Сара Джаннини: девушка в голубом платье - Татьяна Покопцева

я смотрю, готова. Тогда поехали домой.

Ночью, когда они лежали в кровати, Сара спросила:

– Димитрий, ты меня любишь?

– Я не хочу об этом говорить.

– А что я такого спросила? Простой вопрос. Или да, или нет.

– Я влюблён в тебя. Это правда.

– А я люблю тебя, Димитрий.

– Ты же сама говорила, что не знаешь, что это такое. Не торопись, Сара. Потом, ты можешь меня возненавидеть.

– Не знаю. Я просто назову ту нежность, что испытываю к тебе, любовью. Может, это и не она. Но я хочу так назвать то, что чувствую.

– Любовь – это естественная потребность человека, Сара. Как воздух. Подышав вчера, когда наступит новый день, ты всё равно нуждаешься в кислороде. Чтобы жить. Так и любовь для человека. И что бы ни говорили заядлые холостяки, в глубине души они тоже ищут любви. Если бы не было меня, ты нашла бы кого любить. Так мы устроены. Давай спать. Спокойной ночи, Сара.

– Нет, подожди, пожалуйста, – сказала Сара громко, и Димитрий нехотя открыл глаза. – А как же однолюбы? Те, кто предан до конца?

– Я не думаю, что это преданность. Просто они не смогли встретить такого же. Понимаешь? – И он отвернулся.

Димитрий спал на правом боку. А она дышала ему в спину, ожидая, что он повернётся к ней и обнимет. Но не дождалась. Тихо встала и вышла в гостиную. Села на диван, включила свет и решила почитать. В стеллаже стояли прекрасно подобранные книги. У Димитрия была большая библиотека. Она открыла стеклянные дверцы и взяла томик Петрарки. Села на диван, стала читать и вдруг вспомнила маэстро Стефано. Было полпервого ночи. Она достала телефон и написала: «Маэстро, добрый вечер. Как Ваши дела? Перечитываю Петрарку и вспомнила о Вас. Мы в Париже. А Вы?» Отправила. Через минуту получила ответ: «Сара, рад тебе! Я в Риме, завтра позвоню?» «Да», – написала Сара в ответ. И потом вдогонку отправила: «Спокойной ночи». «Спокойной ночи», – незамедлительно пришёл ответ.

18

Стефано кормил голубей в парке Виллы Боргезе, когда у него зазвонил телефон.

– Здравствуйте, это Сара, – прозвучало в трубке. – Я решила Вам сама позвонить. Боюсь, что вечером у меня не получится поговорить.

– Привет! Рад тебя слышать! Как твой нос?

– Всё зажило, спасибо. Я вышла замуж.

– Да, я помню. Рад за тебя.

– Спасибо. Мы сейчас в Париже.

– Как твой отец?

– Нормально. Жизнь его особенно не изменилась, только расходов стало меньше, моя мама тратила безумные суммы на кутюр. Вот с ней было бы весело погулять по Парижу, она здесь часто бывала, – Сара рассмеялась.

– А как муж?

– Димитрий? Он работает днями напролёт.

– И чем ты занимаешься?

– Ничем. Совершенно ничем.

– А Париж посмотрела?

– Нет. Ещё нет. Я не говорю по-французски.

– Разве это может помешать?

– Не знаю…. Мне кажется, я просто ищу причину не выходить из квартиры.

– Понятно…

– А Вы? Как Вы, маэстро?

– У нас отличная погода, солнце, в конце августа город вымер. Все в отпусках. Я думаю, с осени устроиться в Университет, останусь в Риме.

– Я никогда не была в Риме. У вас есть любимые места?

– Да, конечно. Мне нравится Площадь Испании, хотя это банально. Я там себя чувствую хорошо. Здесь, кстати, жил и творил английский поэт Китс.

– Вы тоже пишете стихи?

Стефано замешкался. Это был слишком личный вопрос.

– Да, Сара. Пишу.

– А можно что-нибудь почитать?

Стефано рассмеялся.

– Давай так. Бартер. Я прочитаю тебе свои стихи, а ты станцуешь свой танец. – Сара рассмеялась в трубку.

– Маэстро, как же приятно с вами поговорить! Не буду вас больше отвлекать!

– Всё хорошо, не отвлекаешь. Рад был тебя слышать! Хорошего дня!

– Хорошего дня!

И они повесили трубки на разных концах.

Стефано сидел на ступеньках Площади Испании и смотрел на фонтан Баркачча. Полузатонувшая лодка в кристально чистой воде (Пьетро Бернини создал напоминание о наводнении 1598 года в Риме). В голове бегали строчки, рифмы, он пытался ухватиться за их изворотливые хвосты. Тут он отвлёкся на знакомый кудрявый хвост.

