Остросюжетный детектив. Выпуск 10 - Эрл Стенли Гарднер

— Это дает нам очень многое. Человек должен считаться пропавшим без вести в течение семи лет, и лишь после этого он считается умершим.

— Но ведь он фактически мертв. Я не вижу, чего мы добьемся, выжидая еще семь лет.

— Неужели вы не понимаете, что в соответствии с этой теорией ваш сын считается лицом, пропавшим без вести? Необходимо будет выждать семь лет для того, чтобы юридически он считался умершим. В течение этих семи лет необходимо согласие обоих родителей на то, чтобы ребенок был передан на усыновление.

Лицо Барстлера осветилось улыбкой понимания.

— Боже мой, Мейсон! Вы решили проблему! Вы ее решили!

От волнения Барстлер вскочил из кресла.

— Мы выиграем это дело. Мы потребуем привести ребенка в суд. Мы добьемся, чтобы не было вопроса о передаче его на усыновление. Боже мой, почему же никто из моих адвокатов не подумал об этом?

— Я не знаком со всеми фактами, господин Барстлер, — сказал Мейсон. — Я просто даю вам правовую теорию. Мне кажется, было бы полезным, если бы вы обговорили этот вопрос с вашими адвокатами.

— Адвокатами, черт побери! — воскликнул Барстлер. — У меня нет времени ждать совета адвокатов. Боже мой, Мейсон, вы просто чудесник в области права! Пришлите мне свой счет. Нет, к черту со счетом! Я пришлю вам чек!

Барстлер резко повернулся и направился к дверям кабинета.

Мейсон посмотрел на Деллу Стрит и хитро улыбнулся.

— Куда он так спешит? — спросила она.

— Возможно, на ферму по выращиванию бройлеров в долине Сан-Фернандо, — сказал Мейсон.

4

В 3.30 пополудни Мейсон получил заказное письмо. В конверте лежал чек на тысячу долларов, подписанный Джейсоном Барстлером, с припиской карандашом, гласящей: «Вы выиграли!»

В 4.45, чрезвычайно взволнованная, позвонила Дайана Риджис, умоляя, чтобы ее соединили с Перри Мейсоном по чрезвычайно важному делу. Мейсон взял трубку и услышал взволнованный голос Дайаны.

— Господин Мейсон! Случилось что-то ужасное! Кто-то украл мой кошелек и все, что в нем было. Вы понимаете, все!

— Что, — спросил Мейсон, — вы имеете в виду под словом «все»?

— Деньги.

— Деньги, которые вы получили от Джейсона Барстлера?

— Да.

— Все деньги?

— Да.

— Предположим, — сказал Мейсон, — вы точно расскажите мне, что случилось. Где это произошло?

— У меня в квартире. Я чертовски устала, и мне очень хотелось спать. Я встала утром, позавтракала, вышла на улицу, чтобы купить овощей, вернулась назад, послушала радио, мне захотелось спать, так что я разделась, легла и просто провалилась. Я проснулась около получаса назад и не нашла своего кошелька.

— Где вы его оставили?

Извиняющимся тоном она сказала:

— Мне кажется, я оставила его на столе в прихожей.

— Вы довольно небрежно обращаетесь с кошельком, в котором лежит полторы тысячи долларов наличными.

— Теперь-то я понимаю, что это случилось необычным образом. Я принесла овощи и хотела положить их в кладовку, так что я бросила кошелек на стол и занялась овощами. А потом мне захотелось спать. Я легла и заснула. Я просто забыла о деньгах.

— Можно ли предположить, что кто-то взломал замок вашей двери?

— Нет, господин Мейсон, я… Я могла бы предположить, что это девушка, которая со мной живет, я имею в виду Милдред Денвил, ну, вы знаете, девушка, с которой мы вместе снимаем квартиру… Но только… Только в пепельнице лежит окурок сигары. В пепельнице на столе, там, где лежал кошелек.

— А где сейчас ваша подруга?

— Я не знаю, господин Мейсон. Это все довольно странно. Я от нее ничего не слышала. Она — дикторша на радио, так же как и я, хотя последнее время она не работает, но она обычно поддерживает связь с радиостудией. Но вот уже два или три дня, как о ней ничего не слышно. Я пыталась найти ее…

— А ваш автомобиль? — спросил Мейсон.

— А что автомобиль?

— Где вы его храните?

— В частном гараже.

— У кого-нибудь есть еще ключ от этого гаража?

— Ну, в общем, да. Он есть у Милдред.

Мейсон сказал:

— Спуститесь вниз, посмотрите в гараже, проверите, есть ли на месте ваш автомобиль. Если надумаете позвать полицию, ничего не трогайте на столе.

— Полицию? О, нет, господин Мейсон, я не могу сделать этого!

— Почему?

— Видите ли, есть осложняющие факторы. Я не хотела бы связываться с полицией.

— Так