Когда красота убивает - Елена Гордина

Вдруг Малинка залилась лаем, словно на нее уронили кирпич, и метнулась в сторону помойки.

– Стой! – заорала Наташа и помчалась следом. – Стой!

Они быстро удалялись.

– Наташа! – крикнула я. – Вы варежку обронили.

Девушка и ее неугомонная болонка уже скрылись из вида. Розочка жалобно поскуливала и просилась домой. Да и ноги у меня уже совсем онемели от холода.

– Ничего, – успокоила я саму себя, засовывая варежку в карман пуховика. – Завтра снова встретимся, и я отдам ей варежку. Пошли домой, Розочка!

День прошел как обычно. Я никуда не выходила, настроение было паршивое. Валялась на диване и смотрела старые фильмы на DVD. Вечером позвонил Мишка и попросил его дождаться:

– Ты сегодня без меня не ложись, ладно? Нам поговорить надо. Ну нельзя же так продолжать жить дальше, согласна?

Значит, уже созрел для разговора.

– Конечно, – согласилась я. – Обязательно тебя дождусь.

Ну и слава богу. Я облегченно вздохнула. Сегодня вечером мы помиримся, и все будет как раньше.

ЛЮДМИЛА

– Стакан сока, пожалуйста, – вежливо обратилась я к официантке и снова отвернулась к окну. Странное у меня чувство, смесь радости и тоски. Я, естественно, довольна, что с первым заданием справилась и теперь вот сижу и жду клиента. Но у меня такая тяжесть на сердце, словно я сделала что-то очень плохое. Мне так жаль эту несчастную дуреху. Получается, что я ее через час заложу перед мужем и еще неизвестно, как сложится у нее дальше жизнь. Ладно, если муж отходчивый или любовник к ней серьезно относится. Я вспоминаю ледяной взгляд ее мужа – нет, он не из отходчивых. Такой не простит, точно. Значит, одна надежда на любовника.

Я делаю маленький глоток сока, хотя мне ужасно хочется выпить вина. Но перед встречей с клиентом нельзя. Репутация есть репутация, и надо взять себя в руки. Чего это я так распереживалась из-за чужой избалованной бабенки? Чего ей спокойно не жилось? Наверное, как сыр в масле каталась. Я специально стараюсь себя разозлить. Может, она на од ном хлебе сидела? Может, у нее ребенок больной и денег на лекарства нет? «Проститутка, так ей и надо», – продолжаю накручивать я себя.

Клиент появляется передо мной внезапно, он тоже пришел раньше на десять минут. Видимо, не смог дождаться. Лицо бледное-бледное и темные круги под глазами. Сразу видно, что переживает человек.

– Что? – Он подошел ко мне вплотную. – Вы выяснили?

– Здравствуйте. – Я стараюсь не смотреть ему в глаза. Почему-то мне и его ужасно жаль. Я чувствую себя предательницей всего человечества. – Садитесь, поговорим.

– Некогда мне садиться! – взрывается мужчина. – Так узнали вы что-то или нет? Говорите скорее!

Я вынимаю из сумки диктофон и протягиваю ему.

– Здесь все.

Мужчина смотрит на маленькую коробочку как на ядовитую змею и сначала даже не решается взять в руки.

– Она мне изменила? Да? – И такая боль в глазах, что мне хочется взять его за руку и успокоить.

– Послушайте сами. Вот наушники к нему. – Я протягиваю ему маленькие пластиковые комочки, опутанные проводками.

Клиент наконец садится на стул и решительно берет диктофон в руки. Наушники плотно воткнуты в его уши, я не слышу ни слова, но по его лицу можно читать как по книге. Щеки еще больше побледнели, губы задрожали, и в глазах появились слезы. Я испуганно вжалась в стул.

– Возьмите ваши деньги! Вы их заработали! – с ненавистью шипит мужчина, бросает на стол мятые бумажки и стремительно уходит, прихватив с собой лазерный диск с признанием своей жены.

Я осталась одна. Ни «спасибо» тебе, ни «пожалуйста». И хотя честно заработанные деньги (немалые деньги!) лежат передо мной на столе, мне хочется разреветься. Зачем же он так? Словно это я виновата в том, что его жена завела себе любовника!

МАТИЛЬДА

Я решила немного проучить мужа – уж слишком долго он со мной не разговаривал на этот раз. Часа два я провела перед зеркалом, старательно укладывая волосы феном и делая вечерний макияж. Из восемнадцати тюбиков губной помады различных фирм и оттенков я выбрала огненно-красную. Почему-то мне захотелось разыграть сегодня перед Мишей женщину вамп. Пригодился для такого случая и комплект шелкового итальянского белья – естественно, алого цвета. Небрежно накинутый прозрачный пеньюар ничего не скрывал, а лишь дразнил мужское воображение. До прихода мужа оставалось полчаса, и я решила покрасить ногти на ногах. Предстану перед ним во всей красе. Куда он денется? Поглядит на такую красотищу и обмякнет, как проткнутый воздушный шарик.

