Мутанты Дети-волки. Книга вторая. Том второй - Маир Арлатов

В голову не шло ничего стоящего.

«Ну почему именно я должен загадывать это желание? Я что особенный? – серчал он. – Если я опять ошибусь – это будет хуже, чем конец света!»

Он вздохнул, и, надев рубаху, принялся в волнении ходить вокруг камней.

«С другой стороны и тогда и сейчас к этому моменту он стремился. Чего же я хочу? Хочу очень, очень сильно?»

– Я знаю!.. – он вдруг остановился. – Я хочу видеть Глору. А вдруг она этого не хочет? Судя по ее состоянию, так оно и есть. А дети? Они готовы растерзать меня при первом удобном случае. Но что-то надо придумать! Если бы рядом были мои друзья, сообща мы бы решили, что делать. Только все неизвестно где, и я, кстати, совсем один, словно какая-то сила нарочно раскидала нас по миру. Мы должны встретиться… Была, не была!»

Он склонился над камнями, взял их в руки, сложил в одно целое, и какое-то время держал их в руках, формируя в мыслях свое желание. Наконец, когда оно было готово, он произнес его вслух, выделяя каждое слово:

– Я, Хранитель Камня Равновесия, хочу, чтобы все кто расстались, встретились!

«Кажется, ничего не изменилось. Если бы мое желание исполнилось, то, думаю, недовольных было бы немного»

Он положил камни на пол, потом отыскал обрывки рюкзака, из которого они выпали, и залатал дыру. После этого сложил в него камни, и в третий раз начал подъем на поверхность. На этот раз подъем обошелся без сверхъестественных сложностей.

Дерки и Фогер помогли ему вылезти из колодца, и забросали вопросами.

– Ну, что, ты загадал желание? – спрашивал Фогер.

– Загадал, иначе я все еще был бы на дне колодца. Только ничего не изменилось. Камень как был серым так таким и остался.

– Можно взглянуть? – поинтересовался Дерки.

– Можешь забрать на память. Он мне столько крови попортил, что смотреть на него не могу.

Дерки взял, протянутый ему рюкзак, и извлек два серых обломка. Фогер увидев их, огорченно покачал головой.

– Что это значит? – спросил Дорито.

– А то, что желание Росса вновь оказалось не тем, каким хотелось бы.

– Но оно исполнится, – сказал Фогер и засомневался, -… ведь сила камня куда-то ушла…

– Что ты попросил у него дядя Росс?

– А… – махнул он рукой, – пустяк.

– А если поподробнее, – настаивал Дерки.

– Я попросил, чтобы все кто расстались, встретились.

Воцарилась задумчивое молчание. Первым его нарушил Дерки:

– Не вижу ничего плохого в твоем желании.

– И я тоже, – отозвался Фогер.

– Я бы хотел, чтобы оно исполнилось, как можно быстрее, – сказал Дорито.

Слова Дорито повергли Росса в бездну уныния. Он медленно поднялся, и ничего не говоря, зашагал в сторону черных каменных глыб, за которыми вскоре и скрылся.

– Что с ним? – спросил Фогер у Дерки.

– Он не хочет никого видеть. Ему плохо.

Фогер долго чесал свое раненое ухо, потом пошел искать сына.

– Это все из-за него, – сердито проронил Дорито, глядя вслед чудовищу.

– С чего ты взял?

Дерки задумался. Мальчишка не мог знать всего, что знал он сам. Ведь он и Росс не рассказывали ему о своих недавних путешествиях в Прошлом Мире. Скорее всего, он что-то подозревает…

– Я уверен. Но вы взрослые любите скрывать от нас свои тайны, а потом вините нас в том, что мы поняли все по-другому и совершаем ваши же ошибки.

– Хочешь, чтобы я рассказал с чего все началось?

– Расскажи.

И вскоре Дор узнал все.

Фогер нашел Росса привалившимся спиной к одному из валунов. Его глаза полные тоски смотрели вдаль на линию горизонта, туда, где лазурное небо касалось черных камней. Он не слышал, как подошел Фогер. Погруженный в воспоминания, он не хотел, не видеть, не слышать что-либо. Он был неподвижен, что казался мертвым.

– Росс, – тихо окликнул Фогер, а потом чуть громче: – Росс, ты слышишь меня?

Вместо ответа Росс закрыл глаза.

– Тебе надо выговориться. Не замыкайся в себе. Поговори со мной.

– Уходи, – грозно потребовал Росс.

– Не уйду. И что ты сделаешь?

Фогер демонстративно улегся рядом с ним, и, не дождавшись его ответа, продолжил:

– Если тебе будет легче, обзови меня как-нибудь или побей. Сделай что-нибудь. Неужели ты сдался?

– Ты не понимаешь… – Росс со стоном открыл глаза. – Ты никогда меня не понимал. Ты причинил мне столько бед. А я тебе верил. Ты обещал, что поможешь мне. Лучше бы сразу сказал, что ничего изменить нельзя. Разве тебе мало всего, что со мной произошло? Можешь радоваться, я потерял все: свою жену, детей. Тебе этого мало?

