Воспоминания (1865–1904) - Владимир Джунковский

В субботу, 11-го мая, утром герольды объезжали Москву и объявляли народу о священном короновании.

В состав отрядов входили: первого – генерал-адъютант князь Оболенский, коронационный церемониймейстер князь Урусов 1-й, церемониймейстер князь Васильчиков и князь Мещерский, герольд Прибыльский и секретарь Поггенполь; второго – генерал-лейтенант Лобко, коронационный обер-церемониймейстер Вонлярлярский, церемониймейстеры Драшусов, граф Толстой, герольд Фролов и секретарь Ходобай. Объявление происходило согласно обнародованному церемониалу: герольды раздавали народу красиво отпечатанные объявления. Отряды всюду сопровождала громадная толпа народа. Красивую картину представлял выезд всего кортежа из Спасских ворот на Красную площадь, где были выстроены кавалергарды и конногвардейцы, которые потом разделились на два отряда. Общее зрелище было величественное.

Днем я служил в Вознесенском монастыре панихиду по моей дорогой матери, это был годовой день ее смерти.

Вечером пришлось быть на рауте у министра иностранных дел князя Лобанова-Ростовского. Были все великие князья и иностранные особы. На рауте было оживленно, а главное, очень красиво. Все были в самых разнообразных мундирах, один красивее другого.

Ночью делали пробу иллюминации Кремля – это было что-то сказочное.

12-го мая с утра герольды вновь объезжали город с объявлениями о св. Короновании. Это был день Св. Троицы, и потому состоялся церковный парад полкам, праздновавшим в этот день свои храмовые праздники, а именно л. – гв. Измайловскому полку, л. – гв. Саперному батальону, л. – гв. Уланскому Ее Величества, л. – гв. Кирасирскому Ее Величества императрицы Марии Федоровны, 2-му гренадерскому Ростовскому, 6-му гренадерскому Таврическому и нескольким батареям артиллерийских бригад.

После парада состоялось освящение Государственного знамени. В этот же день приехал наследный принц Люксембургский.

13-го мая я был дежурным, утром ездил в 7 часов 45 минут на Николаевский вокзал встречать мою сестру, которую пригласили Лейхтенбергские к себе на дни коронации. Они жили на Пятницкой улице, куда я и отвез мою сестру и затем заступил на дежурство. В этот день церемониймейстеры объезжали иностранных послов и посланников, объявляя им о дне Священного коронования. В Оружейной же палате в 3 часа дня собрались все особы, участвовавшие в церемонии перенесения регалий, и затем перенесли их по особому церемониалу в Андреевский зал Кремлевского дворца. В большом зале палаты выстроились дворцовые гренадеры и стали собираться высшие чины, на которых возложено было перенесение регалий, и их ассистенты.

Верховный маршал, граф Пален вручил, согласно церемониалу, императорские регалии ассистентам тех сановников, которые понесут их в день коронования, и церемониальное шествие тронулось через крыльцо на Боярскую площадку.[388] Как только процессия достигла Тронной залы, верховный маршал, граф Пален, выходил навстречу каждой регалии. В этом зале по правую сторону трона поставлен был стол, на который верховный маршал складывал регалии, принимая их из рук несших. Несколько позади стола стоял особый постамент, предназначенный для государственного знамени, на который оно и было водружено.

Когда императорские регалии были установлены на места, для охраны их был наряжен караул от роты Дворцовых гренадер и, кроме того, дежурство из придворных кавалеров. Вокруг регалий протянута была опирающаяся на столбик серебряная, в узорах, с орлами между звеньев, массивная цепь.

Цепь эта составляла часть цепи, хранившейся в Оружейной палате. Вся она весила более 15 пудов и отлита была Иоанном Грозным из серебра, взятого при покорении Казани. Царь Иоанн Васильевич приказал по своем возвращении оцепить ею Красную площадь.

В этот день я получил печальное известие о кончине графа Н. П. Граббе. Это был отец моих друзей и товарищей по Пажескому корпусу, я был очень близок со всей семьей, и потому принял очень близко к сердцу эту утрату.

Вечером их величества переехали в Кремль, состоялась всенощная у Спаса за Золотой решеткой, на которой присутствовал и я как дежурный при великом князе, который был приглашен к всенощной.

Следующий день 14-го был великим днем священного коронования их величеств.

Программа этого дня по часам была распределена следующим образом:

7 часов утра – 21 пушечный выстрел и благовест в Успенском соборе;

7 часов 30 минут – съезд в Кремлевский дворец и занятие мест на трибунах;

8 часов – начало молебствия и сбор особ в Успенском соборе;

8 часов 30 минут – сбор в Успенском соборе иностранных послов и посланников;

8 часов 45 минут – шествие в собор государыни императрицы Марии Федоровны;

9 часов 40 минут – начало шествия их величеств;

10 часов – начало священного коронования;

10 часов 50 минут – начало литургии;

12 часов 30 минут – начало шествия из собора;

12 часов 50 минут – прибытие их величеств к Красному крыльцу;

1 час – обед Дипломатического корпуса;

1 час 10 минут – перенесение престолов в Грановитую палату;

3 часа – выход их величеств и начало торжественной трапезы;

4 часа – окончание торжественной трапезы;

4 часа 20 минут – обед для приглашенных по повесткам от высочайшего Двора;

9 часов – иллюминация. <…>[389]

Так совершено было священное коронование их императорских величеств государя императора Николая Александровича и государыни императрицы Александры Федоровны.

В тот же день проходила торжественная царская трапеза в Грановитой палате, государь и государыня имеют трапезу на тех же тронах, в коих они восседали в Успенском соборе, и в тех же порфирах, в которых они стояли в храме. <…>[390]

К сожалению, не присутствовал в соборе во время самого коронования и не видел этого поразительного зрелища. Согласно церемониала присутствовал только дежурный адъютант, дежурным был Гадон. Я же, член комиссии по охране, был все время наружи. Но зато я мог наблюдать народный подъем, народное ликование.

Вечером весь город был иллюминирован, также и Кремль. Это было удивительно волшебное зрелище. Кремлевская иллюминация зажглась в тот миг, в тот самый миг, когда государыня взяла в руки поднесенный ей букет с электрическими цветами. Засветился букет, и в тот момент засветился разноцветными электрическими огнями весь Кремль, точно огненной кистью нарисованный на потемневшем небе. Его кресты, купола, крыши, зубцы, окна, карнизы, все его разнообразные архитектурные линии вырисовывались тысячами разноцветных огней, бирюзовых, пурпурных, изумрудных, золотистых или сверкавших как бриллианты. Каждая башня, каждый купол, каждая арка ворот или амбразура окна были чудом красоты и искусства.