i e10df400535cdc5e - Unknown

- Я дальше не пойду, - произнес Его величество.

- Пойдешь, - Проклятый был не приклонен.

Ключ щелкнул в замке. Король затрясся как осиновый лист и, вцепившись в руку Проклятого,

потянул его назад.

- Чего тебе бояться? Ты давно мертв.

Испуг на лице короля в один миг сменился ужасом.

Дверь протяжно заскрипела и отварилась. Из сумрака повеяло ледяным холодом. Я прижал к

груди подаренный мне Проклятым стилет. Ша сидевший у меня на плече, внезапно сжался, и

попытался спрятаться ко мне под ворот.

Из непроглядного мрака потянулись длинными культями тонкие нити тумана. Костлявые пальцы

с изогнутыми когтями сжимались и разжимались, будто ища себе легкую жертву.

Король попятился, но туманная длань ухватила его за плечо, потянув к себе. Зал наполнился

ужасным воем. Дымка стала гуще, и резкий рывок утянул короля в темноту.

Я ощутил дикий ужас, когда истошный вопль повторился и утонул в пустоте.

***

В кромешной темноте я с трудом различил скрюченное человеческое тело. Мы подошли чуть

ближе и Проклятый осветил факелом дальнюю стену. Там почти под самым потолком висели

сотни, а может быть тысячи изуродованных тел. Я зажал рот руками, чтобы не разразиться

безумным криком.

В абсолютной тишине, я внезапно услышал монотонный звук. Кап, кап, кап…

Проклятый резко повернулся, но я и без факела узрел, как мертвецы обрастают кожей, а капли

крови, струящиеся вниз, прилипают обратно к недвижимым телам.

Яркий луч ударил в глаза и тысячи свечей осветили огромный зал. Холодные стены наполнились

стоном и воплем, и я почувствовал нарастающий жар от горящих печей.

Впервые, в этом холодном мире мне удалось почувствовать привычное тепло.

Душераздирающий крик вызвал во мне приступы нового страха. А когда я повернул голову, то

увидел, как два здоровенных палача опускали связанного веревками несчастного на острый угол

железной пирамиды.

С другой стороны на кованных стульях сидели несколько мужчин, руки которых были связаны за

спиной, а их шеи стягивал стальной обруч. Пыточный механизм с помощью рычага соединялся с

четырехзубой вилкой, - и даже легкое движение приводило адское изобретение в действие.

Медленно продавливая окровавленный подбородок, оно приносило еретикам невыносимые

страдания.

Я сумел прочесть вырезанную на их стульях короткую надпись: « Отрекаюсь».

На лице Проклятого возникло отвращение. Прямо перед нами жилистому еретику, несколько

монахов вставляли в рот железный инструмент, внешне напоминавший грушу. До той поры, пока

его изможденное пытками тело, не в силах сопротивляться, ослабло – раздался роковой щелчок.

Еретик в отчаянье затряс руками и ногами. Железная груша раскрылась внутри тела свои

смертоносные лепестки: и рот, и горло мученика разорвало в клочья, окропив монахов темно-

красными брызгами.

В моей голове поселился противный жужжащий шум; мир поплыл перед глазами и я

почувствовал, что ноги стали ватными.

- Вешать этих ведьм! – раздался знакомый до боли голос.

- Идите за новыми еретиками! А эти тела скиньте в яму, - поддержал его другой голос. И в этот

раз настала очередь удивляться Проклятому. Остекленевшими глазами он смотрел на пожилого

мужчину, стоявшего рядом с королем. Мужчина был облачен в монашескую сутану, с мертвенно-

бледным лицом и крючковатым носом. Желчно улыбнувшись, он выставил напоказ

отвратительные острые, словно клыки зубы.

- Боже…Это он! – внезапно произнес Проклятый. – Значит, он был здесь еще много столетий

назад.

ЧАСТЬ ШЕСТАЯ: Ключ от всех дверей

Бывают города, что по стечению судьбы становятся заложниками своих собственных жителей.

Люди привязываются к домам, улицам, площадям и даже башенным стенам, и зачастую каждое

сказанное сгоряча слово, не исчезает без следа. Оно еще долгие годы витает по мрачным

закоулкам, притягивая несчастья и беды. Необычных жителей начинают называть еретиками и

чернокнижниками, а произнесенные им фразы - заклятиями. Города же в которых они живут,

обречены носить статус «дурных». И с наступлением ночи, богопослушные люди уже не выходят

на улицы, плотнее закрывая ставни и чаще повторяя имена всевозможных святых.

