Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко

Да притом настоящая подготовка состоит в строгом и ос-новательном изучении науки. Оттого и вышло, что юноши начали было действовать, когда совсем не были готовы, да и наделали чепухи.

Кажется, во мне никогда не кончится эта гамлетовская борьба между притязаниями на высшее нравственное и умственное достоинство и слабосилием духа. Но так и быть! Все-таки надобно бросить оружие и кричать: «Пардон!»

Уж такова моя природа: в ней есть что-то слабое, всегда готовое преувеличить опасности и препятствия, и есть какая-то нравственная тягучесть, способность выбиваться из-под внутреннего гнета, каким бы он ни был.

Тронная речь Наполеона, по обыкновению его, замысловатая и ничего определенного не выражающая. Он, как страус, сует голову в конгресс, хотя вовсе не говорит, как он может состояться. Тут, впрочем, есть все: и мир, и война, комплименты Александру, и угрозы, и скромность, и наглое хвастовство, что Европа не может не принять его высочайшей воли за закон. Это должно и отуманить французов и понравиться им.

Я с самого восстания Польши не переставал верить в войну. Судя по нашим теперешним приготовлениям, в этом, кажется, и не может быть сомнения.

29 октября 1863 года, вторник

Правительству нужно при себе держать собаку вроде Каткова, чтобы она лаяла на воров или на тех, которых можно подозревать в воровстве; но ее надобно держать на цепи. Взбесившись, она, кусая проходящих, может укусить и своих.

Надобно стараться делать хорошо вещи из такого материала, какой нам достался: ежели простой камень — из простого камня; мрамор — так из мрамора. Можно хорошо сидеть и на стуле из березового, а не красного дерева, хотя нет сомнения, что красное дерево наряднее.

30 октября 1863 года, среда

Какая нелепая басня ходит по городу! Будто сосланный в Ярославль варшавский епископ Фелинский составил из живущих там поляков комплот, который заказал в Борисоглебском уезде огромное число полушубков для повстанцев; будто бы эти полушубки охотно были сшиты нашими мастерами и проч. Государь будто бы за это велел Ярославскую губернию переименовать в Ново-Псковскую и с ярос-лавцев взять рекрут вместо 10 с тысячи по 20.

1 ноября 1863 года, пятница

Пушкин, восхищаясь Баратынским, изощрял на нем свое беспристрастие: он знал, что он тут ничего не потеряет. Так Петр Великий украшал князя Ромодановского атрибутами своей власти, и никто, конечно, от этого не мог вместо настоящего царя в самом деле считать царем Ромодановского.

Вчера во II отделении Академии рассуждали об отчете к 29 декабря и по обычаю возложили на меня составление его. Четвертый год сряду я уже исполняю эту неблагодарную работу. В этот раз Пекарский выразил мысль, чтобы отчеты наши не состояли из общих мест. Мысль совершенно основательная, но так как я должен был принять ее на свой счет, то сегодня я решился объяснить мой отказ по этому предмету. Меня, однако же, не допустили до этого Срезневский и сам Пекарский. Последний очень горячо извинился, уверяя, что он имел в виду не меня, но плетневские отчеты. Тем дело кончилось. Я не счел себя вправе отказаться более от этого поручения, хотя оно очень неприятно.

3 ноября 1863 года, воскресенье

Утром у Бунге. Побеседовал с ним около часа; после отправился к графу Блудову, которого не застал дома: он поехал в Царское Село.

4 ноября 1863 года, понедельник

Совет в университете. Ничего особенного. Произвели в доктора ориенталиста Григорьева и выбрали в профессоры физиологии Овсянникова. Он получил 19 избирательных и 2 отрицательных.

7 ноября 1863 года, четверг

Без полной нравственной независимости от людского мнения не бывает ни хорошего истинного характера, ни истинно хорошего дела.

В Германии на стороне материализма Молешот — его «Кругооборот жизни», где теза «Без материи нет силы, без силы нет материи» — всемогущество превращений природы. Вагнер — его слова: «По мне, ни один из результатов физиологии не приводит меня к необходимости допустить душу, отдельную от тела; но порядок нравственный требует этой гипотезы». О религии: «В делах религии я люблю простую и наивную веру угольщика; в деле науки я считаю себя в числе лиц, которые любят как можно меньше сомневаться». Фогт — его «Картины животной жизни». «Физиологические письма», «Чтения о человеке», месте, «которое он занимает в кругу других явлений и в истории земли», «Мысль есть выделение мозга» Мозг выделяет мысль, как печень выделяет желчь и почки урину. Бюхнер, его «Kraft und Stoff» («Сила и материя»), Спиц, Э. Левенталь — «Сила не есть существенное условие материи, это результат соединения частиц» Фихте-сын, его «Антропология». Ульрици, его «Бог и природа». Гербарт Дробиш, Риттер, Тренделенбург, Юлиус Шиллер, Дрозбах, Титман, Михаэлис, Карл Фишер, Лотце, физиолог, защищающий спиритуализм.

Три заседания — одно за другим: в Академии наук, в Совете по делам печати и в попечительском совете. В Совете по делам печати поднят был вопрос о нападках на студенческие правила в газетах; я говорил, что эти нападки действительно могут иметь весьма вредное влияние на юношество. Положено поручить мне составить об этом доклад.

В попечительском совете вопрос был: дозволят ли раскольникам заводить школы так, как они о том просят?

Положено дозволить, не препятствуя им в то же время отдавать детей своих и в общие училища, не обязывая их учиться закону Божию у православных священников. В своих же школах они могут ему учиться у своих попов или учителей.

8 ноября 1863 года, пятница

Вечером много дам, — красавица Старынкевич, или королева Анна, и проч.

10 ноября 1863 года воскресенье

Поутру у Сухомлинова и Миллера.

11 ноября 1863 года, понедельник

Обед на именинах у Владимирского.

13 ноября 1863 года, среда

В опере — «Сила судьбы», вердиевское произведение с таинственными эффектами, шумом, громом и проч., как подобает у Верди. Сегодня и Барбо пела как-то плохо. Я уехал, не дождавшись четвертого акта.

14 ноября 1863 года, четверг

В университете пока тихо; юноши, по-видимому, хотят заниматься. По крайней мере они усердно посещают лекции и ничего буйного не предпринимают. Они только поворчали на запрещение курить папиросы и, как им известно, что никакой закон у нас не крепок, то просто без шума и агитаций начали курить сперва на улице около университета, а потом и в разных уголках самого университета. Разумеется, начальство смотрит на это сквозь пальцы. Но в таком случае зачем же запрещать было? Впрочем, совет и хотел позволить, да министр не согласился, а теперь вот и вышло нарушение закона.

Во многих