Фогер, опустив голову на лапы, внимательно слушал его полную гнева речь. И по щеке блестя в лучах солнца, текла большая прозрачная слеза. А Росс все говорил. Он вспоминал свое детство, свою мать, и, негодуя на жизнь, раскрывал душу перед тем, кем всегда держал ее запертой.

– … ты ненавидел мою мать, и мне было очень тяжело слышать, как ты отзывался о ней. Порой казалось, что это ты подстроил ту злосчастную авиакатастрофу… – и тут он посмотрел на Фогера, и увидев его слезы, замолчал.

– Продолжай, – тихо попросил Фогер.

– Ты плачешь?..

– Всегда считал, что мужчина не должен плакать. Слушая твои обвинения, не могу сдержаться. А мать твою я очень любил. Но ей не нравилось, что я целыми днями пропадаю на работе. И мы конечно, часто ссорились. Она взрывалась из-за пустяков. Дети очень впечатлительны и ты, став взрослым, не можешь забыть прошлое. Она уехала, потому что хотела быть самостоятельной. Ты наверно уверен, что я не помогал ей, но это не так. Я слал ей письма и деньги. Она же все возвращала.

– Она любила тебя, и ждала. Она готова была все забыть, но ты не приезжал.

– Гордыня… Всему виной моя гордыня.

– А зачем ты устроил испытания ПС-оружия? Да еще в городе?

– Мы изобрели эту «пушку» с целью установления и устранения истинных причин психических расстройств человека. Все тайны были скрыты в подсознании. Оно помнило, что когда-то мы были животными, динозаврами или уродливыми мутантами. Иногда воспоминания в человеке просыпались, и он сходил с ума. Порой, когда сидишь неделями в своей лаборатории, кажется, весь мир перестал существовать. Есть только ты, приборы и люди, которые с тобой работают. Во время испытания на животных случайно оказалось неплотно закрыто окно. Так лучи попали за пределы института…

– А подставил ты меня… – напомнил Росс.

– И ты уже не помнишь, как отомстил мне?

– Ты сам спровоцировал меня!

– Мог бы хотя бы добить… Мне пришлось умолять Моншера сбросить на меня камни.

– А если бы я не сбросил тебя в пропасть, моя жизнь превратилась бы в сущий ад. Разве не так?

– Эх, если бы ты знал, как я злился на твое предательство… Не пора ли все забыть?

Росс вздохнул и уставился в небо.

– Может в следующей жизни мне повезет больше?

Фогер почесал морду о лапу и сказал:

– Я завтра должен уйти. Мне больно сознавать, что все мои усилия пропали даром. Прости меня за все, если можешь.

– Отнеси меня к ним, – после долгой паузы попросил Росс.

– Ты хочешь их увидеть?

– И остаться там.

– Я не могу отправить тебя на смерть! – возмутился Фогер. – Волки сожрут тебя!

– Ну, хоть напоследок я увижу ее. Мою Глору… Мою Кантпанеллу… Увидеть ее и умереть – это все, что я сейчас хочу! Ты отнесешь меня?

Фогер свирепо зарычал.

– Ты понимаешь, о чем просишь? Я не могу этого сделать!

– Все повторяется: я не хотел добивать тебя, а теперь ты делаешь тоже самое.

– Это чудовищно! Я не могу… – он начал яростно бить себя хвостом.

– Я тебя понимаю… Хорошо, забудь, о чем я попросил. Это была глупость…

Но Фогера нельзя было запросто обвести вокруг пальца. Он сразу понял, что Росс, чтобы он там не говорил, твердо настроен выполнить задуманное.

«Он, скорее всего, пойдет пешком. Я его знаю. Упрямее осла! Только вот дороги он не знает! Эх, зря я обрадовался – Дорито знает»

Фогер понимал, что не может позволить Россу такую самодеятельность, и в тоже время его желание увидеть жену и детей было вполне естественно. Окажись он на его месте, то тоже стремился бы их увидеть. Фогер оставил на нескольких валунах белые царапины от когтей, и только после этого успокоился и нехотя произнес:

– Хорошо, я отнесу тебя к ним.

– Ты согласен? Это правда? – Росс не скрывал радости. – Я их увижу!

– Увидишь, увидишь, – качал головой Фогер. – Только я не позволю, чтобы волки тебя съели.

Росс поднялся и подошел к нему.

– И что ты сделаешь?

– Видно будет. Залазь уже.

Уже в полете, когда Фогер устремился к желанной для его сына цели, когда холодный ветер, пробирая до костей, заставлял прижиматься человека вплотную к густогривой шее чудовища, Росс прошептал в обрезанное ухо: «Спасибо, Гефор. Большое, тебе, спасибо».

Его слова наполнили теплом сердце Фогера, прогнав последние сомнения. И он пообещал себе: «Я не позволю, чтобы хоть волос упал с твоей головы. Я люблю тебя, сын, и любой, кто рискнет забрать твою жизнь, умрет. Мне все равно, что волки – это твои дети. Если придется, я их убью!»