Тшай планета приключений. - Джек Вэнс

Рейт не мог найти ответа. Он повернулся и вышел из конторы.

Сборка корабля шла своим чередом: после Карабаса и изнурительной головоломной перепалки с Вудивером ангар казался бастионом психической нормальности. Траз ждал внутри, у самой двери: «Что он сказал?»

«Он сказал, что Аначо — преступник, а я — эксплуататор и безответственный выскочка. Желаешь пойти с ним поспорить?»

Траз выпятил губу: «Где Аначо?»

«В Стеклянной клетке. По словам Вудивера, туда легко попасть, но оттуда никто не выходит». Рейт шагал взад и вперед вдоль передней стены ангара. Остановившись в дверном проеме, он задержал взгляд на гигантском матово-сером прямоугольном блоке по другую сторону пролива и обернулся к Тразу: «Пожалуйста, попроси Дейна Зарре подойти».

Появился Зарре. Рейт сказал: «Вы когда-нибудь бывали на галереях вокруг Стеклянной клетки?»

«Очень давно».

«Вудивер говорит, что зритель, стоящий на верхней галерее, может спуститься в Клетку по канату или на веревке».

«Может — если ему не терпится расстаться с жизнью».

«Мне срочно нужны два заряда бризантного баттараша — в количестве, достаточном, чтобы взорвать десять таких складов, как этот, и отправить на Браз все их содержимое. Где их можно взять, не теряя ни минуты?»

Дейн Зарре подумал, потом медленно и многозначительно кивнул: «Подождите здесь».

Он вернулся часа через полтора с двумя керамическими сосудами: «Вот баттараш, вот запалы. Это запрещенный материал. Не проговоритесь, где вы его взяли».

«Говорить об этом ни с кем не придется, — ответил Рейт. — Надеюсь».

17

Закутавшись в серые плащи, Рейт и Траз пересекли залив по насыпи, соединявшей Сивише с континентальным берегом. Шагая по ровной широкой мостовой с шуршащим под ногами белым шершавым покрытием, они вошли в Хейх, город дирдиров. С обеих сторон возвышались узкие заостренные башни, багряные и пурпурные. Башни других цветов, серо-металлические и серебристые, теснились на севере, за Стеклянной клеткой. Ближайший к проспекту тридцатиметровый алый ствол одного из жилищ окружало обширное поле, засыпанное чистым белым песком. На песке расставили дюжину полированных каменных глыб с причудливыми, плавно изогнутыми поверхностями. Статуи? Идолы? Трофеи? Конечно, Рейт не мог ни о чем спрашивать. Перед башней, на круглой площадке из белого мрамора, стояли три дирдира.

Впервые Рейту удалось рассмотреть самку дирдира. Несколько ниже самца, она казалась не столь упругой и гибкой. Голова ее в верхней части была шире, чем у самца, но сужалась до заостренного выступа в точке, соответствующей человеческому подбородку. Кроме того, самка была темнее — мертвенно-бледного серого цвета, с едва заметным розовато-лиловым отливом. Пара дирдиров, самец и самка, пристально рассматривали третьего, стоявшего напротив них детеныша, ростом чуть выше локтей взрослых особей. Время от времени сверкающие отростки-антенны всех трех дирдиров подергивались, поворачиваясь в направлении то одной, то другой из полированных каменных глыб — Рейт даже не пытался понять смысл происходившего.

Рейт наблюдал за инопланетянами со смешанным чувством отвращения и невольного восхищения. Он вспомнил, как Аначо в свое время рассказывал ему о «секретах».

Аначо описывал особенности сексуального поведения дирдиров следующим образом: «По существу факты таковы. Имеются двенадцать разновидностей мужских половых органов и четырнадцать женских. Спаривание возможно только в определенных сочетаниях. Например, самец первого типа совместим только с самками пятого и девятого типов, тогда как самка пятого типа может совокупляться только с самцом первого типа. При этом, однако, самка девятого типа, располагающая более универсальным органом, совместима с самцами первого, одиннадцатого и двенадцатого типов.

Естественно, взаимоотношения полов приобретают фантастически сложный характер. Каждому типу самцов и самок приписываются определенные свойства, физиологические особенности и теоретические атрибуты — но последние редко реализуются, потому что каждая особь по возможности не позволяет другим узнать, к какому сексуальному типу она относится. Таковы знаменитые «секреты» дирдиров! Если сексуальный тип особи становится известен, от нее ожидается поведение, соответствующее теоретическим атрибутам этого типа, независимо от реальных фактических наклонностей особи. Точное соответствие наблюдается редко, а несоответствие может стать источником неловких затруднений, подрыва репутации или даже позора.

Как ты можешь себе представить, решение вопросов, связанных с таким количеством возможных сочетаний, поглощает огромную долю внимания и энергии всей расы, способствуя ее разделению на фракции и одержимости секретностью связей. Вероятно, именно этими препятствиями объясняется тот факт, что дирдиры еще не завоевали весь достижимый космос».

«Поразительно! — отозвался Рейт. — Если типы взаимно неизвестны и чаще всего несовместимы, как дирдиры совокупляются? Как они производят потомство?»

«Существует несколько систем — пробные браки, так называемые «сборища вслепую» и обмен анонимными извещениями. Препятствия преодолеваются». Тут Аначо прервался, после чего продолжал с деликатностью: «Само собой разумеется, что дирдирмены низших каст, мужчины и женщины, не наделенные «благородной божественностью» и не хранящие «секретов», считаются убогими, обделенными природой существами и даже служат предметом насмешек».

«Гм! — сказал Рейт. — Почему ты упомянул именно «дирдирменов низших каст»? Как насчет безупречных?»

Аначо прокашлялся: «Безупречные избегают позора, прибегая к изощренным хирургическим процедурам. Им позволяют изменять себя в соответствии с одним из восьми стилей, проходя «пытку преображения», после чего им дозволяются «секреты» и они могут носить розовые и голубые ленты».

«И как у них обстоит дело с воспроизведением потомства?»

«Процесс хитроумно затруднен и, по существу, становится аналогичным системе дирдиров. Каждый стиль совместим с не более чем двумя стилями противоположного пола».

Рейт больше не мог скрывать веселья. Аначо вытерпел его смех с удрученным и мрачным лицом. «И ты? — спросил Рейт, отдышавшись. — Ты тоже позволил вовлечь себя в этот маразм?»

«В недостаточной степени, — ответил Аначо. — По определенным причинам я надел розовые и голубые ленты, не обеспечив себя требуемым «секретом». Меня обозвали «проявлением атавизма» и объявили вне закона, что, в конечном счете, послужило причиной нашей встречи в Аманской степи».