Продаются ботиночки - Виктория Мальцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я начинаю ненавидеть свой ноутбук, Фэйсбук, встроенный в него Мессенджер и Александру Новикову.
Ну прочти же, прочти!
И ответь мне хоть что-нибудь! Отвали, ты ублюдок, знать тебя не хочу, извини занята, на этой неделе никак, может быть, в следующий четверг после дождя, а может быть, через год, может, через двадцать, но точно когда-нибудь, или не точно… Ну хоть что-нибудь!
Весь остаток дня во мне живёт разумная мысль, что третью бессонную ночь мой организм попросту не переживёт. Поэтому сразу после работы, а вернее, ещё за час до её окончания, я уже еду за рулём. Пять лет прошло, вспомню ли место? Найду ли? Ведь был там только раз, и темно тогда было, хоть глаз выколи. Сам этот дом где-то у чёрта на горе, и лампочки перегорели что у подъезда, что на площадке. Мне тогда боязно стало выпускать её одну из машины в такую темень, да ещё и в таком районе – с ней пошёл. Как оказалось, не зря. Гопоты не было, но зато… иначе всё обернулось.
Минут двадцать мёрзну перед дверью в подъезд – теперь на ней установлен замок с кодом – жду, пока кто-нибудь войдёт или выйдет. Подъезжает машина, женщина за рулём. Молодая. Она выходит сама и выпускает через заднюю дверь ребёнка – девочку.
Я думаю, моё сердце не билось всё то время, пока они обе вышагивали по сугробам от парковки до подъездной двери с надувными шарами и праздничными пакетами в руках.
Как только поравнялись со мной, и мне удалось достаточно чётко разглядеть лицо женщины, я выдохнул. Не моя.
– Что? Дверь опять заело? – спрашивает меня, встревоженная.
– Нет, я это… код забыл.
– А, – говорит. – Не знал, не знал, и забыл. Ну, бывает.
Она прикладывает электронный ключ к панно, дверь отщёлкивается.
– Ты в какую квартиру? – спрашивает.
– Э… я номер не помню. По лестнице пойду… третий этаж справа.
– Ну-ну. Поди темно ещё было.
– Именно.
Женщина с девочкой протискиваются в узкий лифт, и меня вдруг осеняет: Новый Год же недавно вот только был. А я без подарка!
– Эй, девушка!
– Да?
– Я кое-что забыл… подарок ей купить… когда вернусь… короче, какой тут код на двери?
– Три тройки, – успевает она выкрикнуть, пока дверь лифта закрывается.
Три тройки. Вот же я олух.
Продавец в магазине игрушек, лет шестидесяти на вид, долго смотрит на меня поверх очков. Наверное, профессионально размышляет, как ответить на вопрос: «Что посоветуете для девочки четырёх лет».
– Ну что нынче в моде у девочек четырёх лет? – устало, наконец, выдыхает она. – Ну конечно же МЛП и ЛОЛ.
– А что нынче означают МЛП и ЛОЛ, позвольте полюбопытствовать?
– МЛП – май литл пони. Лол не переводится. Что, – вдруг изрекает она довольно жёстко, – даже не воскресный папа? Четыре года не вспоминал, и тут вдруг решил вспомнить?
– С чего Вы взяли? – защищаюсь я. – Может моя дочка к подружке на праздник идёт, надо купить подарок.
– Неправда это, не ври. Даже каждый воскресный папа нынче в курсе, что значит ЛОЛ. Да и взгляд у тебя, как у побитой собаки, прежде, правда, так нашкодившей, что её попёрли со двора.
«Мать моя женщина», думаю про себя я.
– Ну, могу вот предложить такую лошадку из МЛП – вчера только завезли, так что ты удачно зашёл, долго она тут не просидит. Звёздочка.
С этими словами продавщица водружает перед моим носом объёмную коробку. С одной её стороны картон фигурно вырезан, и через дыру отлично видно содержимое – фиолетовое существо с парадоксально огромными глазами, отдалённо напоминающее лошадь. Продавщица нажимает на кнопку, расположенную посередине живота, и существо поёт тонким детским голосом:
В небе звёздочки горят,
Малыши все спать хотят.
Пони звёздочку возьмём,
Колыбельную споём.
Сладкий сон смыкает очи,
Спать пора, спокойной ночи.
Спокойной ночи!
Не знаю, что за нейролингвистическое программирование закодировано в песне этого инопланетного монстра, но у меня глаза вспотели. Мне всего-то двадцать шесть, а нервы уже ни к чёрту.
– А… ну, так и думала. Но… слушай, лучше поздно, чем никогда!
Голос продавщицы теперь тоже стал мягче. Это всё нейролингвистическое программирование. Это вам не шуточки.
– Заверните, – говорю. – Хорошая вещь. Ей понравится.
– Дочке? – искоса смотрит на меня товарищ женщина шестидесяти лет, возможно, мало что соображающая в последних тенденциях ЭйАр и ВиАр, но прекрасно разбирающаяся в МЛП, ЛОЛ и неизменной психологии гомо-сапиенс, особенно по части дерьмовых поступков.
– Дочке…
– Ничего. Привыкнешь, – обещает и пробивает чек.
