Живой колос - Иоанн Кронштадтский

(1 Кор. 6, 20), не будете раби человеком. Не тленным серебром и

золотом искуплены вы от суетной жизни, преданной вам от отцов,

но драгоценною Кровью Христа, как непорочного и пречистого Агнца

(1 Пет. 1,18-19). Дорожим ли мы этим? Ценим ли мы эту жертву

Христа?

* * *

Господи, изумляюсь я пред величием дел Твоих в царстве

благодати и в царстве созданной Тобой природы; изумляюсь пред

безмерною правдою и премудростью Твоею, что Ты, допустив глубоко

пасть словесному возлюбленному создания Твоему (человеку) и быть

окраденным и обольщенным и осмеянным от змея-человекоубийцы,

благоволил искупить и восстановить его сверхъестественным

образом. Сам воплотившись и вочеловечившись и избрав орудием

воплощения благую. Пречистую Деву, Которую показал Заступницею и

Ходатаицей всех правоверных христиан. Ангелы дивятся

снисхождению Твоему, смотрению Твоему, благости и премудрости

Твоей.

* * *

Если бы оставила меня благость Божия, то я остался бы

ветхим человеком, весь в грехах, начавшихся в юности и

продолжающихся частью доселе, и весь был бы мрак и тьма,

нечистота и зловоние. Теперь же благость Божия меня непрестанно

очищает, освящает, обновляет, облагоухает и украшает. Слава о

сем Господу!

* * *

Господи, сколь дивно Ты устрояешь спасение человеческого

рода! Сколь благостно, премудро, снисходительно, кротко,

долготерпеливо, пождательно, ибо ожидаешь терпеливо нашего

исправления и обращения, просвещая нас светом благодати,

понуждая, умиляя, испытывая наши сердца и внутренности. А мы -

сколь ленивы, медлительны, бесчувственны, нерадивы,

сластолюбивы, корыстолюбивы, нетерпеливы. Подвигай нас, Господи,

ко спасению всяким образом! Да торжествуют святые во славе, да

радуются на ложах своих (Пс. 149, 5).

* * *

Как влечет к Себе Господь чрез богослужебные песни,

стихиры, каноны и весь состав богослужения и до скончания века

будет привлекать избранных верующих, любящих службу Божию! Какое

богатство горячего покаяния, сердечного умиления сокрыто в нашем

богослужении! День и ночь стояли на молитве многие подвижники,

привлекаемые любовью ко Христу, принесли в жертву возлюбившему и

любимому ими Христу величайшие подвиги воздержания, молитвы и

созерцания.

* * *

Собрат мой, иерей, кто бы ты ни был, наше положение в

святой церкви чрезвычайно важно, высоко, многоответственно: нам

поручена непрестанная проповедь правой, спасительной веры,

совершение богослужения и преестественных, великих, пренебесных,

спасительных таинств, пасение словесных овец и руководство их к

вечному животу, мы обязаны добрым примером, житием и словом

руководить народ к отечеству небесному. Особенно я останавливаю

свое и твое внимание на совершении Божественной литургии.

Боже мой! Какая бездна святости, милосердия и правды

Божией, какое величие недомыслимое сокрыто в ней, какое

спасение, очищение, освящение, обновление, обессмертствование,

обожение сокрыто в ней! Какое соединение преестественное твари с

Творцом! Возносим ли мы с тобой, как должно, сердца наши горе во

время ее совершения? Горим ли мы духом? Возвышаем ли сердца

верных на небо своим благоговейным служением? Бог через литургию

и причащение Святых Тайн соединяет с Собою человеческое естество

и превыше небес возводит его, с Собою посаждает на престол

славы, с ангелами совокупляет. Понимаем ли мы эту высоту

служения своего, эту безмерную благость, правду и премудрость

Божию; ценим ли ее должным образом; благодарим ли Господа, любим

ли Его горячо; любим ли друг друга? Возлюбим друг друга, да

единомыслием исповемы: Отца и Сына и Святого Духа, Троицу

единосущную и нераздельную.

* * *

О Божественная, святейшая, пренебесная, всеобъемлющая, небо

и землю сосредоточивающая литургия православная! Сколь ты чудна,

вожделенна, полна бесконечной благости, премудрости, правды,

святости Божией, величия непостижимого. Уже предварительная

часть твоя, проскомидия, вкратце и в общих чертах изображает

твое Божественное величие, спасительность и красоту небесную.

