Всемирная история: в 6 томах. Том 4: Мир в XVIII веке - Коллектив авторов

Аппарат управления состоял из лично зависимых от монарха дворцовых служащих, его родственников, друзей или связанных с ним узами личной присяги и верности (в той или иной форме) феодалов-чиновников на местах, как правило, передававшихся по наследству.

В яванском султанате Матарам (XVII–XVIII вв.) вокруг столицы располагалась область, контролируемая центральной администрацией; здесь, имели владения родственники султана и высшие сановники. На основной же территории государства сидели бупати — наследственные владетели, включенные в систему администрации, но подчинявшиеся непосредственно султану, с которым они были связаны узами личной зависимости. Каждое владение копировало административную систему столицы, так что султанат состоял из множества единиц, каждая из которых представляла собой замкнутую и единообразную систему, объединяющим же началом служила верховная власть, осуществлявшая контроль посредством личного вмешательства.

В Бирме такой единицей были округа — мьо во главе с мъотуджи. В XVII–XVIII вв. мьотуджи стали постепенно включаться в систему государственного управления. В реальности они являлись не столько чиновниками, сколько феодальными владетелями. Они передавали свои должности по наследству, при вступлении на должность являлись ко двору и приносили присягу правителю. Они осуществляли налоговую, судебную, административную и военную власть в своих владениях практически без вмешательства со стороны центра.

В Сиаме господствующий слой был разделен на две группы — наследственную знать и чиновничество. К наследственной знати относились только прямые потомки короля до пятого колена, причем титул детей в каждом поколении уменьшался на одну степень. Вся остальная знать обретала статус чиновников и соответственно сохраняла привилегии, пока находилась в этом статусе. Была создана более четкая, по сравнению с Бирмой или Явой, административная система: образованы пять кромов (министерств), ведавших внутренними делами, земледелием, финансами, двором и судопроизводством; реорганизации подверглась и провинциальная администрация.

В государственно-патриархальных обществах не существовало формально «благородных» по происхождению, чьи привилегии передавались бы по наследству. Правящий слой был таковым не в силу происхождения или обладания земельной собственностью, а вследствие функционирования в государственном аппарате.

Если Вьетнам XVIII в. дает пример циклического кризиса традиционной системы, разрешенного народным движением при минимальном внешнем влиянии (французские миссионеры), то для Бирмы и Сиама эта проблема решалась в форме борьбы за этническую гегемонию (Бирма) и движения за независимость страны (Сиам).

В XVIII в. в бирманском государстве династии Таунгу наступил очередной кризисный этап циклического развития государственно-патриархальной системы. В течение достаточно длительного времени огонь не вырывался наружу. Но за внешним спокойствием и рутинным существованием дворца в столице Аве накапливались противоречия и вражда. Моны, населявшие юг страны и утратившие независимость в XVII в., были готовы восстать. Горные племена волновались, почувствовав ослабление Авы.

Толчок к событиям, которые потрясли Бирму и на долгие годы ввергли ее в хаос гражданской войны, был дан в 1738 г., когда очередной набег манипурской конницы (небольшое горное княжество Манипур близ границы с Индией, которое некогда было вассалом Бирмы, а потом добилось независимости) оказался особенно разрушительным. Горцы дошли до столицы, сожгли несколько бирманских городов и опустошили главную рисовую житницу страны. Для укрепления обороны центральных районов правитель Авы вынужден был перебросить значительные воинские подкрепления с юга на север. Этим немедленно воспользовались непокорные моны, которые подняли восстание против власти бирманцев. Они захватили ключевые города Юга и возвели на престол своего царя — буддийского монаха, который в 1747 г. передал власть более энергичному военному лидеру. Тот, получив финансовую поддержку от европейских купцов, имевших свои фактории в монских портах, реорганизовал армию, которая в 1752 г. взяла Аву, захватив последнего правителя династии Таунгу в плен.

