Идеже хощет Бог. Жизнь и чудеса старца Порфирия - Анаргирос Калиацос

Что сказать об этих двух рабах Божиих? Я десятки лет вынужденно исполнял роль "посла" между ними. Только специфика моего положения заключалась в том, что я не мог говорить им неправду. Если бы я лгал отцу, то лгал бы и священнику, что стыдно и позорно. А если бы я посмел подобным образом вести себя с Батюшкой, то и здесь я бы лгал не только иерею Божию, но и моему духовнику. А кроме того, Батюшка благодатью Божией всегда мог распознать, действительно ли я говорю правду.

Таким образом, желал я того или нет, я вынужден был всегда говорить правду, что я и делал, а посему и духовный мой отец, и отец по плоти проявляли ко мне любовь и уважение, ибо я всегда с точностью передавал слова моего отца Батюшке и наоборот.

Как известно, в жизни много не только радостей, но и печалей; последних, пожалуй, больше. Так, 1972 год принес мне много страданий, горя и душевных мук. Это был год, когда скончался мой отец. Отец, который вместе с матерью был нашей надеждой и опорой, благодаря которому мы чувствовали уверенность в завтрашнем дне и от которого всегда получали помощь. Родители были в жизни каждого из нас альфой и омегой. Отец делал все возможное, чтобы его дети не испытывали лишений, отдавая нам всего себя.

Вот почему его потеря для нас, его детей, была столь трагичной, ибо все мы не просто обожали отца, но готовы были пожертвовать ради него всем, даже жизнью. Именно так было в нашей семье.

Его всегда и во всем поддерживала моя мать, которая ни в чем от него не отставала. Оба они боролись за то, чтобы дать детям хорошее образование, помочь крепко стать на ноги. И с Божией помощью они в этом преуспели несмотря на то, что это стоило им многих жертв и самоотвержения. Такие родители встречаются нечасто.

Хорошо зная жизнь моего отца, его любовь и привязанность к нам, детям, видя бесчисленные жертвы, совершаемые им ради нас, и в то же время видя и нашу к нему любовь и уважение (в особенности это касалось меня, унаследовавшего от отца чрезмерную чувствительность), — видя все это, Батюшка, предузнав, вероятно, его скорую кончину, желал подготовить меня, насколько это было в его силах, к предстоящему трагическому событию.

В начале ноября 1972 года отец Порфирий пригласил меня в церковь Святого Герасима, и мы с ним долго разговаривали на самые различные темы. Когда беседа подходила к концу, Батюшка вдруг завел речь о здоровье моего отца. Я насторожился и стал слушать еще внимательней. А Батюшка сказал:

- Знаешь ли ты, дитя мое, в каком состоянии твой отец? Его здоровье в опасности! Жив Бог, и только Он держит его в этой жизни, которая висит на тоненькой ниточке и готова вот-вот оборваться. И это может произойти в любой момент, даже сегодня, а если не сегодня, то через несколько дней. Господь желает призвать его к Себе, потому что Он очень любит его. Отец твой — святой человек, и Господь не хочет, чтобы он так страдал, а он ужасно страдает! Но он этого не показывает, не желая вас расстраивать. Я вижу, ты очень огорчен. Но мы, христиане, не должны чрезмерно скорбеть, и нас не должна пугать близкая смерть.

Как ты думаешь, что есть смерть? Смерть — это просто дверь, через которую мы проходим в вечность. Вот что такое смерть. И через эту дверь все мы пройдем. Это единственное, в чем мы можем быть уверены. А с нас довольно одного — быть к ней готовыми. Тогда в день Страшного Суда мы окажемся по правую руку Господа нашего Иисуса Христа. Там все мы встретимся и будем наслаждаться благами рая. Сюда мы пришли не навсегда, а для того, чтобы, пройдя через все испытания, уйти в вечную жизнь.

Итак, не печалься о том, чему суждено случиться. Многие не хотят этого осознавать и говорят: "Здесь — и ад, и рай". Но это не так. И те, кто так говорит, сами это знают и в глубине души не верят в то, что говорят. Однако, когда они встретятся лицом к лицу со смертью, кто спасет их? Разве ты не слышал, что те, кто считают себя неверующими, при первой же опасности призывают на помощь Господа? Разве мы не слышим их крик: "Боже мой! Матерь Божия!"? И не взывают ли они к какому-нибудь святому, которого считают своим заступником?

Ты можешь спросить, зачем я все это тебе говорю? А затем, что, зная, насколько ты чувствителен, я хотел бы подготовить тебя к неизбежному. Иди теперь с Богом, а я помолюсь о тебе, чтобы Господь укрепил тебя. И смотри, ничего не говори ни отцу, ни кому-либо из родственников, потому что все вы очень легкоранимы.

Я ушел. Душа моя пребывала в великой печали. С того момента для меня мой отец уже умер… надежды не было. Даже в мыслях нельзя было сомневаться в том, что сказал отец Порфирий!

Все последующие дни проходили в тягостном ожидании. Работать я почти не мог и постарался предельно уменьшить свои расходы, чтобы провести, насколько это возможно, вместе с отцом те недолгие дни, которые ему оставались в этой жизни. Я часами сидел около него, стараясь на всю жизнь запомнить его глаза, лицо, весь его облик.

Я прилагал все усилия, чтобы он не испытывал нужды ни в чем и ушел из этой временной жизни довольным. Но вместе с тем я старался, чтобы отец не заметил моего особенного внимания к нему, поскольку до этого наши отношения были не столь уж нежными.

Дни шли, и положение отца ухудшалось. Однажды, вернувшись с работы, я застал его горько и безутешно плачущим. Я очень испугался. Таким я его еще никогда не видел. Он смотрел на стену, даже не замечая меня. Я стоял в дверях, не зная, как поступить. Он продолжал плакать, и я вынужден был заметить ему довольно строго, что мужчины не плачут.

- Слезы — женское дело, — говорил я. — Настоящие мужчины все события в жизни, даже смерть, встречают мужественно. Вспомни, с каким