал охотиться на вас, то опасных встреч будет еще предостаточно…

Они вошли в дверь, за которой чернела темнота туннеля. Ришар невольно замедлил шаг. Ему не хотелось снова оказаться в этих мрачных лабиринтах, по которым он совсем недавно так резво бегал. Вспыхнувший перстень-фонарик на руке Конвэй осветил на полу ровный круг.

— А как вы оказались здесь? — спросил Ришар.

— Меня предупредил Брин. Он и наших всех предупредил.

— Тут есть еще и «наши»?

— Да, есть, — Элис не стала говорить далее.

— Мы идем к ним? — решил уточнить инспектор.

— К ним.

— А галоизображением своим Дюпон часто пользуется?

— У него везде натыканы специальные устройства для передачи своего галоизображения. Если он кого-нибудь или чего-нибудь боится, то предпочитает пользоваться этой штукой. Кстати, ими управляет электронная машина.

— А он сам?

— Он потом получает всю необходимую информацию, которую выдает ему машина, а если она засбоит, оказавшись в неопределенной ситуации, то тогда вмешивается сам Дюпон и принимает необходимое в данной ситуации решение.

— В этот раз он принял плохое решение, — усмехнулся Ришар.

— Просто я кое-что знаю, поэтому галоизображение так странно себя вело…

Некоторое время они шли молча. Круг света, покачиваясь, бежал по полу. Иногда в него попадали маленькие сапожки Элис. Негромко цокали магнитные подкошен. Эхо отзывалось на этот звук где-то далеко в глубине туннеля. Ришару показалось, что к их шагам присоединился еще один какой-то подозрительный звук. Он сразу вспомнил о той непонятной огромной массе, что прошла мимо него сквозь переборку.

— Здесь водятся призраки или привидения? — спросил он Элис.

— Водятся, — серьезно ответила она. — Их два вида, и оба созданы компьютером. Галоизображения людей управляемы. А вот другие вышли из-под прямого управления машины, превратились в страшных уродов и живут, вернее существуют самостоятельно. Машина уничтожить их уже не может, как, например, галоизображения людей. Эти уроды нападают на людей, но почему, никто не знает.

Ришар хотел спросить про ту массу, сильно пахнущую потом, но не стал перебивать рассказ девушки.

— Машина не только создает галоизображения, но еще и управляет всеми системами жизнеобеспечения базы, а также строительными автоматами. Многие туннели были сделаны давно, и в основном этим занимались автоматы. Кроме того, туннели часто пересекали естественные пещеры, которые образовались в этих местах с незапамятных времен. Автоматы герметизировали эти пещеры, рыли туннели дальше. Так что настоящих размеров этого лабиринта никто не знает.

— А сейчас автоматы продолжают рыть туннели? — спросил Ришар. С самого начала своего знакомства с Конвэй он побаивался ее. Причины этого объяснить не мог, разве только тем, что влюбился.

— Не знаю. Наверное, продолжают.

Элис вдруг резко остановилась, и Ришар налетел на нее.

— Нам сюда, — сказала девушка, посветив перстнем-фонариком в сторону. В стене туннеля инспектор увидел круглое отверстие. Элис, пригнувшись, вошла в него.

— Осторожно, здесь ступени, — предупредила она последовавшего за ней Ришара. Винтовая лестница уходила далеко вниз.

В туннеле, где они только что были, что-то громко ухнуло, и приглушенный грохот заметался, затихая в бесконечных лабиринтах.

— Упала противопожарная переборка, — спокойно сказала Элис, опередив вопрос инспектора. — Тросы ржавеют и не выдерживают ее веса.

— Ржавеют? — удивился Ришар. Воздух в туннелях и на самой базе был всегда сухой. Только у фонтанов, в бассейне и оранжереях чувствовалась влага.

— Я не совсем точно выразилась. Скорее всего, тросы стареют. Просто процесс старения и ржавчина, можно сказать, почти похожи: в обоих случаях металл разрушается, поэтому здесь обычно говорят, «ржавеет» вместо «стареет». Лунный жаргон.

— Значит, я рисковал, когда пробегал под переборками. Они могли упасть в любой момент?

— В тех туннелях, где вы были, переборки новой системы, как мне объяснял Брин, на гидросистемах, так что вам ничего такого не грозило. А здесь переборки смонтированы по старой системе, на тросах, поэтому и бывают такие случаи…

— Ржавеют, — повторил Ришар и улыбнулся. — Хорошее слово. Ржавый дурак звучит гораздо современнее, чем допотопное — старый. Так же и ржавая дева…

Элис негромко рассмеялась и сказала:

— Придумаете тоже… Так здесь не говорят.

— Будут, — уверенно заявил Ришар. — Я этому посодействую.

Казалось, ступени винтовой лестницы никогда не кончатся. От частых поворотов у инспектора стала слегка кружиться голова. Конвэй шла впереди него, и было видно, что ничего подобного она не испытывает.

— Далеко еще? — поинтересовался Ришар.

— Устали? — в голосе Элис проскользнуло сочувствие.

— Нет, — поспешно ответил он, но эта поспешность выдала его усталость.

— Скоро придем…

Они спускались еще полчаса, потом столько нее времени шли по низкому круглому туннелю, который был неудобен для высокого Ришара, поэтому ему пришлось идти сильно пригнувшись, отчего стала болеть шея. И вообще он чертовски устал от всей этой беготни по туннелям, от всех этих призраков, диалогов с галоизображениями, спусков по лестницам. Поэтому Ришар начал понемногу злиться. На эту проклятую базу, где перемешались враги и друзья. На Дюпона, который загнал в эти темные, запутанные лабиринты. На свой желудок, который стал все настойчивее напоминать о себе голодными спазмами. На противопожарные переборки, которые вдруг начинают падать…