Но бывают и такие города, в которые зло приходит само, помимо чьей-то воли. И никто не

знает, откуда и зачем оно пришло. Сначала все вокруг кажется обычным, и пришлый человек не

вызывает у горожан опасности и страха. День проходит за днем, и незаметно каждый из них

погружается в трясину человеческих пороков.

Со временем все вокруг начинает меняться, медленно и безвозвратно, и никто не в силах

противиться неизбежному. Горожане, сами того не замечая, становятся грубее и коварнее. И

каждый бездумный поступок или злоязычная фраза лишь погружает их на самое дно греховного

болота, делая их заложниками того, кто пришел в их город из другого мира. ОН словно ловкий

кукольник начинает управлять людьми как беспомощными марионетками. Его боготворят и

восхваляют, возводя в ранг святого, прислушиваясь к каждому слову чужестранца. И мир катится

в тартарары, и не многим суждено изменить предначертаное. Ведь их поступки и помыслы уже

принадлежать ЕМУ.

***

Очередная дверь не сопротивлялась ключу, - и мы оказались в длинном каменном коридоре,

часть которого была затоплена сточными водами, отчего дышать здесь было практически

невозможно. Острый, словно бритва запах, разрывал меня изнутри своим мерзким зловонием,

вызывая невыносимый приступ удушья и рвоты.

- Где мы? - стараясь не дышать, с трудом произнес я.

Даже Ша тихонько попискивал, не в силах вынести здешнюю вонь.

- Над нами Базарная площадь, покои профессора Лоцлафа, - произнес Проклятый настолько

легко, будто и не было вокруг этой невыносимой удушающей затхлости.

- Да как здесь вообще кто-то может жить?

Я невольно закашлял и, закрыв рот руками, вновь затаил дыхание.

- Лоцлаф также, как Воцлав, является духом города. Они хранят не одну тайну этих древних стен.

- Он тоже водяной? – коротко вздохнув, я все же смог задать вопрос.

- Может быть да, а может и нет, - Проклятый инстинктивно пожал плечами. – Он всего лишь

легенда. Хотя Воцлав тоже существовал только в бесконечных небылицах, но как ты успел

заметить - россказни оказались правдивы.

Проклятый остановился у стены и, коснувшись темно-коричневого камня, произнес:

- Я помню это место. Когда мы узнали, насколько ужасная участь уготована нашему городу, нам

пришлось скрываться от городской стражи, которая на тот момент уже подчинялась чужаку.

Именно через подземелья Криспы мы и проникли в Собор. Тогда я первый и единственный раз

увидел Лоцлафа. Невысокого роста, с большим горбом и огромными темными, словно смоль

глазами. Он промелькнул возле меня призрачной тенью…

- Он что-то навроде гнома или гоблина? – уточнил я.

Проклятый отрицательно покачал головой, добавив:

- Вовсе нет. Нам говорили, что он раньше был профессором Университета Криспи, и очень

любил науку. И любовь эта была такой безумной, что он несколько десятилетий не выходил из

подвалов старинной библиотеки, где хранились самые древние фолианты. Говорят его глаза,

привыкшие к полумраку, стали видеть только во тьме. И он узнал столько тайн, что не смог

вернуться обратно к людям, став ворчливым духом города, охраняющим недры крупнейшего

Собора.

Рука Проклятого осторожно коснулась странного знака на одном камне. Шершавая

поверхность была покрыта густым серым мхом.

- То есть, все-таки получается, история правдива, - подытожил я.

-

- Более чем, - раздался из полумрака чей-то низкий, хриплый голос. – Потуши факел,

Проклятый. Я не очень жалую свет.

Словно внезапно ослепнув, я услышал быстрые шаги и твердый голос Душеприказчика:

- Не отставай.

Когда глаза привыкли к мраку я смог различить впереди нас полную маленькую фигуру

незнакомца, в которой легко угадывался профессор Лоцлаф, про которого мне рассказывал

Проклятый.

Мы долго плутали по смердящим коридором, пока не оказались в крохотной комнате. Посреди

нее стоял массивный деревянный стол, - и благодаря наполовину догоревшей свече, чье пламя

трепетно боролось с темнотой - я смог разглядеть огромный фолиант в старом кожаном переплете.

- Присаживайтесь, - слегка прихрамывая, Лоцлаф обошел стол и исчез в дальнем, скрытым