Тут в образных, весьма неравных, частях хлеба пшеничного образно

представляются: 1) Сам Агнец Божий, Иисус Христос, вземлющий

грехи мира, 2) Божия Матерь, в честь Которой треугольная частица

изъемлется из особой просфоры и полагается с правой стороны

Агнца, 3) лики всех святых - Предтечи, пророков, апостолов,

святителей, мучеников, преподобных, бесребренников, святых

праведных Богоотец Иоакима и Анны, святых дневных и того

святого, имя которого носит литургия. Это небесная,

торжествующая Церковь, имеющая единство с земною Церковью, 4)

представляется в образных частицах вся земная Церковь - все

епископство церковное на земле, во Христе, как служащий чин при

таинствах, молитвах и учительстве, и 5) наконец, образно

представляется третье колено церковное - преисподних, или

умерших в вере и покаянии чад церкви. Видите, какой чудный

всеобъемлющий союз Божественный небесных, земных и преисподних!

Отрадно, величественно, Божественно стоит посредине дискоса

Агнец Божий, закланный и прободенный, т.е. четвероугольная

большая часть хлеба, имеющая пресуществиться в Тело Христово, а

рядом с дискосом стоит святой потир, образ той чудной Чаши с

вином, о которой на тайной вечери Господь возгласил: пейте от

Нея еси, Сия есть Кровь Моя Нового Завета (Мф. 26, 27). Но

слушайте, что читает священник, какую молитву, оканчивающую

проскомидию. Боже, Боже наш, небесный хлеб пищу всему миру

Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, пославый Избавителя

и Благодетеля, благословляюща и освящающа нас. Сам благослови

Предложение сие и пришли Жертву сию в пренебесный Твой

жертвенник. Помяни, Господи, принесших и их же ради принесоша и

нас неосужденно сохрани во священнодействии Божественных Твоих

Тайн! Какая трогательная Божественная любовь изображается в этой

молитве Отцу Небесному! Какая невыразимая не только

человеческими, но и ангельскими духовными устами любовь Божия к

миру! Не какую-либо земную пищу, не какую-либо манну с неба, но

Плоть и Кровь Самого Сына Своего отдал в пищу и Питие -

теснейшее общение и срастворение наше с Божеством и

человечеством! О любовь невыразимая, о честь высочайшая! О

снисхождение, поражающее все ангельские, херувимские и

серафимские умы! О премудрость Божия! О правда Божия, милость,

красота и величие таинства неописуемого! И мы, недостойные

священники или архиереи, совершаем эту литургию так часто,

причащаемся святых Тайн иногда и ежедневно! О торжество любви

Божией! О блаженство! О утверждение, обожение наше, столь часто

восприемлемое! Как мы относимся к литургии? С любовью ли,

благодарением и страхом всегдашним, изменяемся ли всегда добрым

изменением? Делаемся ли небесными, Божественными, святыми?

Приступая к совершению проскомидии, священник, знаменуя трижды

копием агничную просфору, говорит: в воспоминание Господа и Бога

и Спаса нашего Иисуса Христа, и, затем, уготовляя квадратную

часть просфоры, знаменующую будущего Агнца, или будущее

пречистое Тело Христово, он говорит словами пророка Исайи: яко

овча на заколение ведеся и пр. (Ис. 53, 7) и со словами: яко

вземлется от земли живот Его, берет четвероугольную часть из

середины просфоры и ставит ее на дискос и, разрезывая

крестообразно, говорит: жрется Агнец Божий, вземляй грех мира,

за мирской живот и спасение, прободая его сбоку, говорит: един

же от воин копнем ребра Ему проводе, и абие изыде кровь и вода

(Ин. 19, 34). О неописуемая любовь Божия! О невыразимое чудо

чудес - литургия! Пади пред ней, человечество, и лей слезы

покаяния: ведь за твои грехи она совершается.

* * *

В даровании Божественной литургии Церкви православной и в

даровании ей прочих таинств давно Богом так много, что никакой

ум человеческий не может оценить великость этих даров: дара

возрождения, усыновления, обновления, права на вечную жизнь,

входа на небо, сожития с ангелами и всеми святыми и вечного

примирения с Отцом Небесным и участия в Его святости и

блаженстве. Цените ли вы, православные христиане, этот дар

Божий, стараетесь ли жить достойно христианского звания, в

чистоте и святости и во всякой добродетели?

* * *

Страшная Кровь Сына Божия, приносимая на литургии,

ходатайствует за нас ежедневно. А какое чудное общение есть