Год порно - Илья Мамаев-Найлз

на все тело, удовольствие стало нестерпимым, почти прекрасным. Очередной прилив рвоты разрушил эту хрупкую идиллию, заставив Марка снова нагнуться над унитазом и вдыхать едкие пары. Такое положение тела относительно окружающих предметов спровоцировало Марка на размышление о близости. И близость с унитазом казалась ему в те несколько минут похожей на человеческую.

Они взяли паузу. Женя даже в кофейню не заходил. Может, его и вовсе больше не существовало. Это было легко проверить по активности в соцсетях, но Марка не так уж это и интересовало, ведь Женя был мутным типом.

Что-то Доппио давно не заходил, сказала Катя, которая проходила стажировку. Между собой они называли постоянников по напиткам, которые те брали.

Как думаешь, у него все норм? — спросила она через несколько дней.

Наверное, у него передоз, сказала она еще через день. Она знала про Женину NFT-стратегию.

Ты тоже думаешь, что он того? Типа, умер?

Спустя несколько недель сотрудники кофейни окончательно уверовали в версию о смерти Жени, успокоились и переключились на скандальный брак Миши. Но Женя воскрес. Всем назло. Он встал возле панорамного окна со стороны улицы, ударил по нему обеими руками, закричал, показал фак и ушел. Марк только успел заметить, что у Жени распухло лицо и, кажется, отсутствовала пара зубов. Хотя, может, он просто раньше не замечал. Женя написал ему позже в тот день, и они встретились. К тому моменту утренний инцидент уже не казался таким страшным. Он принадлежал другой жизни. Той, в которой Марк еще не сходил в продуктовый магазин и не встретил там Лесю.

Она что-то искала на полках с фитнес-батончиками, а Марк шел мимо, придерживая подбородком башню из йогуртов. Заметив Лесю, он остановился посреди прохода и пару секунд просто стоял и рассматривал ее. Лесины волосы стали короче и прямее. На ней были широкие штаны и заправленная в них белая блузка. Высокие блестящие ботинки. Длинная черная куртка с капюшоном. Кепка. Она совсем не походила на Лесю, которую помнил Марк. Но взгляд был все тот же. Когда она обернулась, Марк оцепенел — его будто ослепило дальним светом фар, вокруг все потемнело, и он ощутил, как что-то несется на него, что-то, что его снесет и раздавит.

Ну привет, сказала она.

Марк кивнул.

Корзинами ты не пользуешься?

Я не думал, что столько возьму.

Леся рассмеялась.

Помочь?

Ага, надо взять туалетную бумагу.

Прекрасно.

Леся приехала повидаться с родителями пару дней назад и завтра уже собиралась обратно. Расплатившись, они вышли на улицу, и Марк достал сигарету.

Давай, может, куда-нибудь отойдем?

До сих пор боишься, что тебя кто-то спалит?

Это Йошкар-Ола, тут невозможно что-тоскрыть.

Они покурили под мостом, поднялись наверх, перешли реку. Они много говорили, смеялись, замолкали, только чтобы перевести дыхание.

Вот тут я живу, сказал Марк, показывая на окна своего балкона. Могу сделать тебе кофе, если хочешь.

Так ты теперь завлекаешь к себе девушек?

В квартире было слишком тихо и тесно. Марк с Лесей никак не могли разойтись в дверном проеме, когда по очереди пошли мыть руки в ванную, и на кухне в узком проходе между холодильником и столом. Они кидали сумбурные фразы, коротко и слишком громко смеялись, потом чаще и дольше молчали. Марк немного успокоился, пока молол кофе и готовил его в воронке, абстрагировавшись от реальности за спиной. Когда Марк развернулся, Леся смотрела в окно — оно выходило на закрытый балкон, который, в свою очередь, выходил на голые деревья, непримечательную дорогу и дома.

Кофе, сказал Марк.

А, спасибо.

Кстати, я теперь перевожу порно.

Я слышала.

Да?

А я снимаюсь в танцевальных роликах для соцсетей одной женщины-сексолога.

Чего?

Леся нашла видео и включила Марку. Рекламный ролик под попсовый мотив, где пелось про запись в личке и секс, секс, секс. На темно-красном фоне танцевала Леся в кожаных штанах и топике, на высоких каблуках. Она опускалась на пол, где изгибалась в разных позах, крутила ногами и с вожделением смотрела в камеру.

Не так плохо, как могло быть.

Да-да, сказала она.

Но ты продолжаешь выступать?

Да. Редко, но бывает, да.

Забавно.

Что?

Я мечтал переводить литературу, а перевожу порно. Ты мечтала танцевать в театре, а танцуешь в роликах для секс-блогеров.

Два лузера.

Ага.

Не очень-то это забавно. Прости.

Леся ответила на звонок. Видимо, ее парень. Она ушла в другую комнату, откуда все равно все было слышно. Он хотел знать, где она и с кем. Леся ему врала. Пассивная агрессия в ее голосе накалялась и накалялась, и наконец Леся закричала.

Да не трахаюсь я тут ни с кем, успокойся!

Марк представлял, как берет Лесю. Прямо сейчас, не дожидаясь, пока она договорит со своим парнем. Как валит ее на диван и целует в шею под воротником. Выправляет блузку из штанов и пробирается ладонями к ее телу. Ощущает ее кожу на подушечках своих пальцев. Сжимает и отпускает грудь. Он был готов отдать что угодно, чтобы это случилось. Сейчас ему было не до ее отношений, не до того, что произошло с ней тогда на стройке и зафакапило ее сексуальную жизнь. Марк зарезал бы всех бабушек в подъезде, если бы это превратило его фантазию в реальность. Его останавливало только одно: он боялся, что с Лесей у него тоже не получится. И тогда непонятно, как вообще дальше жить.

Прости, сказала Леся.

Все норм?

Да. Нет. Не знаю. У нас сейчас не лучший период.

А что…

Покурим?

Марк захватил сигареты с зажигалкой и провел Лесю на балкон. Войдя в прохладу, он вдруг заметил, что вспотел, и пропустил Лесю вперед, чтобы вытереть лицо о футболку.

Кто это тут у нас, сказала Леся, встав напротив портрета авторства Генри.

Сожительница. Мы часто курим вместе.

Мне стоит ревновать?

Определенно.

Определенно, повторила она. Марк такой Марк.

Они облокотились на подоконник, и их предплечья прижались друг к другу. Ни Марк, ни Леся никак это не комментировали и просто стояли молча. Из проезжавших машин гремели басы и третьесортный русский рэп. Незаметно стемнело. Леся слегка шевельнула рукой, и ее кисть коснулась кисти Марка. Вдруг вспыхнули уличные фонари. Марк улыбнулся. Он не повернул голову, но знал, что Леся тоже сейчас улыбалась.

Докурив, они еще ненадолго задержались. Просто стояли, немного высунувшись из окна. Ветер был нежным и теплым. Было слышно, как жужжат фонари.

Мне пора, сказала Леся.

Марка окутала слабость, и он оперся на проем, пока Леся надевала обувь и куртку. Ему казалось, будто это последние