– Муфалали? – решил окликнуть. – МУФАЛАЛИ! ПРИВЕТ!

Женщина обернулась. Помахала. Стефано встал и направился к ней. Муфалали стояла возле киоска со свежими газетами. Покупала Коррьере делла Сера.

– Добрый день, Стефано. Неожиданно, – она улыбнулась.

– Привет. Да, центр Рима – место встречи. Ты куда?

– В Центр помощи беженцам. Я работаю психологом и помогаю в адаптации.

– А конференция?

– Она будет осенью. А ты?

– Я хотел сходить в Университет Ла Сапиенца, узнать о вакансиях. Планирую задержаться в Риме. Могу предложить тебе чашку кофе?

– Спасибо, уже завтракала. Но можно выпить ещё одну за компанию. Давай по пути заскочим в бар?

– Отлично. Здесь до Университета идти близко. Поболтаем.

– Не люблю я пустые разговоры. Можем что-то обсудить, – Муфалали сдвинула брови.

– Давай.

Сначала они оба молчали. Позже Муфалали начала возмущаться грязными улицами и неубранным мусором. Стефано тоже обратил на это внимание, хотя раньше не замечал. Потом она затронула тему нелегальных мигрантов и бомжей на улицах. Она все говорила, говорила, злилась и ругалась то на правительство, то на местных.

– А где ты родилась, – вдруг спросил Стефано, чтобы переключить тему.

– Это здесь при чём? В Марке родилась. Отец итальянец, мать из Нигерии. Это было 36 лет назад.

– Родители живы?

– Отец, да. Его ничего не берёт, – она вяло улыбнулась. – Дольче вита каждый день – секрет долголетия. «Муфалали, пока я хожу в бар по утрам пить кофе, я буду жить», – вот так он говорит.

– Традиции и рутина, это хорошо. Ездишь к нему?

– Нет. Слушай, давай личные темы не обсуждать? Хорошо?

– Ты можешь спросить у меня что-нибудь.

– Сколько тебе лет? Где работаешь?

– Двадцать девять, работал в Виетри-суль-Маре, учителем.

– А что в Рим приехал?

– Расстался с любимым человеком.

– Ясно. Ищешь утешение?

– Возможно.

Они снова ненадолго замолчали. Потом Муфалали остановилась и посмотрела на Стефано:

– Слушай, давай так. У меня в квартире ремонт, я могу пару недель пожить у тебя и утешить, – она двусмысленно улыбнулась. Почему-то Стефано не отказал ей. Ему захотелось женского тепла и ласки.

– Отлично, – бодро сказала Муфалали. – Тогда до встречи. Я привезу свои вещи к тебе сегодня. Адрес пришли, пожалуйста.

– Хорошо.

– Кстати, у меня есть знакомая в отделе кадров Университета. Я могу узнать у неё, если есть что-то. Какой предмет?

– Литература. Спасибо. Буду ждать новостей.

– Ну ладно, пока.

– Пока.

Он развернулся и пошёл обратно, а Муфалали посмотрела ему вслед и пробурчала: – А кофе так и не выпили, – махнула рукой и пошла в другую сторону.

19

В утреннем Париже кое-где шумели мусоровозы, дворники с мётлами, парижане выгуливали собак, кошек и свинок. Кто-то уже шуршал новоиспечённой газетой, кто-то бежал с чашкой кофе. Сара шла на мессу. Димитрий должен быть уже там.

Церковь Мадлен, где они венчались, была огромной и напоминала греческую. Вот, наверное, почему Димитрий её выбрал! Сара взяла буклет, где прочитала, что церковь построена в греко-римском стиле, а названа в честь Марии Магдалены. Колоннада из 52 колонн, сводчатый пролёт, белый мрамор и позолота. Но внутри было мрачно. И совсем мало людей. Месса должна была вот-вот начаться. Она сразу нашла Димитрия.

– Привет.

– Тш. Мне нужно тебе кое-что сказать. Это очень важно, Сара. Пойдём.

Вся церковь была похожа на пещеру и в ней было множество укромных уголков, для того чтобы затаиться.

– Сара, ты должна уехать.

– Куда? Почему?

– Потому что мы должны расстаться.

– Это шутка? – Сара улыбнулась. – Мы позавчера поженились.

– Послушай. Я специально выбрал это место для правды. – Он чуть замешкался, но вид у него был серьёзный. – Свадьба была ненастоящая.

– А венчание?

– И венчание тоже.

– Димитрий, я ничего не понимаю. Что сейчас происходит? Зачем?

– Послушай, – он попытался взять её руки в свои, но она их одёрнула. – Когда я увидел, как мать бьёт тебя, как ты одинока, то решил помочь тебе, поэтому согласился на предложение твоего