Год порно - Илья Мамаев-Найлз

class="p1">Нет, я не понимаю. То есть не смогу понять, наверное.

А я не смогу объяснить.

Он довел ее до подъезда и постоял внизу, дождавшись, пока она поднимется в свою съемную квартиру и закроет за собой дверь. Она сама его об этом попросила. Ее соседи были наркоманами.

Часть 3

Коля не предупреждал Марка, что приедет. Поставил перед фактом, когда уже шел в сторону кофейни. В этом не было ничего странного, они, в общем-то, так и дружили — пропадали и появлялись в жизни друг друга. Другой дружбы Марк не знал, поэтому и определял друзей как людей, с которыми можно быть откровенным, сколько бы недель или месяцев ни прошло с последней встречи.

Слушай, сказал Коля, мы тут с братом поссорились. Можно я сегодня у тебя переночую?

Так сильно поссорились?

Ага. Политика, жизнь и прочие прекрасности.

Да уж.

Так что, можно у тебя остаться?

Да-да, конечно.

После смены они сели в пабе неподалеку. С пивом стало живее и теплее. Коля рассказывал про Питер и бар, в котором работает. Он отучился на экономиста, как и требовали его родители, но не хотел связывать жизнь с этой сферой. Ему нравились сидры, ипы, апы, нравилось варить их, придумывать новые сочетания, экспериментировать. И, хотя Марк мало что понимал из сказанного Колей, слушать его было интересно.

По пути в бар Марк предвкушал, как расскажет Коле о встрече с Лесей, обо всей этой ситуации с Резедой и Женей, но на столе множились пустые кружки, а он все слушал и слушал. А если и говорил, то о каких-то странных вещах, об общих знакомых из прошлого, о том, как те превратились в инопланетных существ, обзавелись детьми, работой и ДМС. Недавно Марк выбрался с ними посидеть, и единственное, что они смогли обсудить, это горчицу по акции.

Пиздец, сказал тогда один из них, отрефлексировав положение дел, и они посмеялись.

Пиздец, да, сказал Коля.

Хуйня какая-то.

Они матерились, пока реальность не перестала вызывать экзистенциальный ужас. Потом оплатили чек и вышли на улицу.

О, сказал Коля, я вспомнил, что меня триггерит в Йошке, — таблички на домах.

Тексты на табличках, вывесках магазинов и кафе в республике писались на русском и марийском. Так, можно было одновременно идти и в магазин и в кевыт по улице и по урему. В детстве Марк не находил в этом ничего необычного и только потом, побывав в Москве и Петербурге, заметил, что так пишут только у них, в Йошке.

Почему?

Не знаю, нелепость какая-то. Что это вообще? Зачем?

Ну, у нас национальная республика и два официальных языка.

Марийцы же читают по-русски.

Не все. Да и не в этом суть. Вообще не вижу, в чем здесь проблема.

Проблема в том, что это выглядит нелепо.

Чтобы не разозлиться, Марк разглядывал машины, здания и прохожих, забивая голову бесполезными размышлениями о мощности двигателей и толщине стен. Зрелые мужчины любили рассказывать, как в порывах юношеской любви ударяли по стенам, пробивая их насквозь. Когда Марк давал одиночеству захлестнуть себя полностью и его охватывало безумное отчаяние, он тоже не щадил кулаков. Но стены оказывались крепче. Либо раньше они были тоньше, либо те мужики привирали, как охотники и рыбаки.

Марк понимал Колю отчасти, но тот говорил с таким презрением и брезгливостью, что делал ему больно. Попытайся Марк объяснить, чего в этом такого обидного, у него ничего бы не вышло. Если бы на людях, как на домах, висели таблички, у Марка она бы тоже была на двух языках. А то и на трех. Наверное, он мог так и сказать, слово в слово, и Коля бы понял. Но вместо этого Марк раздраженно и беспомощно молчал.

Все норм? — спросил Коля.

Ага.

О чем думаешь?

О толщине стен.

Какие высокопарные мысли.

Марк и не заметил, что Коля подбивает его на какой-то особый разговор. Уже потом, припоминая, как все началось, он осознал, что Коля пробовал разные заходы, а ни о чем не догадывавшийся и довольно злой Марк считал, что тому скучно и что Коля вообще не может комфортно существовать в тишине. Коля даже припомнил, как лишился девственности с одной девушкой, пока их общий друг спал на той же кровати.

Я помню, да. Ты рассказывал.

Да, в этом и суть. Я не совсем правильно рассказывал. Все было наоборот.

Это ты тогда спал?

Нет.

Улицы были пустыми и беззвучными, и Марку показалось, что их с Колей голоса разносятся по всему городу. Он рассмеялся и сам удивился своей реакции.

Бля, сказал Марк. Да ладно?

Коля казался испуганным, и в его взгляде, который сейчас был направлен куда-то в сторону, считывалось что-то вроде разочарования и сожаления.

Ты шутишь, да?

Из Марка вылетали слова, которых он стыдился, уже когда их произносил. Но его прорвало, и он никак не мог заткнуться.

Прости, сказал он наконец.

Забей.

Это было, типа, на раз или как?

Нет.

Но у тебя же есть девушка.

Теперь стыдно стало Коле. Он начал растягивать слова, которые, видимо, накрепко пристали к его внутренностям и не очень-то рвались наружу. У Коли никогда не было девушки, но отношения, подробностями которых он так охотно делился с Марком, которые они обсуждали в переписке, видеозвонках, во время прогулок, — те отношения действительно существовали. Коля просто менял пол партнера.

Зачем?

Я не знаю.

Пиздец.

Прости.

Для такого разговора город оказался слишком маленьким. Им был нужен маршрут как минимум на час, а они уже видели впереди дом. Марк сказал, что нужно зайти в магазин, купить еды, что было правдой, но не объясняло, почему они не сделали этого раньше, ведь прошли пару продуктовых по дороге. В Йошкар-Оле вообще много продуктовых. И аптек. Минимальный набор для выживания. Марку это казалось издевкой.

Коля взял пельмени и разыскал Марка в отделе готовой еды. Он держал пачку, как инородный предмет, слегка вытянув ее перед собой. Какой нелепый способ держать пельмени, подумал тогда Марк. Но, прикинув альтернативы, пришел к выводу, что нормального способа не существует — не выглядеть глупо с пачкой пельменей можно, только положив их в корзину.

Слушай, сказал Коля, я пойму, если вдруг с впиской все отменяется. Все окей.

Чего?

Если ты не хочешь, чтобы я у тебя ночевал, то ок. Я найду, где остановиться. Ты только скажи сейчас, а то я не знаю, брать пельмени или нет.

Если ты не собираешься меня ночью выебать, то все норм,