Еретик. Войны мертвых - Александр Черниговский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 6
Память
Легкий ветер присмирел,Вечер бледный догорел,С неба звездные огниГоворят тебе: «Усни!»
Тихий голос дрожал во тьме забытья. Он слушал эту песню, не понимая слов и смысла. Ему чудилось тепло, такое далекое, забытое через сотни прожитых лет.
Не страшись перед судьбой,Я, как мама, здесь с тобой,Я, как мама, здесь пою:«Баю‑баюшки‑баю».
Не хватило сил. Просто упал у ног провидицы, даже ничего толком не узнав. А теперь он лежит у нее на руках, словно дитя, и слушает колыбельную. Не хватает только теплой груди доброй кормилицы.
Тот, кто знает скорби гнет,Темной ночью отдохнет.Все, что дышит на земле,Сладко спит в полночной мгле.
Он слышал, как она плачет. Не от горя, это точно. Пусть дрожит ее голосок, сердце бьется ровно… Нет, глупость какая, оно совсем не бьется. И все же он чувствовал ее радость, словно с рождения огневолосая вещунья ждала его прихода. Тварь без имени, пришедшая из неоткуда, дикий зверь, нарушивший тихое безумие местной жизни, был ей дороже всего на свете. Что же вертелось в ее голове, какие мысли, прозрения?
Дремлют птички и цветы;Отдохни, усни и ты,Я всю ночь здесь пропою:«Баю‑баюшки‑баю».
О Боги, нельзя спать, только не снова. Надо превозмочь себя, не дать проклятой дреме пустить корни. Она уже уходит, да уходит! И теперь вновь возвращается голод, черт бы его побрал! Мой главный помощник, раскрывает мои глаза, и я вижу кровь, стекающую по белой девичей груди, и жадно слизываю багровые капли. Даже на вкус она совсем не такая, как у других сородичей. Ее кровь не пряная, не столь терпкая, но слаще в десятки раз, в ней чувствовалась радость и ноты грядущих побед.
Безумие девушки просачивалось в его голову.
Он поднимался все выше, по тонкой шее до нежной щеки. Что могло остановить его? Взгляд огромных черных глаз, из которых лились животворящие слезы. Вновь они смотрели на него, и в них не было страха и боли, лишь понимание и доброта.
‑ Выпей меня, ‑ прошептала ему Эльза. ‑ Выпей, и ты увидишь во мне себя.
‑ Я не могу, ‑ ответил он, устало прильнув к ее груди. Они все еще лежали в теплой ванне, не расставаясь ни минуты, с него даже не стянули окровавленные лохмотья, ‑ это сладкий яд…не благословение.
‑ Я видела тебя все это время. Ты ‑ Спаситель.
‑ Не понимаю…
‑ Ты все поймешь, только сделай глоток.
‑ Нет, нельзя…
‑ Но ты голоден. Впусти меня, утоли свою жажду.
‑ Отпусти меня, вещунья… Ты ‑ безумна, я не должен…
‑ Пе‑е‑ей…
Девушка прижала его голову к себе, словно младенца, и тихо ждала, пока голод и безумие окончательно сломят его волю. Такой соблазн, с жадностью впиться в хрупкую жизнь глупой девочки, удовлетворить ее сумасшедшее желание. Вот она, жизнь, стоит только надкусить.
‑ Эльза!
Распахнув дверь, в комнату вбежала Кларисса.
‑ Отцепись от нее, тварь!
Разомкнув объятия провидицы, вампиресса мощным рывком вытянула ее из бадьи, успев дать Гостью размашистую пощечину.
‑ Эльза, милая, зачем ты это сделала?! ‑ испуганно спросила она.
‑ Ты не понимаешь, матушка… ‑ прошептала девушка, потянувшись обратно к бессильно шипящему вампиру.
‑ Что я не понимаю?! Что?! Эльза, нельзя никому давать свою кровь!!!
‑ Матушка…
‑ Замолчи!!!
‑ Прекрати, Кларисса, ‑ раздалось позади вампирессы, ‑ все идет своим чередом.
‑ Но, господин?!.
‑ Все в порядке, дорогая, ты хорошо потрудилась. Помнишь наш уговор?
‑ Да… Да, господин Зеин.
‑ А теперь, будь добра, покинь нас. Эльза, можешь остаться. И будь добра, надень халат.
Удар был недостаточно силен, чтобы выбить дух, но Гость ослаб, ослаб настолько, что едва хватило сил повернуть голову. Сверкнув клыками, вампиресса вышла вон, с силой захлопнув дверь. Теперь перед ним стояли архимаг и вещунья, уже вернувшая своим глазам обычный вид, правда, испачкав свою одежду.
‑ Вы удовлетворили свое любопытство, мой друг? ‑ вздохнул Зеин, присаживаясь на скамью у стены.
‑ Не совсем, ‑ прошипел Гость, ‑ я… не успел.
‑ Да, мой племянник Вас изрядно потрепал… Хотя, стоит заметить, Вы также не были милостивы к моему замку.
‑ Избавьте меня от подробностей, достопочтимый…
‑ Да, я вижу, Вам нездоровится. Примите это, вам определенно должно полегчать.
Из складок мантии мягко выскользнула знакомая склянка. Не медля ни секунды, Гость сорвал зубами пробку и жадно вытянул содержимое сосуда.
‑ Что ж, если Вы пришли в себя, я позволю себе задать вопрос: что Вы намерены делать дальше?
Тяжело вздохнув, вампир разбил хрупкую утварь о каменный пол и на отвердевших руках выбрался из ванны.
‑ У тебя уже имеются на меня планы, старик?
‑ Не будьте столь пессимистичны, мой друг. В конце концов, я Ваш единственный союзник на этой земле. И все же Вы не ответили на мой вопрос.
‑ Встретиться с сородичами. ‑ Гость опустился на скамью рядом с вещуньей. ‑ От них наверняка больше проку…
‑ Не говори так, Спаситель, ‑ возмутилась Эльза, ‑ господин Зеин еще не раз сослужит тебе добрую службу…
‑ Спасибо, дорогая, но лучше помолчи, ‑ прервал ее маг. ‑ И чего Вы рассчитываете добиться от этих заблудших душ? И каким образом? Я понимаю, инстинкты вампиров никогда не лгут, но уверяю, они доведут Вас до беды.
‑ Правды, их куска правды, ‑ ответил вампир. ‑ Сидя в каземате я ничего не получу, кроме гниения мозга. И что тебе знать о наших инстинктах?
‑ Да, признаюсь, не так уж много, но Вы ведь представляете себе, через что Вам придется пройти? Чумной квартал ‑ место, небезопасное даже для Старейшин.
‑ У меня нет выбора. К тому же, нет лучше проводника, чем личный раб. ‑ Гость устало усмехнулся. ‑ И я осмелюсь попросить тебя об одолжении.
‑ Каком же?
‑ Вещунья пойдет со мной.
Волшебник с грустью взглянул на Гостя, как отец на нерадивого сына. Зачем ему полоумная девчонка в обители гнилой крови?
‑ Прошу прощения, мой друг, но я вынужден Вам отказать, ‑ сказал Зеин, поглаживая резьбу витого посоха. ‑ Эльза всецело находится на моем попечении, и она никуда не выйдет за пределы этих стен.
‑ Хорошо, старик, я скажу по‑другому, ‑ прорычал вампир. ‑Она пойдет со мной, и точка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});