Я прилегла на диван и приняла самую эротичную позу, на какую только была способна. Хлопнула входная дверь. Несколько громче, чем обычно, или мне показалось?

– Маша, – прошел муж прямиком на кухню, – немедленно собирайтесь. Вы сегодня свободны.

– Но я начала делать… – испуганно забормотала домработница.

– Вы свободны.

Мишка какой-то нервный, что ли?

Похоже, муж решил устроить романтический вечер. Только он и я. Во всей квартире. Эх! Вот что значит женская интуиция, не зря я весь вечер провела перед зеркалом. Опять хлопнула дверь. Это ушла Маша. И тишина. Где это он, интересно?

Я полежала в эротичной позе еще минут десять, а потом у меня устала нога. Какого черта? Где он там застрял? Пришлось подняться с дивана и пойти на поиски мужа.

Мишу я увидела сразу же, едва вышла из спальни. Он сидел на полу в коридоре, в дубленке, обхватив голову руками.

– Миша, – еле слышно произнесла я и прислонилась к стене. – Что случилось?

– Такси я вызвал на девять вечера. У тебя есть час, чтобы собрать вещи. – Он даже не взглянул в мою сторону.

– Какие вещи? – Внезапно мне стало холодно и неуютно в этом кричащем наряде. – Мы куда-то едем?

– Едешь ты одна. – Мишка зачем-то полез в карман дубленки и вытащил обычный лазерный диск. – Послушай.

– Что это? – Меня уже бил озноб. Никогда, даже во время самых сильных скандалов, Миша таким не был. Таким… чужим.

– Послушай. – Он не шевелился, смотрел в одну точку.

Я послушно зашла в гостиную и вставила лазерный диск в музыкальный центр.

«…Если бы вы знали, как я вас понимаю… тоже сдуру спуталась с одним, переспала пару раз. Теперь он мне названивает…» – на всю квартиру разнесся мой голос.

– Сделай потише! – взвыл Мишка и вскочил с пола. – Убирайся! Можешь взять все, что захочешь. Все, что увезешь, но больше сюда не приходи. Никогда! – Муж рванул к двери. – Да, и оставь ключи от квартиры! Машину можешь взять себе! На развод я подам сам!

На этот раз он саданул дверью с такой силой, что осыпалась штукатурка со стены. И наступила тишина. Он ушел.

Я медленно сползла на пол. Неужели это правда? Неужели? Нет. Никогда. Я ему еще покажу!

Я рванула в ванную и открыла кран с горячей водой. Потом, путаясь в пеньюаре, кинулась в кухню за ножом. В воду я погрузилась не раздеваясь, решив, что в белье я буду смотреться приличнее, когда за мной приедет «скорая». Вот только надо дождаться Мишу, а уж потом вскрывать себе вены.

Вода совершенно остыла. Прошло, наверное, около двух часов. Такси, если Миша его действительно вызвал, скорее всего, уже ушло. А муж все не возвращался. Еще через час я покрылась гусиной кожей и включила горячую воду. Пальцы набухли и слушались с трудом. Входная дверь едва слышно открылась, и я, сильно вздрогнув, полоснула ножом по левой руке. Распухшие от долгого лежания в воде пальцы были словно сосиски, и я едва поцарапала себе запястье. Мишка прошел в глубь квартиры, а я еще раз провела ножом по руке. На этот раз гораздо удачнее. Кровь тоненькой струйкой потекла по запястью, и в этот момент в ванную ворвался Миша. Я откинулась на бортик и закрыла глаза. Я была уверена, что сейчас он напугается, вытащит меня из воды и вызовет врача. Но Мишка и не думал подходить близко. Он внимательно посмотрел на меня издали и снова закрыл дверь. И вот тут мне впервые стало по-настоящему страшно. Я выпрыгнула из холодной воды и перетянула руку полотенцем. Когда я вышла в коридор, муж уже вызвал скорую помощь.

– Переоденься в сухое, актриса, – бросил он мне с таким презрением, что я поежилась. – Сейчас за тобой приедут.

И я пошла ва-банк. Вскрикнув, я грациозно взмахнула руками и упала на пол. Изо всех сил я старалась не дышать. Но Миша не помог мне и на этот раз. Он прошел в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Через минуту я услышала, как он звонит своей маме:

– Ваня дома? Попроси его к телефону. Слушай, брат, мне тут нужна твоя помощь. Да, прямо сейчас. Спасибо.

Лежать мокрой на голом полу мне стало очень холодно, и я осторожно поднялась на ноги, не сводя глаз с кабинета мужа.

– Миша, – тихо позвала я его. – Миша.

В ответ тишина. Тогда я подбежала к двери и дернула за ручку. Но оказывается, он заперся изнутри.

– Миша! Я могу все тебе объяснить! – в панике закричала я, теряя над собой контроль. – Открой!

Тишина.

– Миша! Я же люблю тебя! Что ты с нами делаешь? – Горячие слезы водопадом полились из глаз. – Миша!