Моны не стали завоевывать всю Верхнюю Бирму: для этого у них не было ни сил, ни, очевидно, желания. Да и власть удержать они не смогли. В тот момент, когда победоносная армия с добычей и царственными пленниками покидала Аву и торжествующие моны спешили домой, один из их отрядов потерпел неожиданное поражение от бирманцев у городка Моксобо, в нескольких километрах от разрушенной Авы. Местный владетель городка, вошедший в историю Бирмы под тронным именем Алаунпая, собрал под своим началом скрывшихся за стенами в Моксобо крестьян и остатки царских войск и уже в декабре 1753 г. освободил Аву. Эта победа превратила скромного мьотуджи в символ бирманского патриотизма, привлекла к нему тысячи добровольцев. Дойдя до дельты Иравади, Алаунпая в 1755 г. захватил монский порт Дагон и переименовал его в Янгон (Рангун) — «конец вражде». Бирманцы наносили монам поражение за поражением, и в мае 1757 г. взяли штурмом и разрушили монскую столицу Пегу. Подавление монов сопровождалось страшными жестокостями и гибелью десятков тысяч людей. С монской государственностью было покончено навсегда.

Алаунпая и его преемники проводили широкую завоевательную политику, главной целью которой был захват людей для заселения разоренных и пустующих земель в стране. Одновременно они создавали централизованное государство, опираясь на средних и мелких феодалов, чьи наследственные владения становились административными единицами, а сами владетели — служилыми людьми. Принцы и крупные сановники получали доходы с пожалованных им наместничеств, но жили в столице, при царском дворе.

Вслед за монами разгрому подвергся и главный враг на севере — Манипур, а в 1760 г. бирманские войска стояли уже у стен сиамской столицы Аютии. На этот раз сиамцам повезло: Алаунпая был смертельно ранен, когда взорвалось осадное орудие, и бирманцы отступили. Смерть Алаунпаи не остановила агрессивных замыслов его сыновей, один из которых в 1767 г. взял штурмом Аютию и разрушил ее.

Сиам с конца XVII в. был охвачен непрекращающимися мятежами и восстаниями, которые осложнялись конфликтами внутри правящей верхушки.

В 1765 г. в Сиам вторглись три бирманские армии, соединившиеся в феврале 1766 г. у стен Аютии. Сиамцы, которым было отказано в почетном мире, сражались отчаянно, однако в апреле 1767 г. бирманцы штурмом овладели их столицей. Дворец, главные здания, тысячи жилых домов были сожжены. Разрушенный город так и не был восстановлен. Когда Сиам вновь добился независимости, новой столицей стал Бангкок. Движение сопротивления возглавил полководец Пья Таксин. Он вытеснил бирманцев с сиамской территории, а в 1776 г. нанес им решающее поражение. В 1782 г. в результате заговора Пья Таксин был убит и на сиамский трон взошел военачальник Чакри, короновавшийся под именем Рамы I.

Образование моноэтнических государств на Индокитайском полуострове внесло определенные изменения в циклический вариант развития свойственных им социально-политических систем. Не последнюю роль в этом процессе сыграло вовлечение Индокитая в сферу колониальной экспансии западных держав, начавшееся во второй половине XVIII в. и проявившееся в полную силу уже в XIX в.

ОСЛАБЛЕНИЕ И ДЕЗИНТЕГРАЦИЯ ПРИМОРСКОГО МИРА ЮГО-ВОСТОЧНОЙ АЗИИ (МАЛАККСКИЙ ПОЛУОСТРОВ И МАЛАЙСКИЙ АРХИПЕЛАГ)

Иная судьба была уготована в XVIII в. стране с той же, что Бирма и Сиам, социально-политической системой — яванскому Матараму. Уже в конце XVII в. Нидерландская Ост-Индская компания, которая помогла правителю Матарама подавить мощное восстание, потрясшее страну, установила контроль над частью территории султаната.

В Юго-Восточной Азии XVIII в. был веком сопротивления колониальной экспансии. Это сопротивление принимало разные формы — от закрытия стран до мощных народных движений. Одним из самых значительных стало восстание под руководством Сурапати на Яве.

Сурапати был балийцем, родившимся на Восточной Яве. В молодости он оказался рабом одного из почтенных голландских горожан Батавии (Джакарты). Дочь хозяина увлеклась красивым юношей, и когда связь раскрылась, Сурапати бежал, спасаясь от неминуемой смерти, в горы Западной Явы. Там он организовал отряд удальцов, промышлявших разбоями. Когда началась война Нидерландской Ост-Индской компании с одним из местных княжеств, Сурапати со своим отрядом поступил на службу к голландцам и даже помог им захватить руководителей враждебной Компании партии в этом княжестве. Вслед за тем он поссорился с унизившим его голландским офицером и бежал во владения Матарама — государства, занимавшего центральную и восточную часть Явы.