Сара Джаннини: девушка в голубом платье - Татьяна Покопцева

– Сжалился над бедной девочкой?

– Да. Пусть будет и так. Мне хотелось этой жертвы.

– Жертвы? Это как понимать?

– Жениться на малознакомой восемнадцатилетней девочке без жизненного опыта – это была жертва с моей стороны.

Саре было горько это осознавать, но слова Димитрия походили на правду и многое объясняли: и поспешность свадьбы, и это покровительское, почти отеческое, отношение, иногда холодность и строгость.

– Все свидетельства ненастоящие, – Димитрий продолжил: – Замечательно ведь вышло! Все выполнили свои задачи: твой отец избавился от ненавистной дочери, я помог тебе, ты сможешь жить так, как захочешь. И мне на душе как-то легче стало.

– Нет, Димитрий. Это только твой личный эгоизм. Неумение пережить своё собственное горе толкнуло тебя на то, чтобы причинить его другому.

– Тебе? Очнись, Сара! Это не литературный роман с хорошим концом. У меня нет к тебе чувств и не будет. Мучить никого не хочу. Это был тактический ход. Точка. Давай каждый заживёт своей жизнью. Кстати, Лука, которого ты боялась, поверенный твоей матери. А Линда оставила тебе наследство. Квартира в Риме и ежемесячное пособие. Только трать с умом, чтобы хватало на жизнь. Вот документы. – Он протянул бумаги.

– Сара?

Она села на колени.

– Но я люблю тебя, Димитрий! – у Сары вырвались эти слова, как будто они могли на что-то повлиять.

– Не думаю. Возможно, ты влюблена в меня. Это пройдёт. Как ветрянка. Я тебе чужой человек, нас ничего не связывает. Со стороны кажется, что я жестоко поступил с тобой, но потом ты даже сможешь быть мне благодарной.

– Ты так искусно притворялся! Так искусно, Боже! А как же… наша близость?

– Ну, дорогая, – Димитрий улыбнулся, – это было приятно нам обоим.

– Но… я за это тоже должна быть благодарной? Это входило в твой план?

– Мне хотелось этого. И мы прекрасно провели время.

– Провели время? Это так называется?

– Сара, приди в себя! Ты знаешь меня без году неделя, я старше тебя, хотел помочь. Сейчас иди на все четыре стороны, ты свободна! Понимаешь?

– Я не знаю, зачем мне это.

– Ну конечно не знаешь! Самое время узнать!

– Боже, Боже, – твердила Сара, не веря своим ушам. – А ты?

– А я продолжу жить своей жизнью. Завтра лечу в Цюрих, у меня большой контракт намечается. Я выполнил свою задачу. Сара, так было нужно, видимо.

– Кому?

– Я тебя не понимаю! – Димитрий стал выходить из себя. – Ты хотела всю жизнь быть затворницей в доме с кухаркой? Твой сумасшедший отец всё равно сплавил бы тебя куда-нибудь! А так подвернулся я. Очень удачно.

– Нет. Я не думала о будущем особо.

– Ну да. Ты мечтательница! Сними розовый очки!

– Димитрий, мы никогда не встретимся?

– Не знаю. Может, когда-нибудь. Ну не плачь! Было бы из-за чего! Ты совершенно меня не понимаешь! Не нужно было так очаровываться, чтобы разочарование не принесло столько слёз! Сара! Вставай с колен! На нас смотрят.

Но она продолжала сидеть на полу, закрыв лицо руками, шептала.

– Всё ложь…Вокруг одна ложь…

Сара не видела, как он ушёл. Только почувствовала. Когда открыла глаза, мельком ухватила лишь кусочек его спины. Когда Димитрий скрылся за дверью, Сара зарыдала во весь голос.

– Боже, Боже, что же это происходит?

К ней подошёл священник и сел рядом на корточки.

– Что с тобой?

– Ничего. Ничего, всё хорошо.

– Может, хочешь поговорить?

– Нет.

– Останешься здесь? Скоро начнётся месса. Мы помолимся о тебе. Как тебя зовут?

– Сара.

– Ступай с Богом, Сара. Всё будет хорошо.

Она поднялась и медленно пошла на выход. Яркий солнечный свет резанул глаза. На площади шла жизнь своим чередом. Привычная и обыкновенная. Влюблённые пары, голуби, туристы с фотокамерами, мадам, которые выгуливали свои туфли, и месье с сигаретами в руках.

Сара дошла до ближайшего кафе и присела за столик, взяла кофе. Сидела так почти до вечера. Как будто спала, мысли замедлились, дыхание стало более глубоким и тяжёлым. Она ждала паническую атаку. Но её не было. В квартиру решила не возвращаться. Вызвала такси и сразу отправилась в аэропорт, документы и деньги были у неё с собой. Через пару часов она ждала свой вылет в Рим. Теперь аэропорт не казался ей таким уж заманчивым и романтичным. Действовала машинально, сидела в зале ожидания и держала в руках билет. Объявили рейс. Место было у окна, но Сара закрыла шторку. Рядом села немолодая женщина, улыбнулась и поздоровалась. Лететь было недолго, поэтому Сара, перечитав адрес квартиры Линды, спрятала документы, вытянула ноги и закрыла глаза. Последние недели её жизни – это сюжет, который она не могла себе даже представить. Всё изменилось в одночасье или готовилось всю её жизнь, чтобы измениться?

– Чай или кофе, напитки? – послышался вежливый голос борт проводницы.

– Ничего, – тихо ответила Сара и снова закрыла глаза.

– Два чая, пожалуйста, – громко сказала её соседка, – с сахаром. Спасибо.

Когда тележка с напитками отъехала, соседка толкнула тихо Сару и сказала:

– Возьмите чай, не помешает. Я вижу, что вы очень расстроенная. Чтобы не происходило, выпейте чай, потому что изменить сейчас вы точно ничего не сможете. Тогда зачем так расстраиваться? – она дружелюбно улыбнулась.

Сара взяла горячий стаканчик с чаем. Сделала пару глотков. И действительно, стало лучше.

– Спасибо.

– Меня зовут Бэкки Смит.

– А я Сара Джаннини. Вы иностранка?

– Почти. Замужем за итальянцем вот уже тридцать лет. – Бэкки улыбнулась. – А ты? На учёбу? Домой?

– Домой.

– И что тогда грустишь? Я в твои годы мечтала уехать в Италию и остаться здесь жить. Вот, мечты сбываются. Теперь у меня и дети, и внуки, и живу я в Риме, а пару раз в год летаю в Нью-Йорк навестить свою престарелую, но довольно весёлую маму. Мы, американцы, вообще довольно активные. Долго помереть не можем, бьёт энергия через край, – она расхохоталась на весь салон.

– Да, понимаю. – Саре не хотелось особо разговаривать, но сочувствие этой женщины и сладкий чай сделали своё дело. – Очень рада за вас.

– А что за меня радоваться? Я устала как чёрт! Мотаться туда-сюда! Ты пей, пей. Может, поесть хочешь?

– Нет, спасибо. Мы скоро прилетим уже.

– А я вот не откажусь.

И она начала разворачивать свой пахучий сэндвич. Сара отвернулась к окну и открыла штору. Пролетали над горами, совсем скоро уже Рим. Снова вспомнила о Димитрии, об их разговорах, о близости, которая отзывалась во всём теле, о его шутках и голосе. Но чем ближе она была к Риму, тем слабее отзывались у неё воспоминания. Она закрыла глаза и заснула.

Часть вторая

1

– Ты любишь меня, Димитрий?

– Да. Больше всех на земле и на свете.

Она положила ему голову на колени. Димитрий гладил её темные волосы и смотрел на горизонт Средиземного моря. Тучи сгущались. Должна была начаться гроза.

– Пойдём, Франческа, пора.

Девушка встала, стряхнула с платья песок, собрала плед и улыбнулась, протягивая ему руку.

Они поднимались в гору.

– Давай передохнём. Я что-то устала. Это ты у нас спортсмен! – она рассмеялась.

– Чуть-чуть осталось! Давай!

– Не могу, подожди! – Она остановилась и прислонилась к дереву. Упала первая капля.

– Сейчас дождь пойдёт! Побежали! – Он схватил её руку и дёрнул за собой. Быстро затащил её на холм, к машине. Они сели, и полил ливень.

– Я обожаю дождь в июле! Он такой тёплый!

– Только не смей выходить, Франческа!

– Не будь как старикашка, Димитрий! Но не пойду, не пойду. Я помню, что нужно быть хорошей девочкой.

Франческа приоткрыла окно и высунула руку, хватая пригоршни воды. Димитрий завёл зажигание, и они тронулись.

В этом июле они отдыхали на Амальфитанском побережье, на вилле у Даниэля Джаннини. Когда-то Димитрий работал у него юристом, а потом они сдружились несмотря на разницу в возрасте. У Даниэля были дочь и жена, но отдыхали они чаще всего по отдельности.

Девочку свою Даниэль никогда не привозил, она оставалась с няней в городе. А жена в этот год решила приехать, чему Даниэль был очень